Исследователь истории Средневековья, лингвист Зои Лионидас нас знакомит сегодня с историей из жизни Пьера де Краона, которая оказала влияние на историю Европы.
- Пьер де Краон из рода Краонов был доверенным лицом герцога Людовика Орлеанского – брата царствующего монарха Карла VI (конец 14-начало 15 века), причем пользовался полным доверием своего господина и выполнял для него поручения достаточно деликатного характера, в частности, доставляя в Италию тайные дипломатические депеши.
Карьера Краона-придворного уверенно шла вверх, но все кончилось буквально в один день, когда взбешенный герцог Людовик едва ли не вломился в личные покои брата, требуя немедля вышвырнуть Краона из дворца и раз и навсегда запретить ему вход, обещая, что если просьба его не будет принята во внимание, он разделается с провинившимся собственными руками.
- Это чем заслужил Краон такое внимание?
Свою просьбу Людовик объяснял тем, что Краон, совершенно не умевший держать язык за зубами (святая правда!) якобы разболтал его супруге о любовных похождениях ветреного герцога, который – опять же – в самом деле, буквально не пропускал ни одной юбки. Герцогиня вспылила, и сердцееду пришлось пережить несколько очень неприятных часов.
Конечно же, столь деликатную причину озвучивать не стали, и Краона вышвырнули вон, обвинив его в растрате. Отныне вход во дворец был ему заказан и придворная карьера закончена раз и навсегда. Впрочем, в обе версии – официальную и «любовную» - придворные не поверили. В самом деле, похождения Людовика были у всех на слуху, более того, ни для кого не являлось секретом, что он официально признал одного из своих бастардов (в будущем – графа де Дюнуа), причем герцогиня Валентина прекрасно знала об этом, и даже переписывалась с воспитательницей, которой мальчик был отдан на попечение. Реальная причина по мнению многих была куда серьезней, и много опасней для королевского брата, случись ей всплыть на поверхность.
- Вы же нам о ней поведаете?
- Дело в том, что Людовик Орлеанский, младший брат короля жадно мечтал о короне, и якобы, желая избавиться от брата с помощью черной магии, занимался колдовством и заклинанием дьявола в т.н. «Квадратной башне» г. Ланьи. В эту опасную тайну был посвящен Пьер де Краон, самолично вербовавший для этой цели колдунов и священников, преступивших свой обет. Именно эту тайну пьяный Краон не то разболтал, не то во время игры в мяч, случайно зацепил своего господина, в результате чего на свет божий показался край тщательно запрятанной под одеждой герцога «черной ладанки»… здесь каждый рассказывал свою историю.
- Ужас...
- В любом случае, Пьер де Краон, разъяренный и разобиженный, не нашел ничего лучшего, чем искать помощи своего феодального сюзерена – Жана IV Бретонского, кстати, того самого, что много лет держал в заточении даму Шабо. Жан Бретонский был опытным интриганом, и ему ничего не стоило направить гнев и раздражение опытного в подковерных играх Краона против своего личного врага – Оливье де Клиссона, по совместительству Коннетабля (грубо говоря – военного министра) Франции. Иногда полагают, что за спиной Жана Бретонского стояли также королевские дяди, в прежние времена регенты при малолетнем монархе, которые будучи отставлены от власти, виновниками своей отставки полагали кружок «новых» политиков, собравшихся вокруг короля, причем душой и вдохновителем этого самого кружка был именно Клиссон. Не будем гадать, так это было или нет, но в том, что Жан Бретонский приложил руку к данной интриге – сомнений нет.
- Весьма сложный переплёт.
- Краон серьезно задумался. Убить коннетабля Франции значило подписать себе смертный приговор без права помилования – но с другой стороны, ущемленное самолюбие требовало мести. Посему, поколебавшись некоторое время, Краон все же устроил покушение на коннетабля – ночью, на темной улице, подкараулив того с малой свитой, когда Клиссон возвращался домой из королевского дворца. Любопытно, что и в этом случае, Краон не смог удержать язык за зубами, и заранее разболтал о своих планах одному из прежних регентов – Жану, герцогу Беррийскому. Тот не пожелал обращать внимания на «пустую болтовню» - и результат оказался закономерен.
К счастью для потенциальной жертвы, Краон оказался столь же неудачливым убийцей, как и интриганом. Клиссон, получил несколько глубоких ран, к счастью, не смертельных, и смог укрыться в доме булочника, который в этот поздний час как раз сажал в печь хлеба для утреннего торга. Хозяин, не растерявшись, запер дверь и поднял тревогу, после чего Краон вместе со слугами предпочел ретироваться, и едва лишь на рассвете ворота Парижа открылись для выезда, галопом унесся прочь – под защиту бретонского герцога. Несостоявшемуся убийце также хватило ума громогласно объявить перед Клиссоном свое имя (вновь не подумав, что в соседних домах также смогут его услышать), так что определить преступника оказалось несложно.
- Скандальное дельце, а что же монарх?
- Король был вне себя от гнева, хотя врачи ручались за жизнь коннетабля (и не ошиблись в этом). Те из пособников Краона, кого удалось схватить, закончили жизнь на плахе и на виселице, но сам он оказался недосягаем. Прекрасно понимая, что Бретонский герцог в любую минуту может выдать его на расправу, Пьер де Краон предпочел перебраться в Испанию, где ввязался в очередную драку, оказался в тюрьме – и дальше его следы теряются окончательно.
- Вот... Краона нет...но дело его...
- Беда в том, что этот инцидент имел роковые последствия для короля. Надо сказать, что Карл VI, незадолго до того перенесший «горячечную лихорадку», порой начинал заговариваться, и делать «движения и жесты, несовместимые с его королевским достоинством», как пишет хронист. Не доверяя Жану Бретонскому, который клялся и божился, что Краона в его владениях больше нет (и на удивление – не врал), король пожелал возглавить карательную экспедицию, должную показать Бретань «за предательство», и вслед за тем в лесу под г. Ле-Маном случилось нечто непонятное. Перед королем буквально ниоткуда возник старик отшельник, заросший и грязный, в изодранной одежде, который схватив за поводья королевского коня, истошно завопил – «не езди дальше, тебя предали!» По причинам несколько непонятным, никто не озаботился тем, чтобы задержать и допросить этого человека, его попросту прогнали прочь, тогда как он еще некоторое время бежал за отрядом, выкрикивая свои угрозы.
- Средневековье какое-то...
- На августовской жаре король задремал, его разбудил громкий лязг, когда один из пажей также спросонья, уронил копье на шлем впереди едущего солдата. Король, проснувшись как от толчка с воплем «Вперед, на предателей!» вырвал из ножен меч и бросился на собственную армию. Ему удалось убить несколько человек, прежде чем его наконец стащили с седла. Так короля настиг первый приступ умопомешательства, которое отныне будет преследовать его всю жизнь, сменяясь короткими просветлениями.
- Бедняжка, король. Про него мы, кстати, писали ранее. Могут читатели ознакомиться:
