Реформы Ломоносова в сферах литературного языка и стихосложения соответствовали культурным потребностям нации. Для выражения национальной идеи доходчивым языком необходимо были новые литературные формы, и Ломоносов своими реформами открыла перед поэзией широкие художественные горизонты.
Главной преобразовательный силой Ломоносов считал человеческий разум, ум, мышление, которым все подвластно.
Поэт, в представлении Ломоносова, обязан воспевать не интимные движения человеческого сердца, а общенациональные события, имеющие важное значение для всего государства, всей страны, отсюда возникает у него патриотический пафос «пользы обществу».
В программном стихотворении Ломоносова «разговор с Анакреоном» особенно чётко выступает внутренняя позиция поэта. Ломоносов отдает должное Анакреону как «великому философу», воспевающему любовные наслаждения и радости частной жизни. Ему нравится, что у древнегреческого поэта слова не расходились с делами.
Сам Ломоносов тоже знает прелесть любви, однако задачи поэзии он понимает иначе. Если Анакреон отказывается петь о героях, то Ломоносов, напротив, невольно влечётся к воспеванию героических подвигов. Ломоносов ценит Катона, предпочитает трудную и горькую «судьбину» римского республиканца лёгкой и беззлобной жизни древнегреческого поэта. Самому же Ломоносову в женском облике видится не чернокудрая юная красавица, а «возлюбленная Мать» — это царственная богиня — Россия. В стихотворении создан величественный образ матери-родины.
Хвалебные оды писались поэтом обычно на торжественные случаи придворной жизни. В них воздавалась хвала монарху, особенно Елизавете, в царствование которой, в основном, и протекала литературная деятельность Ломоносова.
Традиционная, узаконенная форма похвалы не мешала поэту развивать свои любимые темы — прославление России и Петра как просвещённого царя. Ломоносов восхвалял Елизавету не потому, что искал чинов, наград, поместий, не льстил, а хотел усладить звучными ямбами капризные уши царствующей особы. Так в «Оде на день восшествия на престол Елисаветы...» автор не скупится на чрезмерные похвалы, но это лишь вступление к основной части. Россия процветает, но она может быть ещё краше, ещё просвещеннее, если императрица осуществит преобразование в духе Петровых дел. Это скорее руководство к действию, общенациональный наказ. Не заслуги Елизаветы волнуют Ломоносова, а настоящее и будущее России. Ода Ломоносова не представляет собой сплошного лирического монолога, рядом с автором получают право голоса и мифологические герои.
Духовные оды создавались автором как философские произведения. В них поэт перелагал Псалтырь, но только те псалмы, которые были близки его чувствам. Причём автора привыкал сам сюжет, а не духовное содержание.
В оде «Вечерние размышления...» человек кажется автору бесконечно малой величиной перед бездонным космосом, песчинкой, затерянной в океане мироздания. Два чувства — торжественное удивление и священный трепет — испытывает Ломоносов перед «божественным величием» северного сияния.
Мы же склоняемся перед гениальностью этого человека.
