2 февраля (продолжение 2)
Боря вопросительно посмотрел на соседа. Он почувствовал, что апатия его улетучивается. Надо что-то делать, хватит уже киснуть. Исходя из своего опыта жизни в Америке и из опыта общения с детьми, он не верил в похищение Дженни. Вероятность, конечно, не нулевая, но очень маленькая. Скорее всего, ребенок где-то неподалеку от детского сада гуляет по улицам или играет где-нибудь в магазине или на детской площадке.
— Ну, что он сказал?
Денис с сомнением посмотрел на него.
— Сказал, что официально они принимают заявления о пропаже человека не ранее, чем через сутки… но он пошлет патрульную машину в район детского сада прямо сейчас.
— Ну и правильно. Найдут, я думаю. А хочешь, поехали и сами туда, тоже поищем?
— А что, я думаю, правильная мысль. Ты готов?
— Конечно. Где это?
— Сейчас посмотрим… «Кидс Кэбин», так, что ли… — Денис тыкал пальцем в телефон. — Нашел! Одиннадцать минут отсюда. Поехали?
— Поехали.
Через пятнадцать минут они были на парковке около большого спортивного центра, в помещении которого находился детский сад. Вот и детская площадка с цветными горками, качелями и игрушечными домиками, освещенная яркими фонарями. Все в сугробах, но дорожки и горки расчищены. Сейчас здесь было пусто. Никаких заборов, при некоторой невнимательности воспитателя ребенок может легко ускользнуть — пойти по тротуару вдоль улицы или перейти дорогу и двинуть вглубь квартала. Время приближалось к шести вечера, на улицах было довольно много пешеходов, хотя и не такое столпотворение, как на Мэйн-стрит.
— Давай еще раз Сэму позвоним?
— Давай.
Денис набрал номер.
— Сэм, ну что?.. Нет?.. И что вы делаете? Понятно… Да, я звонил. Обещали прислать патруль сюда… мы и сами здесь, рядом с детской площадкой, здесь пусто. Да, с Борисом. Да, да… будем искать, прямо сейчас. Хорошо, пойдем в сторону центра. Как она одета?.. О’кей, хорошо.
Покачав головой, он посмотрел на Борю.
— Пока ничего нового. Ну что, разделимся?
— Да, давай. — Боря, впервые за последние несколько дней, чувствовал прилив энергии. — К центру сказали двигаться?
— Да, они с воспитателем от центра идут. На ней розовая пуховка и розовая шапка в виде мышонка, с ушами. Четыре года, светленькая, очень контактная, разговаривает со всеми подряд.
— Давай ты вдоль тротуара иди, а я через дорогу и вдоль той поперечной улицы.
Боря пересек улицу и пошел вперед. Улица была не очень проходная, но недалеко от центра, оба тротуара освещены фонарями. С одной стороны частные домики вперемежку с магазинчиками, с другой парк. Боря решил пока в парк не углубляться и дойти до первого крупного перекрестка, а если уж успеха не будет, вернуться обратно по стороне парка. Он озирался по сторонам, заходил в магазинчики и даже заглядывал в частные дворы, благо, никаких заборов не было. Навстречу попадались пешеходы — признак того, что оживленный променад где-то недалеко. Машин было мало. Боря надеялся, что ребенок, возможно, зашел в один из магазинчиков и застрял там, разглядывая сувениры и игрушки. Но нет, никого, кроме скучающих продавцов, которые подскакивали с места при виде посетителя и приветствовали его, как лучшего друга после многолетней разлуки.
Минут через двадцать он дошел наконец до большого Т-образного перекрестка, на каждом из двух углов которого находилось по крупному магазину. Поперечная улица была буквально забита слоняющимися туристами. Здесь отыскать маленькую девочку будет очень сложно.
Боря решил пройтись по обоим магазинам и, по плану, вернуться назад к парковке, пытаясь по дороге просмотреть парк. Он уже собрался войти в первый магазин, но в этот момент увидел напротив, около второго магазина, несколько больших ледовых скульптур, ярко освещенных прожекторами, и группу детей, игравших рядом. Среди них вполне может быть Дженни.
Он пересек улицу и вошел на маленькую площадь с ледовыми скульптурами. Перед входом в спортивный магазин стоял огромный, очень искусно вырезанный изо льда лось, сверкающий голубыми искрами в свете прожектора. Рядом расположилась скульптура слона, с головы которого по хоботу можно было съехать в сугроб, чуть поодаль гордо стоял спортсмен со сноубордом в руках. Зрелище было завораживающе красивое, вокруг стояли туристы с камерами в руках, сверкали вспышки, а среди скульптур бесились дети. Их было шесть или семь, разных возрастов, они гонялись друг за другом, съезжали со слона, пробегали под брюхом лося, валились в сугроб, кричали и визжали. Боря почти сразу заметил розовую куртку и шапку с ушами мышонка. Неужели?
Он подошел поближе, присел на корточки и, улучив момент, поймал за куртку девчонку в розовой куртке.
— Привет! Подожди секунду, не беги.
Девчонка развернулась к нему лицом. Глаза ее блестели, изо рта валил пар, круглые щеки горели румянцем.
— Привет! Что?
Она уже хотела кинуться вдогонку за мальчишкой, который тоже остановился и показывал ей язык, кривляясь, но Боря продолжал крепко держать ее.
— Постой, постой. Тебя Дженни зовут?
— Да, да. Пусти меня, пожалуйста!
Слава богу! Боря почувствовал гигантское облегчение. Оказывается, он тоже волновался, несмотря на мудрые самоуговоры.
— Дженни, подожди, нам надо поговорить. Как его зовут? — Он указал на мальчишку.
— Джон!
— Эй, Джон, не дразни ее, пожалуйста, о’кей? Она пока не может с вами играть. Нам с ней надо поговорить.
Джон послушно кивнул и побежал за другой девочкой, забыв про Дженни.
— Дженни, ты как здесь оказалась?
Дженни, похоже, постепенно начала приходить в себя, ее дыхание успокаивалось.
— Ну, как-как? Просто шла, шла… и пришла.
— А ты знаешь, что твой папа тебя потерял?
— Папа придет за мной в шесть! Он так сказал утром!
— Хорошо, вот что. Сейчас уже больше шести. Я сейчас позвоню папе, пожалуйста, поговори с ним. Хорошо?
Дженни, очевидно, стала осознавать, что она натворила что-то нехорошее и, видимо, ее ждет нагоняй.
— Хорошо. А ты кто?
— Я друг твоего папы. Стой смирно, сейчас будешь с ним разговаривать.
Он набрал номер и, услышав нетерпеливое «Алло?», сказал только одно слово:
— Нашел.
***
— Начальник, давай еще по одной? — Два соседа сидели за стойкой бара «О’Шакс» на Мэйн-стрит и отмечали успешное окончание поисковой операции. Водка тут была какая-то сомнительная, поэтому Боря сразу предложил заменить ее текилой. После третьей Денис сообщил, что он за рулем, поэтому вообще-то надо тормозить. Ему, во всяком случае. Поскольку он уже и так ухитрился вляпаться в этой замечательной стране сразу в несколько историй, и еще одна ему явно ни к чему. Боря согласился, но его выдержки хватило ненадолго.
— Боря, если хочешь, давай, но я только для вида, имей в виду.
— Хорошо, для вида так для вида. Джереми! Джереми! Сюда еще по одной нам, о’кей? Да, да, две! ДВЕ!
В баре было так шумно, что бармен плохо слышал клиентов, которые находились в двух метрах от него. Адская смесь музыки, стука бильярдных шаров, гула голосов и хруста ореховых шкурок под ногами посетителей создавала как раз такой фон, который нужен был для того, чтобы излить душу. Чем Боря и занимался последние минут сорок.
— Двадцать два года, понимаешь? Не хрен собачий, согласись? Жили себе и жили, можно сказать, в гармонии. И вдруг — бах! Здравствуй, муж. Хорошо, что ты приехал, как раз хотела тебе сказать «до свидания». Вернее, «прощай». А что? Сын вырос, ничего не держит. Самое время. Гудбай, май лав, гудбай.
Сидевший рядом с ними с бутылкой пива парень, услышав знакомые слова в потоке непонятной русской речи, повернул голову и подмигнул.
— Боря, сочувствую, что тебе сказать. Может, передумает?
— Может быть… но вряд ли, мне кажется. Я теперь задним числом вспоминаю последние полгода, видно, копилось все это у нее, не могла решиться. Но вот решилась.
Перед ними возникли две рюмки. Боря хлопнул свою залпом, Денис только пригубил.
— И ты знаешь, может, и не было у нас настоящей любви… хоть и вышла она за меня. Да и муж я был, наверно, непутевый. Денег много не зарабатывал, во всяком случае. Не везло мне… Но ты-то прошел уже через расставание, да?
— Да, можно и так сказать. — Денис криво усмехнулся.
— А официально еще не развелся?
— Пока нет. Вот вернусь, придется заниматься.
— Ну и квартира у нас тут… прямо клуб одиноких сердец… сержанта Пеппера. Хотя вы с Сэмом не теряетесь, молодцы… вы уже не одинокие. Нашли подруг… временных. Самое интересное, что Сэму-то я порекомендовал подружку, вот ведь ирония судьбы! И что мне теперь делать? Вас догонять?
Денис вздохнул, взял свою рюмку и допил. Боре показалось, что тема временных подружек для него болезненна.
— Боря, ты знаешь, я что-то сам себя не узнаю, честно говоря. Влюбился, как мальчишка. А девчонка-то проказница…
— На свиданье не показывается?
— Да, сегодня вот велела не ждать ее… А что ей, дело молодое…
Оба помолчали.
— А классно, что мы Дженни нашли… Прямо гора с плеч. — Боря схватил арахис из чаши, очистил его, швырнув шкурки на пол, и со вкусом разгрыз.
— Ты нашел, Боря. Ты.
— Ты знаешь, для меня как будто жизнь заново началась, когда я понял, что это она. Ну… я как будто понял, что моя жизнь, она… еще не закончилась.
— Конечно, нет, Боря. Тебе еще полтинника ведь нет?
— Сорок восемь…
— Мужчина в расцвете сил!
— Да… вот еще тест на третий уровень досдать бы… и тогда да.
— Когда у тебя тест?
— В марте. Сразу два… техника, обучение… сложные тесты, говорят.
— Ничего, сдашь.
Боря постучал по деревянной стойке.
— Не сглазь, начальник… Слушай, давай еще по одной?
— Последняя?
— Да, согласен. Мне ведь тоже на работу завтра. Джереми! Еще две! Да, да, сюда!
11 февраля
— Мэгги, зайдите…
Шеф сегодня появился в офисе чуть раньше обычного и сразу вызвал ее.
— Да, сэр?
— Сегодня одиннадцатое… У нас с Полиной билеты на послезавтра на одиннадцать двадцать, правильно я помню?
— Да, сэр.
— Очень хорошо. Как мы и планировали, вы остаетесь здесь, а с нами поедет Ник.
— Хорошо, сэр.
— Свои обязанности вы знаете. А если будете кого-то сюда приводить в наше отсутствие, сделайте так, чтобы мы об этом не узнали, ха-ха.
Шеф был весел и шутил, как обычно, на грани. Она улыбнулась, для приличия.
— Хорошо, я так и сделаю.
— О’кей, это все.
Ну что же, момент подходящий. Все, что от нее требовалось, она выполнила. Так ей было сказано на встрече два дня назад. Значит, можно сделать заявление. Вопреки своим ожиданиям, Мэгги почувствовала, что волнуется. Она надеялась, что ее голос не будет дрожать.
— Эдгар, я бы хотела поговорить с вами. Можно?
Шеф поднял брови, вопросительно глядя на нее.
— Да, конечно. Садитесь. О чем вы хотите поговорить?
— Эдгар… Я хочу сообщить… Я нашла другую работу… Спасибо вам за все. Я бы хотела уйти.
Шеф молчал несколько секунд, разглядывая ее.
— Вы наши другую работу? Хмм. Неожиданно. Мне казалось, вы довольны вашей позицией у меня. Что-то случилось?
— Нет, сэр, ничего! Я в самом деле довольна… была. У меня нет никаких обид. Просто… новая работа… там очень хорошие перспективы. Простите, я пока не могу о ней рассказать… Прошу меня понять.
— О’кей, понимаю. Вы, насколько я мог судить, всегда стремились вверх. Карьера для вас это главное, не так ли?
— Да, Эдгар, это правда… Еще раз прошу меня простить.
— Хорошо, нет проблем. Хочу вам сказать, что у меня к вам нет претензий. Я могу принять ваше заявление, но, если вы передумаете, можете остаться.
Мэгги почувствовала мгновенный легкий укор совести. Нет, нет, совесть тут ни при чем. Это ведь просто бизнес. А эмоции бизнесу только мешают.
— Спасибо, сэр.
— Я подпишу вам заявление. Но прошу вас, тем не менее, остаться в офисе до моего возвращения, потом передать все ваши текущие дела Нику. После этого мы дадим вам расчет.
— Конечно, сэр. Я так и планировала… Я просто хотела вас предупредить… заранее.
— Да, понимаю. Спасибо, что сказали.
Мэгги встала.
— Спасибо, Эдгар. — Она улыбнулась. — Это была хорошая работа. Я многому научилась.
И она вышла из кабинета.
13 февраля
Конференц-зал в главном шале Браунхилла был заполнен журналистами. Инга и Крис сидели в заднем ряду. Зал был уставлен камерами, по полу тянулись какие-то кабели, звучал ровный гул голосов. На сцене возвышался стол, стояли несколько кресел и были разложены микрофоны, а в качестве задника красовался огромный баннер с названием фестиваля и логотипами спонсоров на фоне снежных гор. Оставалось минут пять до открытия вступительной пресс-конференции, и все ждали появления распорядителей и хозяев фестиваля, но более всего — естественно — его основателя Джона Ховарда, актера и режиссера, голливудскую суперзвезду.
— Крис, а надолго это мероприятие? — Инге было интересно… но еще более интересно ей было попасть на фуршет, запланированный после пресс-конференции.
— Минут на сорок, если как в прошлом году. Обстановка неформальная. Думаю, скучно не будет.
Наконец на сцене появился ведущий и через несколько секунд — еще три человека, включая Джона Ховарда. Одеты они были так, будто только что вышли из дома пройтись до ближайшей кафешки — джинсы и свитера. А Ховард, очевидно, только-только спустился со склона: на нем была лыжная шапочка и толстый свитер со швейцарским флагом и надписью «St. Moritz». На вид ему было лет семьдесят, но он ничуть не утратил своего знаменитого обаяния, строен и сухощав. Инга не могла отвести от него глаз: вот это мужчина! И, главное, никаких комплексов, чуть ли не на лыжах в зал въехал. Крис тронул ее за руку и подмигнул: мол, что, хорош мужик?
Защелкал и засверкал пулемет вспышек вперемежку с аплодисментами, люди на сцене терпеливо улыбались в камеры, ожидая… Наконец они уселись в кресла, Ховард снял свою шапочку, обнаружив все еще густую шевелюру, и ведущий, без всякой помпезности, представил всех по очереди. Посыпались вопросы, ведущий едва успевал выбирать очередного счастливца:
— Девушка в красном шарфе, пожалуйста…
— В заднем ряду, в белом свитере…
— Слева, кожаный пиджак…
Вопросы были про кино — про историю фестиваля, про изменения рынка, про новые имена, про перспективы… Ингу увлекла непринужденная атмосфера веселого общения людей на сцене и в зале, и она не заметила, как пробежало время пресс-конференции, и ведущий сказал:
— О’кей, последний вопрос… Девушка справа, в черном.
— «Ассошиэйтед Пресс»… Вопрос к мистеру Ховарду. Почему двадцать пять лет назад местом для фестиваля был выбран Парквилл? Спасибо…
Ховард терпеливо улыбнулся. Очевидно, он уже отвечал на этот вопрос двадцать пять тысяч раз.
— Вопрос закономерный. По идее, правильным местом был бы Лос-Анджелес или Нью-Йорк. Но мы хотели, чтобы этот фестиваль не отождествляли с Голливудом. Голливуд и тамошнее кино — это бизнес. Ничего не имею против этого бизнеса, я сам был и есть его часть. Но наш фестиваль — нонпрофит, некоммерческий, и его миссия — дать шанс новым именам. Поэтому мы решили сделать нечто демонстративно другое и поместили фестиваль в маленький городок в середину зимы. Проще говоря, нам захотелось учудить нечто странное.
По залу пробежал смешок, переросший в аплодисменты. Все встали, снова засверкали и защелкали вспышки, и мероприятие на этом завершилось. Главные персонажи покинули сцену, смешавшись с толпой журналистов. Крис и Инга тоже встали, ожидая возможности выйти, как после киносеанса.
Продолжение в следующей публикации>
---
Игорь Метальский
