Необходимо упомянуть об очень важной составляющей христианского брака: о его чистоте и целомудрии. Брак не должен пониматься как нечто, где человек вправе на законном основании удовлетворять свои страсти. Наоборот, человек в браке призывается к тому же, к чему призывается и человек, избравший девственную стезю: к постоянной борьбе со своими страстями. Борьба духа с плотью, понимаемой как «ветхость» человеческая, должна вестись и в христианском браке. Поэтому слова «всякий, кто посмотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем» (Мф.5:28), следует относить не только к женщине вообще, но и к собственной жене. Это не следует понимать как отрицание физической стороны брака, - данные слова означают лишь, что супруг или супруга не должны восприниматься как средство для удовлетворения страстей, этого не должно быть между супругами, по выражению митрополита Антония (Блюма), слепого «желания обладать».
Исследователь Нового Завета профессор МДА Муретов М.Д. предлагает нетрадиционное, но, на наш взгляд, вполне уместное толкование евангельского отрывка (Мф.19,3-12), где Христос восстанавливает райский идеал брака, говоря, что непозволительно разводиться, ибо муж и жена соединены Богом в одну плоть и т. д. Он полагает, что слова «учение сие», которое вмещается не всеми, относится не к девству, а к браку, и, соответственно, слова Христа о самоскопцах «скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного» (Мф.19,12). Муретов относит не только к безбрачию, как это принято, но и браку. В конечном счете, девственность христианского брака должна получить свое завершение в обретении целомудрия. Целомудрие выражается в восстановлении целостности человека, утраченной в грехопадении, целостности, которая понимается как обретение себя единой плотью с другим человеком при взаимном устремлении к Христу, она пронизывает, безусловно, все стороны человека. Начинаясь с сопряжением сердец, ума и духа двух любящих людей, это единение полно и предельно раскрывается в их телесном соединении, которое становится теперь уже «не жадным обладанием одного другим, не пассивной отдачей одного другому, а таинством, таким действием, которое исходит от Бога и приводит к Нему».
«Евхаристия таинственно и глубоко родственна браку, поскольку он тоже – таинство телесной любви, которой обмениваются супруги во имя Господа Иисуса». Телесный брак тоже, по учению одного из отцов Церкви, предстает таинством, подобным Евхаристии, причащению верующих. В каком смысле?
В том смысле, что в Евхаристии силой Божьей, чудом соединяющей любви и веря, друг другу, верующий и Христос делаются едиными.
И в браке (на другом уровне и по-иному), благодаря взаимной любви, два человека перерастают всякую рознь и делаются единым существом, одной личностью в двух лицах. Это является одновременно полнотой брака духовно-душевно-телесного целомудрия, когда два человека друг ко другу относятся как к святыне и все свои отношения, включая и телесные, превращают в таинство и возносящее в превосходящее землю, и возносящее в вечность».
Таким образом, можно сказать, что Господь наш Иисус Христос указал для брачного состояния самый возвышенный идеал, ведь христианская идея брака, предполагает подчинение чувственной стороны брачного союза высшим духовным целям. Христианская идея брака также призывает, к высокой нравственной любви, полной самоотречения, готовой на всякие жертвы. Эта идея подразумевает постоянство и безусловную верность в любви, чтобы любовь была «крепка, как смерть» (Пес. Песн. 8.6.)
Символически, союз двух людей призван стать тем вином, о котором преподобный Исаак Сирин сказал: «Блажен, кто испиет вина сего! Испили его невоздержанные, и устыдились: испили грешники, и забыли пути преткновений: испили богатые и возжелали нищеты: испили убогие: и обогатились надеждою: испили недужные, и стали сильны: испили невежды и умудрились».
Подобным образом, супруги призваны к святости и совершенству, они призваны стать малой церковью, без пятна и порока, церковью, которая станет источником освящающей благодати для окружающих.
