Глава 7
- Глеб, я тебе должен сказать, что положение Кати незавидное. Если она и встанет на ноги, такой, как ты ее знал три месяца назад, она никогда не будет. Мама у неё еле ходит, если ее не будет, то дорога прямиком в дом инвалидов. Там за ней будет уход, там она и закончит свои дни. Я тебя понимаю, девушка хорошая, добрая, ей жить, да жить, но сложилась именно так. Да, страшно, да несправедливо, но врачи, к сожалению, не Боги – закончил доктор и выпил стакан воды, у него пересохло в горле после этих страшных слов. –
- Вы что хотите сказать, чтобы я начинал жить счастливо? Ходить в кино, в ресторан, знакомиться с девушками? Я вас правильно понял? -
- Да, правильно. Она не сможет выйти замуж за тебя, ни тем более родить. Тебе такая жизнь нужна? Ты хочешь посвятить свою жизнь, вынося за ней горшки? Это неправильно! Да, тебе ее жалко, она не заслужила такой судьбы, но сложилась так, как сложилось. Ты можешь ее навещать, приходить, сидеть с ней, но ей это все равно. Она пока даже маму свою не узнает. Она лежит, открывает рот, кушает, ходит в туалет, ты уж извини, за такие подробности, и все. Что ты собираешься с ней делать? Она пролежит еще месяц у нас, мы ее отправим домой. На этом наше лечение закончится. - он опять выпил воды.
Ему до боли в сердце было жалко Катю и Глеба, несчастную мать, которая стоит часами и смотрит на своего ребенка через стекло, но он ничего не мог больше сделать. Глеб сидел, опустив голову и плакал. Ему было стыдно перед Вадимом Геннадиевичем. Он мог подумать, что он тряпка, размазня, при первых же трудностях распустил сопли и слюни.
Но он не мог по-другому. В области сердца так все сжимало и горело, что нужен был какой-то выход. Этим выходом и были слезы.
– Ты, сынок не стесняйся плакать, мужчины ведь тоже человеки. У них тоже есть порог боли, который они могут перетерпеть. А если человек чувствует чужую боль, значит у него большое сердце. На выпей вот сердечные капли, тебе тоже силы еще нужны будут. Учеба у тебя, сюда приходишь каждый день. Ты замечательный парень, не знаю, куда смотрит Господь, назначая такие испытания тебе и Кате. -
- Я все понял, доктор. Спасибо вам за все. Но я все равно надеюсь, что Катя встанет. -
- Ты знаешь что, Глеб, сходи в церковь, поговори с батюшкой, помолись за девушку, говорят, помогает. Здесь надо использовать все возможности и просить помочь всех, кто только может. Церковь и тебе поможет принять все правильно, ты какой-то каменный стал, напряженный. Сломаться можно в два счета. Береги себя. Ты нужен родителям, Кате, поэтому сходи к Богу и немного расслабься.-
Перед тем как уйти, он пошел посмотреть на Катю, поздоровался с Татьяной Михайловной, которая так и стояла у реанимации, прислонившись лбом к стеклу. Дочь спала. Синяки на лице прошли, только шрамы обезобразили ее красивое лицо. Если бы только это надо было для ее полного выздоровления. Он бы занял деньги у родителей, а потом обязательно бы вернул, чтобы помочь своей Кате, стать опять красивой.
Но по сравнению с тем, как она себя чувствовала, пластика ей нужна сейчас в последнюю очередь.
– Катюш, дорогая, ты так нам всем нужна, давай, давай выкарабкивайся, мы все рядом с тобой и хотим видеть тебя здоровой – так думал бедный влюбленный, стоя рядом с ее матерью около реанимации. -
- А что особенного, если я действительно пойду в церковь. Посмотрю, на службе побуду. -
И в воскресенье он решился. Первый раз за столько лет, он вошел под своды храма. Ходил, смотрел, ему нравилось в церкви. Эти величественные своды, иконы, которые казалось, смотрят прямо тебе в душу и видят насквозь. И этот особенный церковный запах свечей, кадила – все здесь говорило о покое и об особой ауре. Сюда приходили люди поговорить с Богом, у каждого была своя тема для разговора. Одни благодарили Господа, другие просили его о чем-то, но те и другие знали, что он есть и все видит. Найдя батюшку, Глеб долго с ним говорил.
- Ты пришёл в храм к Богу, ты сын, который пришел к своему небесному отцу. И он тебя любит, как своего ребенка. Все про тебя знает. Сколько грехов за тобой, сколько страданий ты принес другим. Сам страдаешь. Он приходил в церковь и отдыхал там душой и телом. И, наконец, был готов к исповеди. Он не знал, что говорить надо. Он никого не убивал, не воровал, не обижал, ну если только в детском саду. Но батюшка стал задавать наводящие вопросы и о боже, он еще тот грешник!
Рассказав практически все о своей жизни, ему стало легче.
– А девушка, за которую ты хочешь просить крещеная, а то ведь сила твоей молитвы будет намного меньше. Узнай, может быть можно ее окрестить? -
Татьяна Михайловна сказала, что Катя некрещеная, но согласилась, чтобы ее окрестили. Пришел батюшка и провел обряд крещения. Придя в очередной раз в церковь, Глеб подошел к иконе Матери Божией, это была самая целительная икона, ведь она Мать и понимает, что значит терять любимого человека, и стал просить за Катю.
Он не умел правильно говорить, но батюшка ему сказал, что Бог даже мысли твои слышит. И он, только шевеля губами, стал говорить и просить за любимую девушку. - Помоги, пожалуйста, ей встать на ноги. Она прекрасный, добрый человек. Пострадала от страшной, бездушной женщины, которая никого не любит, кроме себя. Если ты спасешь Катю, то и ее мама тоже еще поживет на этом свете.
Катя совсем молодая девушка, еще фактически не жила. А ведь она могла стать прекрасной мамой и женой. Скольких людей ты можешь сделать счастливыми. Помоги, помоги! -
Он вышел из церкви немного уставшим. Он верил, что его там, услышали и сейчас совещаются, как помочь хорошему человеку. Он был уверен, что завтра будут какие-то хорошие новости. Он обязательно пойдет в церковь еще и будет просить еще настойчивее. Надо сказать Татьяне Михайловне, чтобы тоже пошла туда. Чем больше людей просят, тем скорее их услышат.
Людям часто кажется, что достаточно выяснить, у какой иконы ставить свечку за здравие и какой иконе молиться о здоровье, и после нескольких молитв здоровье чудодейственным образом возвратится.
Но не понимают они, что молитва о здоровье – это не «скорая помощь»; многое зависит от личности молящегося, и чтобы она возымела действие, она должна идти от чистого сердца и быть исполнена верой в Божественную помощь – так ему говорил батюшка, и он верил всем сердцем.
Когда он молился, то готов был кричать, ему казалось, что его Там плохо слышат, но обстановка в церкви обязывала соблюдать все правила, и оглянувшись на людей, которые ничего не говорили, а только смотрели на иконы, он понял, что его услышат Там, даже если он будет просто молчать
Продолжение