Стася размышляла. Она не проронила ни слова с тех пор, как они вернулись домой к Гордину. Тот пытался добиться от нее хоть чего-то, но быстро понял всю бесперспективность этого занятия. Пока женщина пила кофе, глядя на Москву, он гремел сковородками на кухне. По квартире распространялся аромат свинины, перемешанной с прованскими травами и чем-то острым. Рядом в кастрюле булькала картошка в мундире.
Женщина же периодически залезала в социальные сети и в архивы новостных изданий. Наконец она с шумом положила планшет на стол и сообщила, что собирается прогуляться до ужина. Гордин пробовал возражать, но она решительно отвергла все его предложения, включая желание составить ей компанию.
- Я прекрасно прогуляюсь одна, пока ты колдуешь на кухне как пчелка, - широко улыбнулась она напоследок, чем окончательно ввела мужчину в ступор. Он только согласно кивнул.
На улице Стася сверилась с картой и решила, что куда быстрее доберется до пункта назначения пешком дворами, чем поедет на машине. Она шла по темным улочкам и подворотням, совершенно ничего не опасаясь. Пару раз она оказывалась перед наглухо запертой калиткой или воротами и была вынуждена обходить длинный забор, что несколько увеличило ее время в пути. Но через двадцать минут перед ней возник высокий дом в классическом стиле. Она позвонила в домофон. Недовольный мужской голос ответил не сразу. Стася представилась, и дверь подъезда с легким щелчком распахнулась.
Вадим Бардин ждал гостью прямо у лифта. В этот раз на нем не было темных очков, и внимательные глаза сразу же смутили женщину. Этот факт она попыталась скрыть за излишней сухостью.
- Что заставило вас посетить мой дом в такой позднее время? – слегка склонил певец голову на бок.
- Я не в гости. Просто прогуливалась по городу, поняла, что вы живете рядом. А у меня возникло несколько вопросов.
- С радостью на них отвечу, если смогу. Вам кофе или чай? Возможно, вы предпочитаете и что-то покрепче?
- Нет, спасибо, ничего не нужно, - Стася против воли с интересом оглядывалась по сторонам. Квартира была оформлена в стиле хай-тэк. Сразу же бросалась в глаза неправильная форма помещения и высокие потолки. Эта квартира очень напоминала своего владельца: вроде бы место, где должны жить, но не понятно, каким образом.
-Проходите, могу устроить вам экскурсию, - предложил мужчина. – Не зря же вы ко мне заглянули.
- Я к вам пришла задать несколько вопросов. Вы же общались с Ольгой? Не по профессиональным делам. Да и с Полиной наверняка тоже. Мне надо знать, что они рассказывали о своем отце. Это не просто любопытство. Так что очень прошу ответить честно.
- Да, вы не похожи на сплетницу, - Бардин оглядел ее с ног до головы еще один раз. – Давайте все же поговорим за чаем.
Он провел гостью на кухню, которая оказалась слишком классической для всего того, что Стася увидела в других комнатах.
- Ее отделывала еще моя жена, - сообщил Вадим. Перехватил изумленный взгляд женщины и добавил: - Бывшая жена. Я развелся пять лет назад. Но кухня добротная, чего ее зря ломать. Но вы по-прежнему смотрите на меня круглыми глазами. Я не поход на человека, способного пойти в ЗАГС?
- Честно говоря, только что в качестве гостя.
- ВОти наша полиция ошибается. Нет, я был там и в качестве жениха. Целых долгих семь лет в моем паспорте простояла печать о браке. Потом мы начали выступать, а жене не понравилось все, что сопровождает некую звездность в слабом ее проявлении. Она забрала дочь и ушла.
- Не знаю, посочувствовать ли вам или поздравить.
- Да уже ничего. Дела давно минувших дней. Вы спрашивали об отношениях дочерей с Тарасовым. Я тоже отец, пусть и воскресный, и скажу вам, что мне вся их семейная ситуация не понятна. Полина очень хорошо ладит с господином депутатом. Они на одной волне. А Оля, Оля наоборот, совершенно с ним не общалась. При этом, я так понимаю, что разлад случился уже после смерти матери.
- То есть они совсем никак не взаимодействовали?
- Скажем так, я ни разу не был свидетелем их разговоров, но один раз мы всей группой шли к Оле домой. А родитель ее проживал же рядом. Так вот. Они столкнулись у лифта и ни слова друг другу не сказали. Ни одного. Просто разошлись как впервые видящие друг друга. Даже соседи и те любезнее были.
Они немного помолчали. Потом Бардин задал вопрос в свою очередь.
- Почему вы пришли ко мне, а не к Мэтру? Ведь он вам расскажет про Олю куда больше. Не подозреваете же вы его, в самом деле?
- Во-первых, я оказалась рядом с вашим домом. Во-вторых, я не думаю, что Игнатов расскажет мне больше, чем вы. Потому что он может скрывать сведения ради возлюбленной, он может иметь свои причины на молчание, он может мне сказать неправду.
- А я правдив и располагаю к доверию? Вы думаете, что я сдам своего друга, если у меня будут порочащие его честь сведения?
- Не думаю, но пока вы мне ни разу не солгали. Я это чувствую. И даже ничего не смолчали. Понимаете, все пытаются меня убедить, что в семье Тарасовых были совершенно обычные детско-родительские отношения. Все, кто к ним хоть как-то близок. А вот от незаинтересованных лиц я узнаю совершенно противоположную информацию. Вы сам только что подтвердили мне тот факт, что между отцом и дочерью пробежала черная кошка.
- Поскольку у большинства из нас случались конфликты с родными, не вижу ничего зазорного, чтобы об этом рассказать.
- Вы тоже не в ладах с родителями? – зачем-то спросила женщина. Она была готова прикусить себе язык, но слова уже сорвались с него.
- Мой отец умер. А вот с мамой мы не ладим. Она больше любит моего младшего единоутробного брата. Потому что я плод ее желания выйти замуж и осесть в крупной городе, а брательник уже сделан по любви. Вот такая банальная история. Он умница и ученый. А я разгильдяй, которому даже удалось единожды сбить его с пути. Этим моментом в биографии я чрезвычайно горжусь, - он посмеялся негромко, но довольно.
Стася про себя подумала, что даже близкие люди способны причинить вред, если для них в этом будет выгода. Вслух она этого не произнесла. Сидеть дальше не имела смысла, потому женщина поднялась, чтобы уходить. Она повернула голову в сторону полукруглого коридора, который шел направо от кухни и замерла с открытым ртом.
