Страниц: 200
Оценка: 5/10
Первое издание: 2018 г.
Увлекательность: 4/10
Прописанность героев: 4/10
Сюжет: 5/10
Глубина: 2/10
Эмоции: 1/10
Идея: 9/10
Я предвкушала чтение этой книги. Я очень люблю русскую мистическую прозу, основанную на фольклоре и страшилках вроде «гроба на колёсиках», однако годных произведений в этом жанре немного. Несколько лет назад я влюбилась во «Вьюрки» Дарьи Бобылёвой, и ожидала от «Болотницы» чего-то столь же прекрасного или хотя бы неплохого. Тем более что и рейтинг у книги неплохой.
Идея у романа интересная: есть девочка, и есть её мама и папа. Родители любят снять домик в глуши, чтобы отдохнуть от города, суеты и работы. И вот в этот раз выбор пал на ветхую деревеньку Анцыбаловку, где практически ни души, лишь несколько домиков обжиты. Папа уезжает на работу и обещает вернуться в выходные, и мама с дочерью остаются одни.
Домик им попался тоже не первой свежести, да и связь ловит только на яблоне, что стоит на участке. Однако есть и интересные у этого домика моменты: странный колодец с тяжеленной крышкой, из-под которой пахнет протухшей болотной водой, да прямо за забором участка начинается густой лес.
И всё было хорошо до того момента, как на следующий день мать семейства встала, вышла из дома, открыла калитку и ушла в лес, будто загипнотизированная. Тут и пришлось девочке погрузиться в мир преданий и ужасов.
Однако после прочтения я понимаю, что зря не обратила внимание на один из тегов: детская литература. Обычно я не вижу ничего плохого в том, чтобы читать книги, предназначенные для детей и подростков: ибо качественные произведения хорошо зайдут и в юном, и более старшем возрасте. Разница будет лишь в восприятии, да и иногда такие книги кажутся наивными.
Здесь же не такой случай. Не знаю уж, как бы я отреагировала на эту книгу лет в десять, но сейчас она выглядит нелепо и уныло.
И если бы меня попросили описать роман двумя прилагательными, я бы выбрала именно «нелепый» и «унылый».
Начну с нелепости, потому что она первой бросается в глаза. Писательница выбрала вариант повествования от первого лица: для такого жанра это хороший выбор, потому что может более ярко передать эмоции главного героя. Но этот вариант, на самом деле, сложный: нужно подбирать лексику, примерять уровень и область знаний, которыми владеет персонаж. В этом плане Татьяна Мастрюкова не справилась. Можно бесконечно долго грешить на начитанность и эрудированность девочки, но кто в 12-15 лет будет говорить «Да что теперь говорить в сослагательном наклонении, когда все уже произошло. И закончится, только если мы поторопимся»? Лексика девочки не соответствует ожидаемой от такого персонажа.
Её уровень познаний тоже сбивает атмосферу: «Это оказался какой-то почти самиздатовский журнал про паранормальные и прочие мистические явления – двадцать страничек набранного на пишущей машинке, а потом отксерокопированного текста». Да, не спорю, есть тот же «ЛитРес Самиздат», про который наверняка многие слышали, но такое понятие, как советские самиздатовские журналы, вряд ли знакомо современным подросткам. Тем более есть сомнения, что они так просто могли бы понять, что этот текст был отпечатан на пишущей машинке и тем более «набран».
А что касается унылости — здесь нет интриги, плохо выдержана стандартная структура с завязкой, кульминацией и развязкой. Из-за этого не понимаешь, когда надо начинать сопереживать. При этом даже такое повествование можно было бы переделать, чтобы оно заиграло, стало увлекательным. А в нынешнем варианте повествование идёт вяло, медленно и без эмоций, да и вставки с другими историями сбивают с мысли.
Вот эти вставки я бы хотела упомянуть отдельно. Это дневниковые записи бывшего владельца дома, а также пара «страшилок», прочитанных девочкой в том самиздатовском журнале, да вспомнившаяся из рассказов подруг. Это очень мощный инструмент, который может нагнать страху, добавить пикантности. Но он не работает. Наоборот, я пока читала эти истории, забывала, что было до этого. И, стыдно признаться, я не понимаю, почему они здесь не работают. Но мешают жутко.
Также хочу упомянуть, что слог у произведения серый, не вызывающий ярких картинок в голове. У меня богатое воображение, но тут оно стопорилось. Какой здесь лес — хвойный, лиственный или смешанный? Как выглядела деревня, была ли единственная в ней дорога заасфальтирована, или там была просто щебёнка, или вовсе — пыль и песок? Как выглядел продуктовый в Зеленово? Кажется, что мелочи, но без них картинка не вырисовывается. Я бы сказала, что нужно также больше эпитетов, метафор, но такие средства художественной выразительности, наслоившись на непривычную для подростку лексику, выглядели бы совсем уж чудно.
