Сразу две премьеры представили в апреле ведущие иркутские театры. Иркутский академический драматический театр им. Н.Н.Охлопкова поставил «Маскарад» Михаила Лермонтова, а Иркутский музыкальный театр им. Н.М.Загурского – «Бесприданницу» Александра Островского. Оба созданы режиссерами, приглашенными из Москвы.
Почему девушки любят плохих парней
Как-то так сошлись звезды, что на двух ведущих театральных сценах Иркутска одновременно убили двух милых барышень – Нину Арбенину и Ларису Огудалову. Обе хотели жить, любить и обе, вне всякого сомнения, были достойны счастья. Но лермонтовскую Нину волею судеб отравил собственный любящий муж, а бесприданницу Ларису застрелил собственный нелюбимый жених. Как-то сам собой напрашивается банальный вывод, что места большой и светлой любви в нашем человеческом мире, где правят корысть, честолюбие и зависть с того самого момента, как Отелло задушил Дездемону, не было и нет. И это странно, ведь со времен Лермонтова и Островского (не говоря уже о Шекспире) положение женщины в обществе существенно изменилось. Они завоевали всяческие свободы и наравне с мужчинами летают в космос, ведут вдаль поезда и пароходы, служат в армии и управляют многотонными фурами. С чего вдруг такой интерес к рафинированным барышням и у театров, и у постановщиков, и у зрителей? И ведь интерес выраженный, не поддельный - рядом со мной на премьере «Бесприданницы» сидела девушка, которая реально плакала, когда Лариса на сцене умирала со словами: «Я ни на кого не жалуюсь, ни на кого не обижаюсь... вы все хорошие люди... я вас всех... всех люблю». Арбенина напослед хотя бы назвала мужа злодеем. Но тоже, как-то без особого энтузиазма, после слов: «Прощай, Евгений! Я невинна…»
Сергей Захарин, поставивший в Иркутской драме «Маскарад», так объяснил выбор материала: «Конкретно в этом произведении есть звенящая колокольчиком тема любви, которой сегодня в наше непростое время не хватает. Любовь должна всегда спасать, и несмотря на весь трагизм пьесы, я все равно пытаюсь провести эту линию. Ведь Арбенин до встречи с Ниной не понимал и не видел смысла жизни. Его ему открыла любовь, но он все теряет, дав волю своей ревности. Мне хотелось, чтобы зритель ушел со спектакля с мыслью о том, как важно доверять друг другу, быть внимательными, уметь выстраивать диалоги. Если бы Арбенин с Ниной сели и спокойно поговорили, все выяснили, а не закрывались, я думаю, у нас в мире было бы меньше трагических ситуаций. Умение договариваться и слышать друг друга – это всегда важно».
Режиссер Нина Чусова, на встрече с журналистами перед премьерой «Бесприданницы» в Иркутском музыкальном театре, объяснила свое видение любви Ларисы к Паратову: «Эта вспышка, в которой она сгорела. И несмотря на то, что это трагическая история, она все равно излучает свет… Уже на прогонах спектакля я видела, что люди плачут, но счастливы. Это как очищение. Такой искренности, такой наивности восприятия жизни, как у Ларисы, мне кажется, уже не будет никогда… И здесь сами собой возникают параллели с сегодняшним днем, где главное ни чистота чувств, ни любовь, а успех, карьерный рост. И в этом смысле Паратов, как раз очень современен».
Несколько странным кажется, что оба режиссера, во главу угла ставят не судьбы героинь, а ту звенящую колокольчиком любовь, которую они дарят своим избранникам и тот свет, который они несут зрителю своей безвременной гибелью. А как привлекательно, несмотря на все свое изощренное злодейство выглядят на сцене Арбенин (заслуженный артист России Александр Братенков) и Паратов (Никита Мещеряков, Гейрат Шабанов). Просто загляденье! И есть в этом великая сермяжная правда о том, что феминистические идеи за время, прошедшее с момента создания «Маскарада» (1835 год) и «Бесприданницы» (1878 год), на российской почве так и не заколосились. И девушки продолжают любить плохих парней, потому что с ними можно вволю настрадаться и сгореть, как бабочка в огне. А садиться рядом и строить диалоги, думать, понимать и работать над собой – это скучно, долго и не зрелищно.
Все новое - это подзабытое старое
Оба произведения, принятые иркутскими театрами к постановке, читающей публике хорошо знакомы. Более того, оба экранизированы великими мастерами кино. «Маскарад» в постановке Сергея Герасимова зрители увидели в 1941 году. Он был снят к 100-летней годовщине гибели поэта и главные роли там исполняли великолепный Николай Мордвинов и красавица Тамара Макарова. Более того, в фильме в образе Неизвестного можно увидеть и самого классика советского кинематографа Сергея Герасимова.
По мотивам «Бесприданницы» сняты аж два киношедевра. В 1936 году зрители увидели одноименный фильм Якова Протазанова, а в 1984-м на экраны вышел «Жестокий романс» Эльдара Рязанова, песни из которого стали хитами.
Так что перед режиссерами стояла непростая задача, создать на фоне уже известных зрителю образцов, нечто оригинальное. И, надо отметить, им во многом это удалось. Прежде всего, благодаря форме подачи материала. В «Бесприданнице» ее определил сам жанр мюзикла. Кстати, Нина Чусова выступила не только в качестве режиссера, но и автора либретто. В спектакль гармонично встроены уже известные по рязановскому фильму мелодии Андрея Петрова, которые дополнены новыми композициями его дочери Ольги Петровой. Зритель услышит песни на стихи Беллы Ахмадулиной, Марины Цветаевой, Редьярда Киплинга, Эльдара Рязанова, а также стихотворные тексты поэта Дмитрия Константинова. При минимуме декораций, благодаря аутентичным костюмам и умелому использованию современных технологий, художник-постановщик спектакля Евгения Швец сумела воссоздать атмосферу небольшого провинциального городка XIX столетия. А многие большие монологи героев, призванные передать сложный характер взаимоотношений, успешно заменили танцы, в постановке питерского хореографа Ирины Ляховской.
Лермонтовскому «Маскараду» Сергея Захарина тоже присущи многие черты мюзикла. Сам постановщик определил жанр, как пластический спектакль и выступил в роли не только режиссера, но и хореографа. Несмотря на озвученную задачу – призвать людей не повторять опыт Арбенина, а прийти к диалогу, постановка намного сложнее. Захарин все внимание зрителя сосредоточил не на главных персонажах пьесы, а на одетой во все черное массовке, на толпе, которая двигаясь то хаотично, то роботоподобно захватывает в свои ряды сначала князя Звездича (Николай Стрельченко, Дмитрий Чикризов), затем ангельски чистую белоснежную Нину (Алена Бочкарева), а затем и самого ненавистного ей Арбенина. Эта посредственная масса, играющая людьми, как тряпичными куклами, и есть то главное, что создает «Маскарад». Перефразируя Шекспира, здесь уместно сказать, что весь мир – это не только театр, но и маскарад, в котором даже таким людям, как Арбенин, из чувства самосохранения следует примерить маску смирения и конформизма. И сценография спектакля решена Евгенией Шутиной по принципу «театр в театре» - внутри настоящей сцены есть большая сцена и малая, прикрытая занавесом из зеленого, как на игорном столе, сукна. Ведь жизнь, как известно, игра, где сама судьба делает свои ставки.
На одно из первых мест Захарин вывел и лермонтовского Неизвестного (Иван Гущин). Именно он, Неизвестный, исподволь, ненарочито направляет толпу, беспристрастно манипулируя ею в своих целях. В герое легко угадывается пугающе демоническое начало, присущее практически всей поэзии Михаила Лермонтова. Спектакль, вообще, насыщен символикой самого разного свойства. Вот Нина в начале первого действия подает Арбенину яблоко. А зря, мы знаем, что стало после этого с Адамом и Евой. Несколько раз герой Александра Братенкова чеканит в фразах механистичное каренинское «коне-ч-но» из классического фильма Александра Зархи.
Толпе, светскому обществу, массе, коллективу, назовите как угодно, не нравиться слышать звенящий колокольчик любви и видеть чужое счастье. В лучшем случае никто просто не заметит, как Лариса Дмитриевна (Анна Захаренкова, Людмила Шер) сгорела в пламени страсти среди алого костра цыганских плясок. Веселый хор покатится дальше за красивым барином по набережной, где безучастно прогуливаются горожане и буднично продают бублики торговки. Именно так завершается спектакль Иркутского музыкального театра.
В худшем, толпа мстительно посмеется над своим удачным экспериментом превращения сильного и независимого Арбенина в глубоко несчастного осознанием своей ничтожности Карандышева.
Фото Анатолия Бызова и Эоэллы Кириленко
