- Ромео и Джульетта на балконе тянут на двоих один косяк. Джульетта делает солидную хапку, задерживает ее в легких на несколько секунд и, приторчав, выдыхает вместе с дымом: — Ах, Ромео, я так тебя люблю… Ромео, в несколько частых мелких затяжек добивая косячок, согласно мотает головой: — Угу, такая же ерунда…
Европа времен Эпохи Возрождения — это очень красиво и очень романтично. Все эти шпаги, дуэли, свидания, принцессы — все то, о чем так вкусно и внушительно рассказывали нам Дюма-папа и Дюма-мама… «Три мушкетера», «Асканио», «Граф Монте-Кристо» и прочие королевымарго-графинидемонсоро…
Кто из нас в детстве не зачитывался всем этим, кто не играл в боярского, не мечтал хоть разочек, хоть ненадолго, попасть в те славные времена… Но мало кто из нас думал о том, что самым сильным лекарством тех времен был сомнительный по виду набор трав, которым затаривал Францию молодой врач Мишель де Нотрдам из Прованса, а самой сильной болезнью — чума.
И что романтизма — настоящего романтизма — в классической Европе Ренессанса было ой как мало. Ни вам телевизора с интернетом. Ни футбола. Ничего из тех благ цивилизации, к которым мы с вами давно привыкли. Посудите сами — вот каждый из нас знает, что д'Артаньян обернулся по известной надобности из Парижа до Лондона и обратно за что-то около десяти дней.
Ну, тот факт, что сегодня экспресс Eurostar на подобное путешествие тратит не более двух часов, мы опустим — но мало кто задумывался о том, что бедняге гасконцу, совершая один из самых известных в литературном мире подвигов, пришлось почти две недели биться яйцами о седло, жрать что попало, спать где придется, толком не умывшись и не сменив белье — слабо вам, затратив хотя бы сутки на дорогу в комфортабельном купейном вагоне, перетерпеть то же самое?
Но д'Артаньян и не думал, что бывает как-то иначе и потому не особо парился запахом собственных подштанников, уж извините за такое вот развенчание романтизма.
Тогда все так жили — мылись раза два в месяц, стирались и того реже, не обращали внимание на недожаренность или тухлость еды или не вполне стерильную посуду. И не страдали от отсутствия интернета, замечу.
А вместе с интернетом — «Линейки», чатпортала и сайта kinoobzor.net. Времени у этих людей, разумеется, было не в пример больше, чем у среднестатистического работника современного московского офиса с безлимиткой. Вот они и тратили его, как умели — на игру в кости, на пьянку, на женщин, на дуэли… Ренессанс, не ... собачий. Флоренция.
Чудесный край, родина великого Бенвенуто Челлини, современника выше- и нижеописываемых событий. XV-й век. Чума. Все, как полагается. Местный богатей Джербино де ла Ратта, известный на весь город скупердяй и сатрап, уже давно облизывается на дочь местного же олигарха Пампинию — молодую, аппетитную и даже помытую местами.
Но олигарх, не будь дурак, обещал Пампинию коллеге из России — новгородскому графу (внимание!) Дзержинскому и сама дочь, будучи воспитанной в самых лучших традициях своей великой эпохи, ничего не имеет против такой эмиграции. В Россию хочется, папе угодить тоже хочется и вообще все было бы классно, если бы не этот юный ангелоподобный дартвейдер, что по утрам кладет под окно Пампинии шикарную алую розу, на вид — рублей за триста. Дартвейдера, впрочем, зовут Лоренцо и он — довольно ловкий юноша с длинным инструментом, бьющим по ногам при особо быстрой ходьбе.
Лоренцо в прошлом где-то как-то кинул Джебрино и потому последний теперь по всей Флоренции гоняется за ним с целью возмещения издержек. Однажды люди де ла Ратта уже почти изловили Лоренцо, загнав его на стену окрестного замка, но парень не растерялся, вынул свой инструмент (ну, в смысле, шпагу — вы же поняли, да?) и показал гадам пару джедайских финтов.
А в другой раз он спасся от них на дереве. И снова был бы в шоколаде, но ветка под Лоренцо предательски обломилась и он рухнул с высоты прям на головы совершенно случайно проходивших мимо обитательниц женского монастыря.
«Это — ангел, ниспосланный нам в благодарность за долготерпение» — решили монахини, уволокли парня на свою территорию — территорию девственниц — и принялись активно наигрывать в системе FFM, а то и FFFM. Тем временем, олигарх, папа Пампинии, совершенно на ровном месте скончался.
Сирота грустит в церкви, ожидая приезда из России будущего супруга, как вдруг к ней подходит Джебрино де ла Ратта. Так и так, джентиле сеньорина, ваш новопреставленный предок перед смертью раскололся мне, что на самом деле не так уж и богат. В смысле, он вообще ни разу не богат, а, наоборот, по самое небалуйся в долгах.
Но вы не парьтесь — ваше имя и имя вашей фамилии будет спасено. Я выкупил все закладные, так что теперь вы должны только мне. И должны-то всего самую малость — так, замуж прогуляться, тут недалеко. А Дзержинский? А нафиг Дзержинского, пусть это руссо стронцо на медведях женится.
Перспектива стать супругой пусть богатого, но непрезентабельного Джебрино Пампинию не прельстила. Времена, повторюсь, были насколько суровые, настолько и простые. Девушке без мужа дорога всего одна — в монастырь. А там, в монастыре… Правильно, FFFFM.
Это кино, наверное, должно было стать для американцев примерно тем же, чем для нас стали «Собака на сене» или «Дон Сезар де Базан» — когда все красиво, благородно и весело. С «красиво» получилось. Ну, с «благородно», будем считать, тоже… А вот с «весело»…
Видите ли, режиссер фильма Дэвид Лилэнд, до этого снимавший, преимущественно, ситкомы, замахнулся аж на Джованни нашего, так сказать, Боккаччо, отважившись сварить очередную экранизацию его «Декамерона» — и сделал это зря.
Большинство сцен, по замыслу создателя, обязанных быть смешными, являются ими только тогда, когда в ситкомах — отмечу, именно в них — идет закадровый смех. В полнометражку ржание зрительского зала не вклеишь, поэтому в ряде эпизодов просто непонятно — это Лоренцо пошутил сейчас или он просто мудак?
Так что само по себе кино вышло не особо. Единственное, что его тянет — это игра актеров, точнее — актера. Кристенсен на протяжение всего фильма откровенно халтурил, Миша Бартон старательно изображала рекламный постер…
И только Тим Рот великолепен — притом, что ему явно было скучно во всей этой компании, Тим так же явно не хотел подводить Лилэнда, под сценарии которого в свое время только начинал делать карьеру именно в дешевых телесериальчиках полутеатрального типа.
К тому же истинный профессионал — а Рот им давно является — даже в подобной ситуации не способен упасть ниже определенного уровня. Тем не менее, общая оценка фильму — середняк. Уже не «Три мушкетера» с Чарли Шинном — но и еще не «Дон Сезар» с достославным Михалсергеичем.
В общем, есть куда работать.
