Уважаемый читатель, Вашему вниманию предлагается продолжение статьи, опубликованной ранее.
В конечном счете эта суета, как и следовало ожидать, привлекла к наследнице внимание должностных лиц Российской империи. Насколько наследница была во власти иллюзий, посеянных, как хитроумными поляками, так и собственным оптимизмом, свидетельствует хотя бы письмо, отправленное ею графу Алексею Григорьевичу Орлову, герою Чесмы, командующему российской эскадрой в Средиземном море, с предложением примкнуть к правому делу спасения русского народа. К письму был приложен манифест для зачтения его перед личным составом эскадры. Тексты письма и манифеста приведены полностью в повести.
Разумеется, граф Орлов в тот же день (буквально) отправил письмо и манифест по назначению – императрице Екатерине II. Более того, в собственном сопроводительном письме, также приведенном в повести, он предложил и план: заманить авантюристку на российский корабль и вывезти прямиком в Кронштадт. А оттоле и до Санкт-Петербурга рукой подать. План был утвержден императрицей, ею же даны были инструкции Орлову о порядке действий относительно самозванки.
Некоторое время претендентка на российский престол колесила по Европе, меняя любовников и делая долги, затем беспокойная судьба привела ее в Италию, в Рим. Здесь у нее открылась чахотка, да и в целом здоровье было уже основательно подорвано «излишествами нехорошими», так что врачи опасались уже и за ее жизнь. Это, впрочем, не помешало ей добиваться аудиенции у папы, а потом, за смертию последнего, у кардинала-протектора королевства польского Альбани, сидевшего взаперти в конклаве до избрания нового папы. Для чего готова была переодеться в мужское платье и пробраться к запертому кардиналу через окно. Едва отговорили ее от этого подвига польские отцы-иезуиты, повсюду ее сопровождавшие.
Опуская дальнейшие похождения претендентки, подробнейшим образом описанные в повести (отмечу лишь, что с целью поморочить головы полякам и Святому Престолу ею допускался переход, сначала тайный, а потом и явный, в лоно католической церкви с последующим водворением туда же и всего российского народонаселения), перехожу к достойному финалу.
После получения инструкций от императрицы касательно образа действий по отношению к самозванке, Орловым был послан шпион с целью установить ее местопребывание. Этот офицер несколько месяцев мотался по берегам Адриатического моря и по Италии, отыскивая ее следы, и отыскал, наконец, ее самое в Риме. Эта информация была подтверждена англичанами: лордом Гамильтоном, английским посланником в Неаполитанском королевстве, с которым самозванка состояла в переписке (кому только она не писала длиннейших и чувствительнейших писем, которые все заканчивались просьбой о присылке денег под надежное обеспечение), и английским же консулом в Ливорно, сэром Джоном Диком, близким приятелем графа Орлова. Здесь же, в Ливорно, кстати, стояла на рейде российская эскадра, на одном из кораблей которой держал свой флаг адмирал Орлов.
Дальше все просто. Самозванку заманили сначала в Пизу, уплатив ее долги, затем в Ливорно, а затем и на русский корабль. Граф Орлов, зная о пылком характере своей жертвы, не постеснялся не только изображать из себя преданного сторонника справедливого дела, но и влюбленного мужчину. Он был большой мастер играть в любовь и с особенным искусством сыграл задуманную теперь партию.
Ему было в то время тридцать восемь лет, он был красавец и настоящий богатырь. Огромного роста, в плечах, как говорится, косая сажень, силы необычайной, с приятным, умным, выразительным лицом, чесменский герой был один из красивейших людей своего времени и не мог не произвести сильного впечатления на страстную и все для чувственных наслаждений забывавшую принцессу. Все дотоле пользовавшиеся сердечным ее расположением голландцы, немцы, французы, поляки и алжирцы (!) были пигмеи сравнительно с этим русским могучим богатырем. С первого же свидания она была очарована графом. Он, со своей стороны, прикинулся страстно влюбленным и даже просил руки прекрасной княжны. Результат предсказать нетрудно. Принцесса не только ответила полной взаимностью на чувство влюбленного графа, но и уверилась, что ее любезный граф изменил императрице и вполне сочувствует ее планам.
21 февраля 1775 года у английского консула был завтрак, на котором присутствовало все светское общество города, принцесса была царицей праздника. После завтрака веселое общество отправилось в шлюпках на эскадру, по приглашению командующего, адмирала графа Орлова. С флагманского корабля «Три иерарха» смотрели маневры и салют, потом подали десерт в адмиральской каюте, а когда поднялись на палубу, чтобы возвращаться на берег, принцесса со свитою была окружена вооруженными солдатами и гвардейский капитан Литвинов объявил ей и свите арест. Корабль снялся с якоря и отплыл в Кронштадт, куда и прибыл 11 мая того же года. Оттуда арестованных препроводили в Петропавловскую крепость. Началось следствие, которое по именному поручению проводил фельдмаршал князь Голицын. Установить подлинное происхождение и имя принцессы не удалось. Возможно, она и сама его не знала, так как с детства воспитывалась у чужих людей.
Казематы Петропавловской крепости не могли остановить развития болезни. Женщина, выдававшая себя за княжну Владимирскую и за принцессу Елизавету (были у нее и другие имена, к нашей теме непосредственно не относящиеся) скончалась 4 декабря 1775 года, в один год с «маркизом» Пугачевым, которого выдавала некогда за своего сообщника, о чем последнему не было известно. Поляков ее сопровождавших и с нею арестованных, после небольшой отсидки в Петропавловке и снятия показаний, отпустили с миром в Европу, предварительно взявши с них подписку о неразглашении.
Уважаемый читатель! Если Вас заинтересовало это произведение, Вы можете найти его в электронном виде (доступно бесплатно).
