После затхлых катакомб находиться в ярко освещённой комнате отдыха легендарного подмосковного бункера было странно — Зина тёрла глаза и старалась унять мурашки, чтобы не выдать волнение, хотя чувствующий мельчайшее учащение пульса проводник всё равно видел её насквозь. Шпингалет терпеливо наблюдал за ней, даже когда не смотрел в упор, желая окончательно убедился, что Зина не закатит истерику, пока кто-то из обитателей святая святых ушёл за пленником, а они осталась ждать свидания в гордом одиночестве.
Вопреки неприятному, но за последние годы в целом привычному бардаку наверху, в бывшей диспетчерской, здесь было вызывающе чисто — на столах не единого пятнышка, чашки убраны, а за стеклянными витринами буфета на тарелках приветливо красовались натуральные свежие ягоды, неуместным и сказочным ароматом заставляющие желудок сжиматься от невыносимого предвкушения. Это вам не консервы, навеки ставшие им всем поперёк горла.
Рот наполнился слюной и Зина нервно сглотнула, безнадёжно подавляя постыдные рефлексы, а Шпингалет разразился почти женским грудным смехом:
Кто играет в человечков? (начало, назад)
— Ешь, если хочешь, — он достал полную тарелку и поставил перед ней на стол, а она плотно обхватила пальцами край сиденья и отчаянно уставилась на чудесное лакомство из одинаковых, идеально ровных плодов садовой земляники, — всё равно за Булкой идти долго, его взяли фиг знает как далеко отсюда, даже у другого входа.
— Откуда у вас здесь… это?
— Здесь есть нечто вроде оранжереи со специальным светом и всеми примочками для разведения чего вздумается, плюс масса семян. Конечно, это скорее лаборатория, чем нормальный деревенский огород, но жрать же можно. Попробуй.
— И кто это разводит? — Зина аккуратно взяла ягоду и отправила в рот, бесстыдно жмурясь от неописуемого кулинарного удовольствия. Вкус был тот самый, каким он запомнился в последнее лето до начала конца.
— Есть любители природы, — неопределённо махнул рукой Шпингалет, загребая целую ладонь ягод и отправляя по назначению, не стесняясь потёкшего по подбородку соку.
Зина автоматом взяла сложенную вчетверо салфетку и вытерла подтёк с покрытой пушком мальчишеской кожи, ещё не знающей бритья, а Шпингалет в ответ так по-детски выкатил полные изумления и ещё чего-то непонятного глаза, что она отстранилась и отбросила скомканную бумажку.
— Извини. Привычка от работы с маленькими детьми. У меня всегда были дошкольники. Я не должна была… Извини.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
Шпингалет продолжал изучать её покрасневшее лицо, натянув маску абсолютной непроницаемости, а потом холодно процедил:
— Не надо воображать себя мамочкой. Я вроде бы объяснил, что вы для нас слишком примитивные организмы.
Посрамлённая Зина отвернулась, в очередной раз зарекаясь считать их просто детьми с поломанной психикой. Какое-то время они неловко молчали, точнее Зина ерзала на стуле, а он преспокойно поедал угощение, но потом Шпингалет примирительно проговорил:
— Не обижайся. Ты мне нравишься, вообще-то. Ты хорошая.
— Ну спасибо! — фыркнула Зина.
Пленника привели со связанными за спиной руками и царапинами на скуле, в остальном он выглядел невредимым, только ошалело вертел головой и чуть не бросился на чинно сидящую Зину с объятиями, вынудив сопровождающего юношу с двумя гигантскими собаками грозно нахмуриться и с лёгкостью удержать мускулистого Булку, возвышающегося над щуплыми подростками.
Зина испугалась бурного проявления чувств этого громилы, хотя он был одного с ней вида — они мельком общались сто лет назад, ещё до того, как было решено искать загадочную парочку «неправильных» имитаторов. Про их неземную любовь в сложном треугольнике из Кати, Ромы и Булки она тоже слыхала — за глаза об этом казусе судачили все, кому не лень, гадая, насколько далеко поехала крыша у влюблённого в потерянную для человеческого вида Катю. Там что-то было про школьную любовь и прочую морковь, но это не было оправданием, все они теряли близких. Имитаторы не щадили никого, а в возможность хотя бы мирного сосуществования тогда никто не верил. Да и верит ли сейчас? Вопрос вопросов.
— Ты здесь! Ты же Зина, да? — с восторгом пропел Булка, игнорируя подростков, словно их попросту не было в этой неправдоподобно уютной комнате глубоко под землёй.
