В тот день я оделась не по погоде. Ну, знаете, когда ранняя весна вовсю солнцем светит, хочется уже быстрее надеть легкое платье и надушиться легким поведением.
Но март обманчив, как кастрированный кот. За ярким солнцем тепла не ощущается. Но я все равно надела летнее платье, зимние ботинки и пошла в театр.
Я себе очень нравилась. Мое любимое голубое платье в цветочек струилось и приятно ласкало тело. Солнце поселилось на моем носу россыпью веснушек (да, они всегда появляются рано, как только я подставлю нос под лучи хотя бы на несколько минут). Волосы я уложила в крупные локоны и подвела глаза.
Уже в фойе я начала ловить недружелюбные взгляды. Все были одеты в свитера и замотаны в палантины, и только я вся такая летняя выбивалась из общей массы.
Мне было не по себе.
Встреча
Однако выпив чуть коньячка в буфете перед театром я расслабилась и улыбнулась. К черту завистников!
После буфета мы с подругой решили прогуляться по холлу, ожидая начала спектакля. В нашем театре в холле висят портреты актеров, и можно обсудить их внешность и последние светские сплетни.
Да, этим все занимаются, не надо тут святош изображать. Все любят сплетничать о знаменитостях. И я тоже.
Мы как раз дошли до обсуждения формы бровей одной актрисы, когда я слегка повернула голову вправо и краем глаза заметила странное. Я повернула голову сильнее и споткнулась о пристальный взгляд карих глаз. Взгляд был холодный, мерный и... очень родной.
«Господи, нет», — подумала я.
А второй мыслью было: «О боже мой, да!»
До сих пор я так и не определилась, что же чувствую к тем строгим карим глазам. По спине пробежал холодок. В районе груди защемило. Я отвернулась и глубоко вздохнула.
«Показалось», — решила я.
Через несколько секунд я снова посмотрела туда и опять наткнулась на тот самый взгляд. Лицо было настолько знакомо, что в моей груди все перевернулось. Нет, это точно был он.
Я смотрела на него, как замороженная. Не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть.
Мой театр
А потом пропел второй звонок, и он вывел меня из транса. Мы с подругой отправились в зрительный зал. К черту эти глаза.
Я люблю театр. Знаю, что многим скучно, и я даже засекла парочку мужчин, бессовестно спавших во время спектакля. Но я люблю театральные постановки. Чувствую ту энергию, которая идет со сцены и от актеров. Чувствую ту силу, что они вкладывают в свою игру. Чувствую всю драму происходящего. Да, возможно, чувствительности добавляет посещение буфета, ну и что?
Объявили антракт.
Мы вышли в фойе и направились вниз по лестнице. Ну, знаете, надо дамам иногда пудрить носики, и все такое. Мы шли неспеша, потому что людей было много. Я снова вспомнила о том, что где-то поблизости обитают мои знакомые карие глаза. Честно говоря, я так и не придумала, хочу с ними поздороваться или нет. Правила приличия, конечно, надо соблюсти, но... а может, не надо?
Привет
Очередь в пудренную была приличная. Мы стояли в самом конце. Моя подруга встретила какую-то знакомую и чуть отошла, болтая и улыбаясь. Я стояла одна и разглядывала собственный маникюр. Похоже, пора обновить лак, да и заусенчиков много появилось. Дурацкая кутикула снова отросла.
Кто-то тронул меня за локоть. Я повернулась всем телом влево и обомлела. Затылок захолодило, и напряглись плечи.
— Привет, — сказала я почти шепотом.
— Привет. Это ты, — сказал он, как бы не веря в то, что это я.
— Это я.
Он улыбнулся. Я улыбнулась. Мы смотрели друг на друга какое-то время молча. В моей душе поднималось тепло, любовь и нежность к этому человеку. Когда-то давно я так любила его. Так жаждала встреч. Так мечтала. Но... жизнь расставила все по местам.
— Маш, — начал он, — можно, я позвоню тебе завтра?
— Да, — ответила я машинально.
«Зачем я сказала да? А если он и вправду позвонит? Боже, я хочу, чтобы он позвонил», — подумала я и сказала:
— Мне пора, Лень.
Я отвернулась от него и ушла с колотящимся сердцем и ярко-красными щеками. Руки дрожали.
«Неужели, я до сих пор влюблена? Неужели я до сих пор не повзрослела?» — думала я.
В ту ночь мне было сложно уснуть.
А на следующий день он позвонил.
Продолжение читать тут.
