Удивительные воспоминания оставил Карл Францевич де Ливрон, сын потомственного дворянина и офицера русского флота (швейцарца по национальности) и сам основатель славной ветви династии морских офицеров де Ливрон. Оказывается, что пяти лет от роду, его, 15 февраля 1803 года, вместе с братом, привели в Морской кадетский корпус на обучение.
Это стало возможным благодаря милости императора Александра I, коим решением при Морском кадетском корпусе было создано "малолетнее" или "резервное" отделение кадетов, которое состояло из детей до 10 лет.
Воспоминания Карла де Ливрона, 90-летнего ветерана флота и генерал-майора в отставке были записаны с его слов и переданы родными для публикации в Морском сборнике № 5 от 1890 года. В преклонном возрасте генерал сохранил живую ясность ума и довольно точно и увлекательно поведал о тех днях своего пребывания в учебном морском заведении.
Карл Францевич вспоминал:
"15 февраля 1803 года я был определен в Морской корпус вместе с моим старшим братом, сверх комплекта, с Высочайшего соизволения императора Александра I, по ходатайству морского министра П.В. Чичагова. На обмундировку нам обоим было выдано 500 рублей ассигнациями.
Так как брату моему было семь с половиной, а мне лишь пять с половиной лет от роду, то нас обоих поместили в малолетнее отделение, где и воспитывали отдельно от кадет больших рот в особом помещении корпуса.
Хотя с другими ротами корпуса мы не имели сообщения, но воспитанники старших рот все же бывали у нас, и меня как меньшего из всех по летам и по росту часто носили на руках по ротам..."
Де Ливрон свидетельствовал, что руководителем малолетнего отделения была "средних лет англичанка Сара Карловна Тиздель, женщина строгая, но в то же время и добрая."
Вся прислуга в отделении была женская, а кадетов в нем насчитывалось около сорока человек, в возрасте от 6 до 12 лет. При отделении имелись свои отдельные классы и особые учителя, которые обучали малолетних воспитанников отдельно от остальных четырех рот. Столовая у малышей тоже была отдельная, а вот форма им была пошита та же, что и кадетам остальных рот.
Карл Францевич довольно подробно рассказывает о быте малышкового отделения и его учебном процессе:
"Госпожа Тиздель, говорившая хорошо по-русски, заставляла нас при себе по очереди читать вслух молитвы на английском языке, бывшем вообще в большом употреблении в этом отделении.
Дежурная нянька (всех было 5) будила нас ежедневно в 6 часов утра, после чего, умывшись и одевшись, мы становились во фронт в нашей столовой зале, причем один из кадет (по очереди) читал вслух „Молитву Господню»“на английском языке. Завтрак состоял из кружки парного молока и полубелой булки.
В 7 часов начинались классы, продолжавшиеся до 11 часов, с 10-минутными перерывами; нас учили читать и писать по-русски и по-английски.
Учителями русского языка были Максим Тихонович Зарубин и очень нами любимый Алексей Федорович Тихонов; последний наказывал линейкой по рукам, когда руки бывали выпачканы чернилами.
Преподавателем английского языка был Илья Прохорович Жданов, мать которого была природная англичанка; у него мы заучивали, между прочим, извлечения из псалмов Давидовых на английском языке.
Классы помещались там, где ныне канцелярия Морского училища. До 12 часов давался отдых, после которого мы шли обедать. Обед состоял из двух хорошо приготовленных блюд, а по праздникам было, кроме того, пирожное.
От 2 до 6 часов опять занимались в классе с 15–минутным перерывом. После этого опять давали по кружке молока с булкой. В 8 часов ужинали, а в 9 часов ложились спать, чему предшествовало общее умывание рук..."
По субботам и на воскресенье малышей распускали домой; сироты или те дети, у которых не было в Санкт-Петербурге родителей или родственников – оставались; за малышами де Ливрона приходил вестовой матрос от отца и отвозил на карете их в дом.
Мама маленьких братьев де Ливрон в воскресный вечер выдавала детям по 2 медных гроша каждому, чтобы те имели возможность дважды в неделю покупать по большой белой сайке с густым слоем меда в середине. Эту пышную булочку дети делили меж собой поровну.
С этими несчастными двумя грошами у Карла связаны особо горестные воспоминания. На эти деньги положил глаз их товарищ Терпигорев, который, вероятно, был старше братьев.
"Помню, как из-за этого капитала мне досталось от одного из товарищей, по фамилии Терпигорев; он разыгрывал шерстяные перчатки и, всучив мне билет, записал на меня 2 гроша.
Случилось так, что несколько раз сряду мне дома забывали давать эти деньги; это ужасно сердило Терпигорева, считавшего меня своим должником, за что я бывал жестоко им побиваем, пока не принес наконец злополучных двух грошей..."
У всех малолетних кадетов имелся красный сундучок с навесным замочком, в котором они хранили свои детские "богатства", а также складывали туда после уроков тетради, книги и перья. Этот сундучок размещался под кроватью.
Внутри сундучка братьев де Ливрон, на откидной крышке, была приклеена лубочная картинка, красочно изображавшая крестьянскую свадьбу. Дети часто открывали сундучок в свободное время и рылись в нем, доставая ценные каждому ребенку вещицы. В сундучок прятались и приносимые из дома лакомства, с тем, чтобы съесть их в полдник или на ужин.
Дети после занятий были предоставлены самим себе, под надзором отделенной няньки, на внеурочное время ничего не задавалось.
Уже на следующий год, осенью 1804, малолетнее кадетское отделение было упразднено, а все малыши распределены по прочим кадетским ротам, без всякого внимания к возрасту или познаниям.
Карла вместе с братом определили во вторую роту, где командовал морской артиллерии капитан III ранга Борис Еремеевич Струкгов. Несмотря на то, что братья обучались в одной роте, они находили в разных классах и Де Ливрон старший вышел из корпуса тремя годами ранее мичманом флота.
Следует сказать, что Карл Францевич де Ливрон прожил сознательную и долгую жизнь, отданную русскому флоту. Он участвовал в Крымской войне, принимал участие в спасательных экспедициях, за добросовестность и выслугу был награжден орденами Св.Георгия 4 степени, Св.Анны 2-й степени, Св. Владимира 4 степени.
Шесть своих сыновей отдал русскому флоту Карл де Ливрон и все они служили достойно.
