Предыдущие части
Не секрет, что Алика практиковала с молодых ногтей, но о ранних годах своей деятельности ведьма предпочитает не распространяться, ибо так как она магичила, магичать нельзя никому.
В книгах и интернете ритуалы обычно публикуются не целиком. Некоторых "ключей" всегда не хватает. Умный о таких вещах догадается, идиотам в колдовском ремесле делать нечего. А они с ее "учителем" Эриком, таким же зеленым чернокнижником, были идиотами. Двумя детьми, наперегонки сующими пальцы в розетку.
Главной загадкой жизни ведьмы до сих пор остается не какая-нибудь тайна вселенной, а простой вопрос: как они в тот период выжили. Они не ставили защиты, не всегда понимали, куда и кому нужно нести откуп, а порой даже не представляли, что за Силы исполняют их просьбы.
Но тогда Алике казалось, этот этап - самый счастливый в ее жизни. Лешие, русалки, неупокоенные души и духи рода оказались не просто человеческими фантазиями, они действительно незримо существовали! Несмотря на наносной скептицизм, у нее внутри всегда жила вера в это, и девушка была до слез благодарна Эрику за то, что он приоткрыл для нее дверцу в тайный для большинства людей мир.
Если для Алики чтение старых книг, ритуальные практики и беседы с взъерошенным по-готически бледным мальчиком были способом познавать мир, для Эрика оккультизм был спасением.
Он жил с отцом и его "дамочкой" (когда парень говорил это слово "дамочка", его лицо искажала презрительная гримаса). Мать умерла. Несчастный случай: шла из магазина, закружилась голова, упала и виском ударилась о бордюр. Никто не подошел ей помочь - думали пьяная. И это "никто не подошел" - вызывало у Эрика жгучую горечь.
Отец после случившегося совсем распоясался. Он и до этого нередко позволял себе выпить, а после смерти жены практически не трезвел, периодически пропивал вещи и привел в дом такую же спивающуюся «дамочку».
Еще не очнувшись от первого кошмара, парень попал во второй. В магию пришел от безнадежности – хотелось верить хоть во что-нибудь. Отклик получил сразу. Темные силы любят отчаявшихся. А потом пошло поехало - несколько сработавших ритуалов позволяли Эрику считать себя колдуном. Еще несколько – великим колдуном.
Глядя на это через года с грустной улыбкой, Алика понимала, насколько история Эрика тривиальна. С печальной регулярностью к ней приводят таких заигравшихся в "волшебство" детей.
До 21 года волевые аспекты личности еще не сформированы, критическое мышление работает слабо, картина мира еще не сложилась. Подросток подвержен всякого рода энергиям, импульсивен, поэтому в предисловиях многих книг указывают: несовершеннолетним читать и практиковать не рекомендуется.
Но с шестнадцать-семнадцать лет мерещится, что море по колено. После прикосновению к сакральному миру разговоры сверстников казались нашей парочке безнадежно пустыми. Неужели можно всерьез интересоваться одеждой или сериалами, когда есть настоящая магия? Алика изучала таро, купленное, чтобы пугать одноклассников, училась считывать вероятности, управлять энергиями, вызубривала строение чакр и тонких тел. Эрик шел дальше изучения теоретической части – шаманизм, северное язычество, чернокнижье вот, что его захватывало с головой.
Они гуляли до поздней ночи, разговаривали и никак не могли наговориться. Каждый раз, закрывая глаза на ночь, Алика боялась лишь одного, что на утро что-то изменится. Эрик не встретит ее после школы. Исчезнет, найдет ровесницу, умную опытную ведьму себе под стать.
- Переживаешь из-за мальчика, - понимающе кивала мама, про себя улыбаясь. Похорошевшая вздрагивающая от телефонных звонков дочка была ей гораздо ближе и понятнее, чем угрюмый одинокий подросток, которым Алика была месяц назад.
-Ты ничего не понимаешь, мам! – горячилась девушка, - Между нами ничего нет.
Эрик - ее духовный наставник, учитель и друг. "Он воспринимает меня исключительно как младшую сестренку. Что бы там не говорили дурацкие карты!" - говорила себе раскрасневшаяся ведьмочка.
...пока однажды под цветущей вишней Эрик ее не поцеловал.
Прошло много лет, но ведьма до сих пор помнит тот поцелуй как самый светлый момент в жизни. Они наелись мороженого. Его губы были прохладными и пахли клубникой. Потом парень долго извинялся, мол он, как наставник, не должен был заходить слишком далеко. А через полчаса в подъезде они целовались вновь и никак не могли остановиться.
И начался их роман – роман в поцелуях. Они целовались в кафешках, подъездах, на остановках и в метро, никогда не заходя дальше, словно боясь очернить то хрупкое эфемерное, едва зарождающееся счастье. Начали чувствовать друг друга на расстоянии. Эрик знал, когда Алика скучает, и звонил ей. Алика чувствовала, когда он наберет, за минуту до звонка брала трубку в руки. Они подхватывали фразы друг друга, мучились в минуты вынужденной разлуки и захлебывались восторгом, когда видели друг друга вновь.
Одно мешало ведьме отдаться чувству головокружительного счастья до конца. Ощущение, что все закончится не как в дешевой розовой мелодраме - не свадьбой и тремя детьми. Их роман был обречен с самого начала.
Это чувство не отпускало ее ни когда Эрик качал ее на качелях, ни когда они держались за руки, глядя на звездное небо, ни даже когда практиковали. Откуда она знала это? Алика не могла сказать и гнала от себя эту фантомную, еще не случившуюся боль.
Все покатилось по наклонной к началу учебного года. У ее Эрика начали появляться странные «украшения». Если синяк на руке девушка не заметила, ободранную коленку - списала на то, что парень упал с велика, то на рассеченную губу и фингал под глазом она не обратить внимания просто не могла.
-Скажи, что это? - допытывалась она, указывая на очередной синяк. Эрик отмахивался:
- Поранился. Упал. Ты же знаешь, насколько я неуклюжий.
Алика чувствовала, что он врет, Эрик знал, что она чувствует, и злился от этого еще больше.
- Это одноклассники? Они бьют тебя?
Эрик покачал головой.
- Это твой отец, да? Почему мне нельзя к тебе домой? - заводилась девушка.
- А с чего бы тебе было можно?! - неожиданно зло огрызался любимый, - Ты мне что, жена?
Потом следовала беспощадная ссора, в течение которой они говорили друг другу тысячи гадких слов и не менее бурное примирение, с обещаниями быть вместе что бы ни происходило, заверениями парня, что он все объяснит, но немного попозже. Он не может признаться ей в том, что происходит, потому что тогда все станет хуже, сложнее. Он любит Алику так, как никогда не любил. Не хочет впутывать в свои неприятности и, если она тоже любит, лучшее, что Алика может сделать - позволить ему, как мужчине, решать проблемы самому.
Однажды после такой, ставшей уже привычной сцены, Эрик пропал. Не появлялся день, другой. Алика извела себя жуткими догадками, рассорилась с мамой, нагадала одноклассникам кучу всяких ужасов.
Она промучилась три дня, а на четвертый под предлогом того, что ей надо принести забытую книжку, нарушив все обещания и запреты, пришла к парню домой. Дверь открыл здоровенный мужик, похожий на медведя. Он пошатнулся, потом сделал шуточный жест:
- Проходите, мамзель!
На диване распласталась лохматая женщина, даже не поднявшая голову для того, чтобы поприветствовать гостью. Видимо, «дамочка».
- Иди сюда, - раздался глухой голос Эрика. Алика, прошмыгнула к нему в комнату. Парень лежал на диване в одних шортах. Его тело было синее от побоев.
-Подрался, - хмуро сказал Эрик на ее немой вопрос и впервые за все время их знакомства заплакал. Тогда Алика узнала правду. Тот медведь из прихожей, по недоразумению названный отцом Эрика, не просто перебирал с алкоголем. Он бил Эрика безжалостно, зло. Ему прилетало за все: за двойку в школе, за порвавшуюся лямку на рюкзаке, за невымытую чашку, даже если потом выяснялось, что чашку не вымыл не Эрик, а сам отец, за то, что он существует.
Алика сидела рядом с парнем, гладила его по голове, как маленького ребенка. Когда Эрик успокоился, девушка заговорила. Она горячо убеждала любимого бежать отсюда как можно скорее. Куда угодно, лишь бы он больше не находился здесь, в заваленной бутылками квартире с опасным, потерявшим людской облик человеком.
-Куда бежать? - парень развел руками. Алике пришли на ум сразу несколько вариантов разной степени адекватности: можно переехать к бабушке (Эрик грустно покачал головой, ее нет в живых), они могут вдвоем устроиться на подработки, чтобы снять ему комнату, (да, но когда тогда будут учиться?!). В конце концов, пусть переезжает жить к ним. Алика упросит маму принять его. Ее мама - добрейшей души женщина, и ведьмочка сделает все возможное, чтобы парня пустили. Не хочешь? Да даже жить где-нибудь на чердаке гораздо лучше, чем оставаться здесь!
Парень отрицательно мотнул головой. Он все обдумал: один год доучится, дотерпит, поступит в институт и уедет в Москву. К Алике будет приезжать по выходным, а потом и ее заберет. А там... они построят прекрасное будущее - без грязи, алкоголя, насилия. Когда Эрик заговорил об этом, его лицо преобразилось - бледные щеки налились румянцем, темные глаза светились.
Он так сильно верил в то светлое далекое фантастическое будущее, что Алика заразилась его надеждой. С тех пор они учились вдвое упорнее, а виделись вдвое реже - когда, если у них то подготовительные курсы, то дополнительные занятия?
Общая цель сделала их связь серьезнее и прочнее. К ужасу девушки, с каждым разом ушибы становились все заметнее. Парень худел, бледнел, набрасывался в гостях на еду так, будто несколько дней до этого не ел, становясь похожим на голодного перепуганного волчонка. Алика все порывалась сообщить о происходящем взрослым, но Эрик умолял ее ничего не делать. Остался всего год!
Когда у парня зародилась эта идея, Алика точно не знала, должно быть, она зрела давно. Эрик все чаще заговаривал о том, что неплохо было бы получить духа-помощника. Тот бы его защищал, взамен Эрик готов давать немного своей энергии. Он молодой и сильный - энергии хоть отбавляй! Звучало вполне разумно. Только в девяносто процентов случаев когда речь идет о приобретение "духа-помощника", на самом деле это о том, чтобы подселить в свое тело беса.
Алике эта идея казалось более, чем пугающей. Она немножко посидела над книгами, поизучала сайты по эзотерике, почитала отзывы тех, кто решился на сомнительный ритуал.
Никто не пугал ее спецэффектами из фильмов ужасов - тело носителя не будет корчиться в муках и взлетать в воздух. Но духи умеют менять восприятие человека так, что он со спокойной совестью делает то, от чего раньше зашевелились бы волосы. Нужно обладать огромной силой воли, чтобы сдерживать темные порывы. Через десять-пятнадцать лет такого "соседства" ломаются самые сильные. А порой происходит полное замещение человека духом.!
Сможет ли Эрик противостоять сущности, которая будет использовать его малейшую слабость? В самом начале знакомства ей бы показалось, что сможет. Сейчас, глядя на его бледное напуганное лицо голодного мальчика, Алика не знала. Она умоляла его поискать другой выход. И Эрик соглашался, кивал. Обещал, что такие решения они будут принимать только вместе. Алика поверила и расслабилась. В конце концов, он ведь сам понимает, что подселить себе беса - безумие. Он не дурак.
За то, что произошло дальше, Алика не может простить себя до сих пор. Они должны были встретиться в среду и пятницу. Обе встречи пришлось отменить - в среду ее по уши загрузили работой (мама попросила помочь подготовиться к одному мероприятию в библиотеке), а в пятницу Эрик не смог прийти, плохо себя почувствовал. Всю неделю ее беспокоили тревожное мысли. Гадкое ощущение, что плохое если еще не случилось, то непременно произойдет. "Как ты?" - писала Алика парню каждые полчаса. "Да все норм," - равнодушно отмахивался любимый. Но Эрик и до этого был немногословен в социальных сетях.
Лишь когда она увидела любимого в воскресенье, девушка поняла, почему ему нездоровилось. Тогда вместо привычного ощущение тепла в груди при виде парня, она вдруг ощутила головокружение и неожиданную тошноту. В глазах потемнело, девушка пошатнулась и на секунду ей показалось, за Эриком маячит темная тень. "Прекрати, - сказала себе ведьмочка, - От всей шизотерики, ты похоже уже немного едешь с катушек. Ты переучилась, не выспалась, вот и мерещится всякое."
Она обняла Эрика, прижалась к губам. Рассказала что-то смешное и сама же залилась неестественно-звонким смехом. Но как бы девушка не убеждала себя, она не смогла отделаться от чувства, что Эрик изменился. Что-то все-таки было за его спиной. Оно разглядывало Алику так, как ее любимый никогда не посмел бы на нее посмотреть, с холодным прагматическим интересом. Они пытались говорить на отвлеченные темы, о школе, курсах при университете. Не получалось. Они опустились на лавку (по иронии судьбы, это была та самая лавка у школы, на которой они заговорили впервые). И Эрик сделал признание. К несчастью, это было вовсе не признание в любви.
-Я сделал это. Теперь у меня есть дух-защитник, - голос парня звучал глухо и твердо, - И никто никогда меня больше не тронет. Никогда. А в эту пятницу...
У Алики похолодело в груди. Рассказывать не пришлось, то, что произошло за эти несколько дней, само встало перед ее глазами. Каждое слово парня подтверждало возникшее видение. Отец в пьяном угаре поднял на Эрика руку. "Защита" сработала моментально. Эрик даже не помнит, что толком произошло. Он очнулся, когда заплаканная папина "дамочка" звонила в скорую. У отца была сломана рука и левая ключица. Огромный мужчина смотрел на сына с нескрываемым страхом. А потом произошло то, что никак нельзя было ожидать: гигантский медведь, затрясся, заплакал и начал просить прощения. Обещал, что все изменится, еще ничего не поздно наладить. Он все понял, только, сынок, не нужно так больше. Пожалуйста.
Клятву свою мужчина действительно сдержал, перестал пить, выгнал "дамочку". Вдруг резко вспомнил о родительских обязанностях и попытался мгновенно к ним приступить. Заискивающе интересовался: может быть, мы сходим сейчас в кино? Театр? Зоопарк?
С этого дня он начал обращаться с Эриком так, как будто он был не сыном, а миной замедленного действия и часовой механизм уже начал отсчет. Парень же смотрел на него, как на приструненную бешеную шавку, в страхе поджимающую хвост - со смесью строгости и снисходительного презрения.
***
- Зачем ты впустил в себя это? Как же ты мог? - от переизбытка эмоций Алика не могла даже говорить, хныкнула, как маленькая, уткнувшись в его рубашку.
-Ну что ты, моя хорошая, - его рука оказалась на её спине, Эрик заговорил с ней мягким бархатным голосом, каким никогда не разговаривал до этого, - Ну что ты? Иди сюда…
Все остальное девушка помнила, как в тумане. Вот они поднимаются по лестнице, вот начинают целоваться. Она смотрит в его глаза, и они кажутся Алике какими-то странными. Внезапно в голову ударяет эйфория. И все, что казалось важным несколько минут назад, теперь отошло на второй план. И что она себе напридумывала? Ну поставил любимый защиту. Многие маги так делают. Зато его больше никто не посмеет обидеть. Ну подумаешь, дух. Она до конца не уверена, существуют ли они вообще. А если и существуют, чего ей бояться бесплотного существа?
В тот вечер мама Алики осталась на даче у подруги. Девушка уже не раз оставалась с парнем одна в квартире. Обычно они смотрели вместе фильмы, читали книги и пили чай (в смысле из кружек, а не так, как можно подумать). В тот вечер было все как обычно: они ели печенье, смеялись, шутили. Она сама не заметила, как его поцелуи стали настойчивее, руки смелее.
- Расслабься, - нетерпеливо шептал Эрик на ее вялые попытки сбавить его пыл. Алика не знает, что на нее нашло - сознание будто уплывало в туман. Ей часто говорили, что в первый раз невозможно испытать удовольствие, но это оказалось неправдой. Он исполнял все ее маленькие постыдные желания, будто научился читать мысли и беззастенчиво воспользовался этим, пробрался в самые грязные уголки души. Словно перед ней был не восемнадцатилетний бледнеющий мальчик, а проживший не одну жизнь циничный и опытный ловелас.
-Тебе все понравилось? - спросил Эрик наутро. У него снова были прежние глаза, черные любящие. Парень смотрел почему-то виновато, - Знаешь, если честно, я почти не помню, что произошло. Мы целовались, потом на меня что-то нашло…но все ведь было хорошо, правда?
- Да, дорогой, - прошептала девушку, отворачиваясь в подушку, - Абсолютно все.
«За исключением того, что это был не ты,» - добавила она про себя.
Продолжение следует
