Всем доброго дня! Сегодня я хотел бы с вами поговорить об одних из самых хлестких и резких рассказов Исаака Эммануиловича Бабеля, в которых с отточенной авторской натуралистичностью и некоторой веселой похабностью изображается писатель в редакцию Никита Балмашев.
Исаак Бабель является одним из самых ярких писателей двадцатых годов, его смачный и сочный стиль изложения плотно и навсегда въелся в мозг любому человеку, когда-либо читавшему этого великого писателя. Бабель, как великолепный поэт натуралистки умел с поразительной точностью, хлесткостью и болью показать страшные углы человеческой души и человеческого сознания, и в двух своих работах весь его талант был направлен на создание образа Никиты Балмашева...
Этот персонаж стал одним из самых едких и страшных героев русской литературы двадцатых годов. Его ужасающая жестокость, перемешивающаяся с жалкой и непотребной гордыней сотворила главного героя рассказов "Соль" и "Измена".
Причем при некоторой доли карикатурности, которая присутствовала практически во всех произведениях Бабеля, Балмашев получился на удивление реалистичным героем, ведь его знаменитая финальная фраза в рассказе "Измена":
Измена, говорю я вам, товарищ следователь Бурденко, смеется нам из окошка, измена ходит, разувшись, в нашем дому, измена закинула за спину штиблеты, чтобы не скрипели половицы в обворовываемом дому…
Просто страшна. Да одури страшна, так как мы прекрасно понимаем на что способен этот обезумевший Балмашев, способный за кулек соли расстрелять человека, причем не просто расстрелять, а гордиться этим расстрелом, не просто гордиться, а написать об этом в редакцию... Мы понимаем, что это существо в данной фразе не выслуживается перед товарищем Бурденко, а действительно так думает и так считает.
Он глубоко убежден в том, что имеет право убивать. Он глубоко убежден в том, что имеет право гордиться убийством.
И тут мы понимаем, что Бабель создал не карикатурный образ... Он действительно с поразительной натуралистичностью изобразил его... Балмашева... Страшное существо, пишущее доклад о позоре революции и гордом смытии этого позора в редакцию...