1959 год
СССР
6 марта 1959 года на участке 39-го погранотряда КГБ Армянского округа при попытке нелегального перехода в Турцию в ночное время у линии границы был задержан Григорян X. При внимательном осмотре местности офицеры-пограничники обнаружили отпечатки следов человеческих ног, которые явились основанием для предположения, что Григорян к границе подходил не один, хотя вначале он категорически заявлял, что имел намерение нарушить границу один и никто ему содействия в этом не оказывал.
По обнаруженным на границе следам и другим данным в тот же день был установлен и задержан в порядке ст. 100 УПК Армянской ССР Карапетян В. Б., прибывший вместе с Григоряном в запретную погранполосу якобы на свадьбу. При личном обыске у Карапетяна была обнаружена книжка «Памятка депутата», на одном из листков которой имелся схематический чертеж прохождения линии государственной границы того участка, где был задержан Григорян, с надписью «Тур». Обнаруженные и соответствующим образом оформленные улики (следы на границе, чертеж с надписью} были умело использованы офицерами-разведчиками для изобличения Карапетяна в попытке к нарушению государственной границы совместно с Григоряном. После предварительного следствия, проведенного следственным отделом КГБ при Совете министров Армянской ССР, Григорян и Карапетян Верховным Судом Армянской ССР осуждены к 3 годам лишения свободы каждый.
К сожалению, не всегда офицеры-разведчики пограничных войск правильно документировали уликовые материалы, что приводило к затяжке следствия, напрасной трате времени, а порой и к необоснованным арестам.
При просмотре вещей, находившихся в чемодане задержанного Бабичева, пытавшегося нелегально перейти в Турцию, офицерами-разведчиками 125-го погранотряда было обнаружено и изъято много различных бумаг с его собственноручными записями. Как выяснилось после, ряд записей, сделанных Бабичевым, содержал клевету на советскую действительность. Однако производившие обыск офицеры, не заметили клеветнического содержания записей и не отразили их в протоколе обыска, как это следовало сделать. Пользуясь оплошностью офицеров, Бабичев на следствии пытался отказаться от своих клеветнических записей, и только после производства графической экспертизы вынужден был сознаться, что эти записи принадлежат ему.
В процессе следствия и проведения оперативных мероприятий по делу на нарушителей границы Чойла и Курбета, перешедших в 1958 году из Турции, были получены данные о том, что они якобы по заданию турецкой разведки должны были связаться с одним из жителей советской погранполосы и получить сведения, интересующие турецкую разведку. Несмотря на то, что речь шла о жителе советской погранполосы, который ранее разрабатывался погранотрлдом, 2-й отдел КГБ тем не менее не ориентировал об этом Управление погранвойск.
В том же году, изменив Родине, бежал в Турцию житель советской погранполосы Гугуджян А. А., который по требованию органов госбезопасности СССР через 2,5 месяца был возвращен турецкими властями. Показания Гугуджяна на следствии, безусловно, представляли интерес для охраны границы, однако за период ведения следствия 2-й отдел КГБ прислал в Управление погранвойск лишь краткую справку о первоначальных показаниях Гугуджяна. Основные же показания Гугуджяна, касающиеся причин, побудивших его к измене Родине, обстоятельств перехода границы, общения его с турецкими разведорганами, и другие вопросы разведотделом погранвойск были изучены и проанализированы лишь после сдачи следственного дела в архив,
Аналогичных примеров можно было бы привести много, но и приведенные убедительно говорили о том, что с информацией погранвойск о показаниях арестованных нарушителей границы со стороны КГБ Армянской ССР дело обстояло неблагополучно.
(Источник: Г. Вартанян)
