— В воскресенье едем на дачу! — скомандовал Павел Иванович. — Пора уже землю под картошку перекапывать.
Но дети не проявили энтузиазма.
— Пап, зачем перекапывать? — возразил Борис. — Давай сразу сажать, без перекапывания.
— Достала уже твоя дача! — дочь Галина была менее деликатна. — Проще картошку в магазине покупать. И дешевле, кстати.
— Просто вы ленивые! — не согласился с детьми Павел Иванович. — Когда картошка выращена своими руками — она вкуснее. И внуков тоже надо к труду приучать. Галя, скажи им — пусть тоже едут. Борис, у тебя для них место в машине будет?
— Пап, оставь внуков в покое! Сами посадим, не первый год этим занимаемся.
— Вот это другой разговор! — успокоился Павел Иванович. — Я же для вас стараюсь. И теплицу там тоже для вас строю. Зимой ещё вспоминать меня добрым словом будете!
Но и с этим дочка не согласилась.
— Пап, ты бы своё сердце поберёг! Тебе доктор что последний раз сказал?
Павел Иванович недовольно поморщился и ничего не ответил. Борис сменил тему разговора.
— Ты говорил, что кто-то хотел твой участок купить?
— А, этот новый русский на джипе? — тут же завёлся Павел Иванович. — Не дождётся! Ему, видите ли, пейзаж вокруг понравился! У него же какие планы — двухэтажный особняк из кирпича там отгрохать. Он так и сказал — у меня здесь газон будет, больше ничего сажать не буду. Это же варварство! Там земля-то какая! А за эти годы я её всю вот этими самыми руками перетёр. Так что шиш ему, а не участок!
— А сколько хоть предлагает? — как бы между делом поинтересовался Борис.
— Да сколько бы ни предлагал! — отец остался непреклонен. — А ты чего спрашиваешь?
— Так ведь участок-то формально на меня записан, — улыбнулся Борис. — Может, я уже потенциальный миллионер?
— Деньги — пыль, резаная бумага. Я это ещё в 90-е понял. А землю больше не делают, это Марк Твен сказал. Короче, в субботу с утра едем копать.
***
За субботу всё вскопать и посадить картошку не успели, пришлось ехать и в воскресенье. Закончили только после обеда. Пока Борис возился с машиной, Павел Иванович хвастался дочери своим хозяйством.
— Посмотри, какую я теплицу соорудил! — показал он на конструкцию из старых оконных рам. — Это я осенью заставил Бориса привезти. Так что в июле будем с помидорами.
-
Подошёл Борис.
— Ну всё, поехали!
— Сейчас, посижу немного, — Павел Иванович привалился спиной к своей теплице и закрыл глаза.
— Пап, тебе плохо? — заволновалась Галина.
— Нет, дочка, всё в порядке, сейчас поедем, — ответил отец и добавил. — Там у меня в сумке таблетки, принеси пожалуйста.
Приняв таблетку и отдохнув, Павел Иванович снова стал бодрым и энергичным.
— Дети, я же для вас стараюсь. Галя, чтобы у твоих детей свежие овощи были, картошка своя. Это Борис один живёт, он как-нибудь перебьётся. Да и на зиму надо больше заготавливать. Матери уже тяжело, так что ты ей помогай.
— Пап, ну сколько можно! Сейчас же не голодные времена, можно всё в магазине купить, причём круглый год. Что вы с мамой продолжаете уродоваться?!
— Дочка, не ленись! На продуктах деньги сэкономите и детям что-нибудь купите. В конце концов, это же замечательный отдых. Вон погляди, как сегодня загорела, лучше, чем на юге.
— Я теперь от этого отдыха неделю отходить буду, — потирая поясницу, проворчал Борис.
— Поехали уже, лентяй! — поторопил его отец. — Завтра отвезёшь меня сюда?
— Пап, ну мне же на работу!
— Ладно, я как-нибудь сам, на автобусе.
***
— Борис, ты на работе? — голос у Галины был взволнованный.
— Да, а что? — спросил Борис у сестры.
— Да я отцу дозвониться не могу.
— Он всё же уехал на свою дачу?
— Ну ты же знаешь, какой он упрямый. Может, ты приедешь с работы пораньше? Почему же он трубку не берёт? И мама тоже волнуется.
— Как всегда оставил телефон в пиджаке, а сам в своей теплице возится, — предположил Борис. — Потом увидит пропущенные вызовы и перезвонит.
— Я уже второй час ему названиваю, — призналась Галина. — Боря, пожалуйста, приезжай скорее!
— Хорошо, пойду начальство предупрежу.
Мать и сестра уже поджидали его у подъезда.
— Поехали скорее, — садясь в машину, скомандовала Галина. Борис гнал мимо начинающих покрываться свежей зеленью садов, но всё его внимание было сосредоточено на серой полосе асфальта. Галине было сложнее — ничем не занятое воображение шло вразнос, рисуя картины одну мрачнее другой.
— Чего отец вцепился в эту дурацкую дачу? — наконец, не выдержав молчания, спросила она.
— Должен же он чем-то заниматься, — ответил Борис. — Просто так дома сидеть скучно, внуки подросли, им с ним уже неинтересно. А у него всё детство прошло в деревне.
— Но откуда это странное желание осчастливить нас этими принудительными сельхозработами? — не унималась Галина.
— Всё оттуда же — из детства, — попытался объяснить сестре Борис. — Детство — самая счастливая пора, и он хочет передать нам своё счастье через копание картошки.
Дачный участок встретил их тишиной. Только что распустившиеся листья ещё не шелестели на лёгком ветерке, и только в высоком небе щебетали птицы. Борис вылез из машины и оглядел участок.
— Где он?
Галина не ответила и бегом бросилась к теплице из старых оконных рам. Отец лежал ничком на недокопанной грядке. Галина взяла его за руку и крикнула брату:
— Вызывай скорую!
Хотя по холоду ладони поняла, что врач уже не нужен.
***
Сорок дней пролетели как в тумане. Сидя за поминальным столом, мать вдруг вспомнила:
— Надо же картошку окучить. Съездили бы?
— Глаза бы мои эту чёртову дачу не видели! — в сердцах воскликнула Галина.
— Я договорился о её продаже, — неожиданно признался Борис.
— А ты не торопишься? — резко обернулась к нему сестра.
— Сорок дней прошло, — пожал плечами Борис. — К тому же мне нужны деньги.
— А как же нотариус, наследственное дело?
— Это не нужно, участок оформлен только на меня.
— И кто же покупатель?
— Этот новый русский, который тогда к отцу подходил.
— Делайте что хотите! — сказала мать, встала из-за стола и ушла на кухню. Галина осторожно прикрыла за ней дверь и, понизив голос, просила:
— Сколько он предлагает?
— Тебе-то какая разница? — недовольно ответил Борис. — Участок принадлежит мне.
Сестра недобро прищурилась.
— Боря, на тебя одного участок оформили только для того, чтобы нотариусу меньше платить. Никто же не мог тогда предположить, что ты окажешься такой свиньёй. Когда у вас сделка?
— Во вторник, — признался брат.
— Я поеду с тобой! — безапелляционно заявила Галина. — И не вздумай крутить!
***
Крепкого телосложения мужик в спортивном костюме стоял на обочине дороги и по-хозяйски глядел на заросший сорняками участок, посреди которого возвышалась нелепая постройка из старых оконных рам.
— Вот этот участок, что ли? — спросил подошедший тракторист.
— Да, — кивнул мужик. — Значит, смотри, весь этот хлам сгребёшь вот сюда, к дороге. Самосвал будет к вечеру, тогда в него всё погрузишь. А до этого участок надо выровнять. Всё понял?
— Там вон вроде картошка посажена? — тракторист показал на пространство за постройкой из оконных рам.
— Да мне пофиг, чего там посажено! — ответил мужик. — У меня там гараж стоять будет. Начинай, к вечеру тут должно быть пусто.
Тракторист забрался в кабину, взревел двигатель, и, опуская отвал, трактор въехал на участок.
Автор рассказа: Дмитрий Леонов
---
Грешная любовь
Эля была похожа на Элизабет Тейлор. Такая вот необычная красота – жгучая брюнетка с синими глазами и густыми ресницами. А еще кожа была смуглая, и по этой нежной, матовой коже разливался нежнейший румянец. И грудной голос. Господи, какой у нее был смех! И, конечно, мужчины оглядывались вслед. И, естественно, о ней мечтали, и все такое…
На медосмотре девчата хихикали и стеснялись. Девочки ведь, многим и восемнадцати нет. Дрожали перед кабинетом гинеколога: многие там ни разу еще не были и всего боялись. Тем более, чуткостью врачи не отличались. Их раздражала зажатость девушек и стыдливость.
- Стыдно им! Небось, ноги раздвигать перед мужиками нисколько не стыдно! – бухтела врачиха, жмакая печатью по странице девственной медицинской карты, - не пройдет и месяца, как на аборт побежит записываться, зараза. Что я, не знаю? Тут им не стыдно…
В кабинете хирурга – еще не легче. В гинекологии хоть тетка сидела, а тут принимал мужчина. Молодой и симпатичный, в хрустящем белом халате, пахнувший одеколоном «Консул». Девочки, раздетые до трусиков, прикрывали грудь руками. Врач, осматривая Элю на наличие искривления позвоночника, грыжи и прочих пакостей, спросил:
- Куришь?
Элька кивнула.
- Такая девка красивая, и курит! Э-э-э-х.
Эля пожала плечами.
- А что делать? Кому сейчас легко.
Врач неохотно отпустил ее восвояси. Элька и его ввела в мысленный грех. Ну… красивая, ничего не поделаешь.
Вера любовалась Элей. На курсе полно было симпатичных и даже очень симпатичных студенток. Вера тоже была милашкой. Но Эля – верх совершенства. Таких делают поштучно. И эта штучность убивала душу и взращивала зависть у окружающих. Даже ненависть. Но Вера завидовала молча. Потому что подружилась с Элькой с первого взгляда. Потому что дружить с ней было ужасно интересно.
Элька не была отличницей. За учебниками никогда не сидела и не зубрила до посинения конспекты. Но хвостов не имела, и зачеты сдавала на твердое «хорошо». Она не относилась к группе тихих девочек, которые приехали в училище за профессией, а не за черт знает, чем. Тихие девочки жили в отдельном корпусе общежития, новеньком, только что отстроенном. Там были комнаты на двоих, кухонька с отдельной плитой и душевая. И даже лоджия. Считай, отдельная квартира. Тихие девочки не устраивали дебошей, к ним на балкон не залезали кавалеры, никто не курил на кухне и не устраивал попоек.
Целый корпус, заселенный зубрилами. Серыми, некрасивыми девицами, которым ничего, кроме красного диплома в этой жизни не светило. Их маленькие старческие мордочки не исправила бы никакая косметика и никакая прическа. Совсем безнадежные. Эти не будут загорать, обнажив голые коленки, в окне перед народом. Эти смотрят только в свои тетрадки с лекциями. Их мамы спокойны – в подоле точно не принесут! . . .
. . . дочитать >>
---
Расчетливая Алевтина (аудио-рассказ 15 минут)
Если бы Алевтине кто-то сказал, что она станет одинокой мамой, то она ни за что бы не поверила. Ведь она все и всегда планировала в своей жизни заранее. Многие считали ее даже слишком расчетливой.
Например, еще со времен развода в первом поспешном браке ранней молодости она установила правило пяти свиданий. Кавалер проходил многоступенчатую проверку на способность быть щедрым, терпеливым, умным, обаятельным и работоспособным. . .
