“Pahanhautoja” (или “Hatching”, или “Скрежет”) – финско-шведский триллер Ханны Бергхольм (Hanna Bergholm), который без заумных слов показывает, откуда появляются пациенты психоаналитиков. История о том, как молодая девушка буквально воспитывает собственного монстра.
О чём фильм
“Скрежет” – неприятная финская ужасная фантазия, взрослая концептуальная сказка о 12-летней гимнастке, которая обнаруживает в лесу яйцо и выращивает из него гигантскую монструозную птицу. По сути, фильм этот показывает ужасы взросления, а, более конкретно, то последствия воспитания бесчувственными, подавленными родителями.
Психологический разбора фильма
Режиссёр начинает повествование с внешне красивого вида обычной семьи. Мама, папа и двое детей. Все эти люди удивительно фотогеничны, они могут быть лицами пансионата для семейного отдыха, их довольные улыбки обманут кого угодно.
При этом начало сделано неслучайно через видеокамеру матери. Мать (Sophia Heikkilä) ведёт свой блог, в котором и показывает их идеальность. Блог под названием “Прекрасная повседневная жизнь”. Её субъективный взгляд делает попытку отвести внимание от серьёзной проблемы в семье. Мать хочет показать себе в первую очередь, что её дочь (Siiri Solalinna) – надежда спорта в области спортивной гимнастики, она вот-вот пройдёт серьёзный отборочный тур, муж (Jani Volanen) – верный семьянин, он всегда рядом и заботится о жене, сын (Oiva Ollila) – младший ребёнок и хороший друг своей сестре. От этого субъективного взгляда становится не по себе. Уж всё подозрительно хорошо.
На самом деле мать – бывшая чемпионка по фигурному катанию, из-за травмы вынужденная оставить большой спорт. Её успехи подтверждаются целым стеллажом с кубками. Женщина не смогла принять поражения, не переключилась на семью. Свою лидерскую натуру, ориентир на достижения через жертвы и лишения она перенесла в личную жизнь, превратив её в арену для подготовки. Поскольку на катке ей уже не работать, она спроецировала свои мечты и амбиции на хрупкую детскую психику, вложила в дочь Тинью свои мечты и внушила той, что она любит спорт и будет великой гимнасткой.
Тинья очень хочет угодить матери, поэтому боится ей перечить, она тщетно старается стать лучше в спорте, но остаётся лишь хорошо растянутой, ловкой девочкой на брусьях. Этот навык поможет ей производить впечатление на парней, но не на судей в комиссии. В противовес в сюжет вводится действительно талантливая спортсменка – целеустремлённая и техничная Реетта, она осознанно приходит в спортивный зал, владеет своим телом и понимает, что есть вероятность неудачи, похоже, она к этому внутренне готова.
На фоне Реетты (Ida Määttänen) усилия Тиньи становятся ещё болезненнее. Не для неё самой, а для зрителя. Тинья просто не уверена в том, как жить с многочисленными ожиданиями своей матери. Для зрителя открывается некрасивая сторона “прекрасной повседневной жизни”. Обрушивается нелицеприятная сторона взаимоотношений матери и дочери. В этот момент становится понятно, почему фильм назван “pahanhautoja”. С финского этого слово переводится как “серьёзное зло”. Мать, сама того не ведая, причиняет своей дочери очень серьёзное зло. Она её не поддерживает в стремлении стать лучшей на снарядах, она проецирует на Тинью свою несбывшуюся мечту. Как она сама ей раздражённо бросает в лицо: “Я всего лишь хотела, чтобы ты позволила мне быть счастливой!”
Мать перекладывает ответственность за свою неудачу на ребёнка. В то время как Тинья абсолютно не имеет отношения к её спортивным результатам, она сама имеет право выбирать судьбу. НО судьбу в их доме выбирает именно мать: ей ничего не стоит свернуть шею дрозду, случайно влетевшему в комнату. Ненавязчиво она так подаёт пример и дочери, которая далее и сама сможет сделать что-то похожее.
Похоже, мать Тиньи и Матиаса является настоящим перверзным нарциссом. Она вредит не только Тинье, но и младшему своему ребёнку, Матиасу. Она преуменьшает их истинную значимость, не хвалит за мелочи, не поддерживает. Ей ничего не стоит привезти Тинье подарок из командировки и сказать Матиасу, что он обойдётся. Она спокойно соглашается, что Тинья плохо сделала упражнение – вместо поддержки мать говорит, что вырежет этот фрагмент из своего влога, чтобы не позориться. Для “значимого взрослого” Тиньи и Матиаса очень важно быть уникальной для окружающих, необходимо их превосходить, подавлять своим успехом и не тратить время на сочувствие.
Серьёзное зло, во-первых, заключается в том, что дочери она не даёт понять, что у той есть своя жизнь, где она сама устраивается так, как считает нужным – с ошибками, пробами, экспериментами, выборами, а мать выступает как иногда необходимый эксперт, а, во-вторых, Матиас формирует в своём сознании образ ненужного второстепенного человека, которого держат для галочки, на фоне более нужных и значимых людей. Его значимый взрослый – мать – внушает ему такую роль, а ему ничего не остаётся как принимать её. Хотя он всё же подаёт голос и высказывает разумные вещи, то есть продолжает бороться с реальностью, в отличии от старшей сестры.
Если Матиас полагается на свой ум, он наблюдает за происходящим, то Тинья следует за матерью. И как раз образ найденного яйца олицетворяет травму, нанесённую матерью психике Тиньи.
Если присмотреться, то видно в доме увядающие цветы в вазе на полке у стены. Розы уже несвежие – и они не выдвинуты на первый план, а поставлены вторым рядом, чтобы подчеркнуть, как люди упускают из виду мелочи, из которых как раз складывается истинная картина. Также цветочные обои в каждой комнате дома, одежда в пастельных тонах и весь домашний декор из стекла и фарфора указывают на искусственность, безжизненность, слишком вычурное, а потому мёртвое проявление счастья.
Вот этот “второй план” с увяданием, постепенным умиранием, искусственностью и составляет внутреннюю проблему Тиньи. У неё начинает формироваться психоз из-за деспотичной перверзной матери и дела, которое причиняет ей только боль и дискомфорт. Матиас старается всё же заглядывать по ту сторону “прекрасной жизни”, но Тинья уходит внутрь себя и начинает растить монстра.
В фильме это показано буквально – воспитание монстра. Тинья находит в лесу яйцо и приносит домой, она кладёт его в свою кровать. Каждый день оно становится всё больше, пока не вырастает до размеров с саму девочку. Из кожуры, политой слезами несчастной жертвы нелюбви, вылупляется страшное существо с птичьими перьями и когтями. Неслучайно и мать Тиньи носит на себе признаки хищника – у неё острый нос, в целом лицо похоже на охотника из животного мира, а ногти такие же опасные и ярко выраженные, как на лапах пернатых.
Тинья скрывает существо в своей комнате (комната в данном случает – внутренний мир ребёнка, где хранятся секреты, куда не допускаются порой даже самые близкие), она его кормит (в прямом смысле, делая сильнее день ото дня), заботится о нём (одевает, моет, расчёсывает своей расчёской, даёт имя). Естественно, в один из дней существо становится её копией. Окружающие начинают Тинью воспринимать этим самым существом, обвиняя в жестокости и удивляясь, что могло произойти с девочкой, ведь вчера всё было в порядке.
Итог истории ожидаем и логичен. Тинья “раздваивается”, и естественно, невозможно решить проблему, лишь убив монстра. “Это я сама её вырастила”, - обречённо признаётся Тинья. В случае с психической травмой, приобретённой от нарциссичного родителя, проблема решается долго и мучительно. Вопрос встаёт скорее риторический в конце фильма – что теперь делать родителям и самой Тинье.
Такое тонкое подмечание психической проблемы делает фильм ценным для изучения зарождения травм. Если почитать специальную литературу, то там в научных терминах будет рассказано всё то же, что художественно преподнесено в этом триллере.
Даже вариации названия подходят. Оригинальное название Серьёзное зло даёт описание всей проблемы, английский вариант “hatching” переводится как инкубация, вылупление, что тоже соотносится с сюжетом. Тинья оказывается в ситуации, которая просто толкает её на воспитание в себе монстра, причём это вынужденная мера. Она противится этому, но боль, причинённая матерью, поддаётся контролю всё меньше. А “скрежет” – это сигналы психики, когда нарушается сон, возникают неадекватные реакции на обычные житейские ситуации. В целом этот фильм больше подходит для профессионального разбора специалистом, чем для приятного времяпровождения с пакетиком попкорна. Хотя “Серьёзное зло” смахивает на “Чёрного лебедя” Аронофски, но только применением аналогии с птицами. У Ханны Бергхольм фильм получился медицинским, а у Даррена Аронофски – поэтическим, художественным, как привычнее для искусства.
Второй раз я смотреть не хочу, потому что, когда долго сморишь на бездну, она начинает всматриваться в тебя)
