В 1982 году Джоан Эйкен попросили написать практическое руководство по искусству написания детских книг. С первых строк становится ясно, что она не совсем верит в эту концепцию, утверждая, что «не существует единого способа писать для детей», но признает, что есть много практических вещей, которые новый писатель может сделать для создания успешной детской книги, например, подстричь газон или опустить ноги в ведро с горячей водой.
Мир детской литературы сильно изменился с тех пор, как было опубликовано это руководство, но на 93 страницах книги собрано много разумных советов, которые по-прежнему актуальны. Книга «Как писать для детей» ‒ это не просто очередное руководство, она стоит в одном ряду со многими художественными произведениями Эйкен как прекрасное, смешное и откровенное произведение.
Мы перевели несколько фрагментов и предлагаем вам прочитать их и обсудить.
Внешность не имеет значения
Персонажи должны быть выписаны так, чтобы казаться читателю реальными личностями. Излишне подробное описание не требуется; я не помню, чтобы Марк Твен когда-либо давал какие-либо указания относительно внешности Тома Сойер и Гека Финна: нет необходимости в таких указаниях. Мы знаем этих мальчиков, знаем, что Том довольно сентиментален и склонен к установлению правил, что Гека снедают моральные проблемы; мы знаем, как бы они поступили в любой момент; нам не нужно говорить, каким был их внешний облик.
Внимательно наблюдайте за окружающей обстановкой
Когда дело доходит до места или обстановки событий, некоторое описание необходимо для детей. Эти описания не должны быть перегружены, иначе интерес ребенка ослабнет; но если действие вашей книги происходит на станции нью-йоркского метро, в валлийской долине, индийских джунглях или лондонском пригороде, девяносто процентов ваших читателей не будут иметь ни малейшего представления о том, как выглядит это место, и ваш долг перед читателями ‒ создать быструю, яркую картину с достаточным количеством деталей, чтобы закрепить ее в их памяти.
Какие пирожные?
Конечно, дети будут читать истории, в которых нет деталей, если в них много действия и оно динамично; но это не те истории, к которым они с любовью возвращаются снова и снова. Я помню, как однажды моя дочь взяла в руки женский журнал и начала читать в нем сериал: действие рассказа происходило на юге Франции, и героиня сообщала: «Мы зашли в замок, и нам подали вино и маленькие пирожные». Моя дочь с презрением отбросила журнал, воскликнув «что в этом толку, если она не говорит, какие именно пирожные?». С тех пор фраза «вино и маленькие пирожные» стала в нашей семье обозначать ленивое безразличие автора к деталям. А бедность деталей сразу же ставит на стиль повествования клеймо второсортности.
Как не надо писать для детей
Дети могут быть какими угодно, но абсолютно точно можно сказать, что они не лицемеры. Если вы помните, именно ребенок прорвался сквозь все притворство и указал, что король-то голый! Дети не любят притворяться, что им нравится то, что им страшно надоело. Например, бесконечные флэшбэки. Длинные паясничанья также являются табу. Еще одна вещь, которая категорически не нравится детям, ‒ это ремарки, реплики в сторону. Это мгновенно снижает доверие к книге до точки замерзания. Э. Несбит (известная русскоязычному читателю по произведениям «Сокровища дракона» и «Магический город» – Прим. переводчика) иногда пользовалась этими средствами; это ее единственный недостаток.
Позвольте читателю увидеть мир вашими глазами
История должна дать ребенку какой-то ключ, намек на то, что вещи не обязательно такие, какими кажутся... Ваше видение не обязательно должно быть красивым. Оно просто должно быть вашим собственным ‒ ваш собственный взгляд, ваш собственный угол зрения. Этим ключом может быть ржавый мост, мышеловка, дракон, заблудившийся в супермаркете, коробка с пуговицами, железнодорожная станция – что угодно, на самом деле. Это может быть и не вещь вовсе, а ситуация: птица, застрявшая в органной трубе, дама в кринолине во вращающейся двери, человек, который каждый день предсказывает свою судьбу, включив радио достаточно надолго, чтобы услышать одно слово-знак, предвестник грядущего.
Рассмотрим простой процесс приготовления тостов – ритуал, который происходит в девяноста девяти семьях из ста несколько раз в неделю, если не ежедневно, в нашей цивилизации. С точки зрения маленького ребенка в этом превращении должно быть что-то магическое: отрезание тонкого, мягкого белого ломтика хлеба и превращение его (с помощью любого процесса, гриля, тостера или вилки) в горячий хрустящий деликатес. Здесь есть отличная почва для вымысла. Вспомните, насколько внимательны и наблюдательны маленькие дети. Это их главное качество.
Пожалуйста, без сюсюканий, мы же дети
Писатели, не знакомые с жанром, склонны считать, что все маленькие детские книги должны быть, по умолчанию, милыми. Это грубая ошибка. Маленькие дети – самые серьезные ученики в человеческом роду. Они должны быть такими, они учатся чему-то каждую минуту своей жизни... Если в книжках для маленьких детей встречаются умильность и нарочито детские интонации, то это сделано для того, чтобы привлечь внимание взрослых, а это серьезный грех. Изучите работы Мориса Сендака, Квентина Блейка, Джона Бернингема. Вы не найдете там никакой миловидности, никаких заигрываний с ребенком. Вы не увидите в произведениях этих авторов надпозиции по отношению к ребенку. Напротив, легко представить себе этих авторов присевшими на корточки перед ребенком, с которым они общаются.
Где вы черпаете свои идеи?
Все наше окружение можно считать основным материалом для сюжетов сразу, как только привычка распознавать их приобретена.... Работающий писатель должен быть всегда начеку. Даже короткая прогулка до почты может содержать материал для сюжета книги: маленький человечек, думая, что его не замечают, проворно проскакивает в узкую щель между фонарным столбом и уличным знаком, просто так; странное отражение в витрине магазина, создающее впечатление, что на прилавке кафе сидит лебедь... Также в газетах есть небольшие объявления, и они не менее продуктивны: «Эксцентричный, но надежный адвокат хотел бы присоединиться к экспедиции в Центральную Америку...», «Требуется ловкий волынщик с непромокаемым килтом...», «Требуется бородатый мужчина, готовый постоянно брить и отращивать бороду...», «Заявки на национальный конкурс по очарованию змей в Южном Кенсингтоне...» и так далее.
Проблема с концовками
Дети часто хотят "отменить" конец истории. Они чувствуют утрату или даже пугаются, что любимая история закончилась. История для них – это как друг, живая сущность. Моя дочь однажды написала К.С. Льюису, чьи «Хроники Нарнии» она обожала, и спросила, что случилось после последней книги, как на самом деле закончилась история. Она была очень обеспокоена, когда он ответил, что не знает конца, потому что он еще не наступил. Для детей конец истории представляет собой хаос и неопределенность, столкновение с пустотой, с чем-то неразрешимым, с самой смертью.
Детские книги должны быть такими же сложными, как и книги для взрослых.
По-настоящему хорошие произведения для детей должны обладать силой Ниагары. Произведение должно быть концентрированным; в нем должно быть все то, что есть в произведении для взрослых, но в форме, адаптированной к возможностям детей, и меньшей длины. Но эмоциональный диапазон должен быть не меньше; детские эмоции столь же сильны, как и эмоции взрослых, но более сжаты, поскольку у детей меньше средств самовыражения и нет еще способности к самоанализу. Детская сказка должна представить жизнь в перспективе. Это первый шаг к абстрактному мышлению.
#советы для писателей
