Поезд приближался к станции небольшого поселка. Здесь нужно было выйти, перейти на другую сторону площади и сесть в автобус. Матрена собрала все свои пожитки и выгрузилась из поездка. Резко вздохнула морозного воздуха, да тут по другому дышаться, это тебе не наши степи. Холодней, но вот не так пронизывающе холодно, и воздух такой тягучий вкусный.
Из-под воротника овчинной дубленки показал нос Коловерша. Так же, как и Матрена, втянул в себя воздух, закашлялся и спрятался назад. Устроился шарфом на шее у хозяйки, и недовольно запыхтел. Она перешла через площадь и зашла в здание автостанции, купила билет. Автобус должен был подойти через двадцать минут.
- 31 декабря, два часа дня, я нахожусь в полутора тысячах километров от дома. Поехала не знамо куда, и даже не скажешь, что черти понесли, вон у них рожи какие недовольные, - прошептала бабка Матрена.
Она попыталась поудобней устроиться на жестком сидении холодной автостанции.
- Хотя, ну сколько можно торчать дома. Раньше такая шустрая была, куда только не ездила, а с этой простудой проклятой закрыли нас всех по домам и никуда не пускают. Ладно, хоть на новый год билеты на поезд были, - бормотала она себе под нос.
Какой-то странный мужичок присел рядом, хотя на станции было полно места. Он все озирался и оглядывался, словно ждал кого-то или высматривал.
- Бабулечка, а вы одна здеся? - спросил он тихо.
Он наклонился к ней поближе. Матрена взглянула на него из-под меховой шапки.
- А тебе что за интерес? - поинтересовалась она.
На нее смотрели маленькие свиные глазки, а пятачок ходил туда-сюда что-то вынюхивая. Подселенец дрожал от предвкушения.
- Бабулечка, в таком возрасте нельзя одной ходить, - зашептал он, плотно к ней прижимаясь.
- А я и не одна, - Матрена пихнула незнакомца в бок.
Коловерша вылез из бабкиного теплого тулупа и щелкнула мужичка в лоб. Тот не понял, потер больное место.
- Ой.
Озорник перебрался на злоумышленника, стянул с него шарф, обмотал ноги. Мужичок ничего не понимал только глазками хлопал, и удивленно и беззвучно разевал рот. Коловерша забрался на загривок дяденьке, и со всего размаху дал ему такую оплеуху, что тот согнулся пополам. Чертенок быстро соскользнул вниз и привязал руки к ногам. Затем уперся ему лапками в спину и столкнул мужичка на пол.
- Ыыыы, - промямлил дядька.
- А ты говоришь, одна. Вон, как тебя скрутило. Хорошая работа. А ты думал, перед тобой беззащитная бабка сидит? А вот и не угадал, парниша. Обобрать меня хотел? Вот теперь всю жизнь тебе скрюченным ходить.
Матрена его легонько пнула сапогом.
- Прохиндей.
Она собрала свои пожитки и вышла на улицу. На остановке уже стоял автобус и собирал пассажиров.
- Вовремя я, - сказала Матрена и забралась в холодный автобус.
- Вы не переживайте, поедем, и он печку на полную врубит, - сказала ей какая-то девушка.
- Было бы хорошо, а то чай не девушка уже, кости от холода ужо ломит.
Автобус постоял еще минут десять, собрал последних пассажиров в этом году, и поехала по своем маршруту. Матрена смотрела сначала в окно, а затем закемарила. Разбудил ее Коловерша, который усиленно дергал ее за шапку. Оказалось, что они подъехали к нужному поселку. Бабулька рванула со своего места и выскочила на холод.
Около остановки стояла телега с лошадью, а на ней сидела шаманка Медведица.
- Спала что ли? - спросила она Матрену.
- Ага, - кивнула та.
- У нас спать нельзя в автобусах, люд нехороший бродит, потом кошельки, да документы пропадают, а то и сами люди.
- Уже познакомилась с вашим нехорошим людом, вот только ему теперича не здоровится.
- Еще бы, - подмигнула ей шаманка.
Они покидали бабушкин скарб в телегу.
- Далеко ехать? - спросила бабулька.
- Недалеко, километров тридцать кажись, - ответила Лидия Павловна.
Матрена присвистнула, по ее подсчетам часа полтора добираться.
- Вот так и поедем, за минут пятнадцать будем, а то скорее домчимся. Пассажиры пристегните ремни безопасности, - хохотнула шаманка, - Шкурой накройся, а то околеешь.
Она развернула черного, как ночь коня в сторону поля, и они тихо зацокали на выход из поселка. Подъехали к краю поля.
- Тут же дороги нет, - удивилась Матрена.
- Вот ты меня поражаешь, ворчишь, как обычная бабка. Для нас везде дорога есть, - шаманка вложила два пальца в рот и залихватски присвистнула.
Вороной конь встал на дыбы, а потом помчал их по лесам, да по полям. Матрене казалось, что он даже земли не касается. Рядом мелькали деревья, свистел ветер в ушах. Насколько она любила скорость, но даже тут ей стало не по себе.
Домчались они за десять минут к небольшой двухэтажной избушке. Матрена ожидала увидеть покосившийся маленький домик, но оказалась около добротного сруба, из трубы которого валил дым.
- Какой у тебя дворец, - удивилась бабулька.
- А то. Я единственная шаманка на всю округу, и лечу, и наказываю, и на путь истинный направляю, и благословляю.
- И царь и бог, - усмехнулась Матрена.
- Так и есть, - серьезно ответила Лидия Павловна, - Только я понимаю какая на мне ответственность лежит, и не злоупотребляю. Ничего не прошу, люди все сами несут и делают.
- Вот и правильно.
- Хватит любоваться архитектуры, - идем в дом, - Только вот большому бесу в доме не место, а мелкий пусть с тобой заходит.
Матрена согласилась и они вошли с шаманкой в дом.
Пы.сы. Пара глав будет посвящена Матрениному Новому году.
