Вспоминая уроки литературы в школе, могу сказать совершенно точно: были авторы, одно упоминание которых вызывало кислую гримасу. Потому, что их "положено хвалить, а обсуждать там - нечего!"
Именно таким "несчастливцем" был у нас Николай Алексеевич Некрасов.
Но откуда оно взялось, это предубеждение?
Ведь никто из нас не смог бы вспомнить, когда впервые - с восторгом! - выучили наизусть про Мороза-воеводу, про генерала Топтыгина, про Мужичка с ноготок. Но это точно было задолго до школы - эти диафильмы нам показывали в детском саду.
А школа тщательно выбрала из богатого наследия только и именно про "страдания народа", и к старшим классам Некрасов уже воспринимался нами как поэт одной темы. Заигранная пластинка! Потому и задавались ехидные вопросы:
- А своих мужиков этот страдалец освободил? Нет?! Хоро-о-ош заступник народный...
И тогда учительница процитировала:
"Бывали дни весёлые -
Я по три дня не ел,
Не то, чтоб было нечего,
А просто не хотел.
Питаясь чуть не жестию,
Я часто ощущал
Такую индижестию,
Что умереть желал!"
"Отчего и почему мог написать такую песенку крепостник? Владелец живых душ? Может, оброк из деревни задержали? Нет, подобных сочинений - частушек, куплетов, рекламок и рифмованных азбук у него наберётся не на одну книгу.
Это был... заработок! Причём зарабатывал он этим как раз в ваши годы - с шестнадцати лет. Почему?
А вот теперь и вникнем в его биографию"...
Отца будущего поэта, Алексея Сергеевича, судьба помотала по России, как немногих: потомок старинного, но обедневшего рода, он продвигался по службе без денег и связей. И вот однажды...
Херсонская губерния — заповедник всяческих чудес. Не случайно Гоголь сделает своего Чичикова именно херсонским помещиком! На этих землях Россия приглашала селиться всех желающих - лишь бы работали, заселяли и осваивали. Здесь жили немцы и греки, болгары и сербы, евреи и татары.
Получил имение здесь и богатый польский магнат Андрей Закревский.
И когда поблизости полк расположился на постой, капитан Некрасов сумел обратить на себя внимание дочери шляхтича.
Елена Андреевна, блестящая представительница тогдашнего варшавского света, бывавшая в этой глуши лишь наездами, девушка прекрасно образованная и изнеженная, вышла замуж за красавца-офицера против воли родителей.
Куда подевалось всё обаяние этого человека после свадьбы?
Выйдя в отставку, капитан увёз жену в своё имение под Ярославль. Глушь среди лесов, в которой семье предстояло жить безвыездно. И здесь, почувствовав себя маленьким царьком собственного царства, он жил в своё удовольствие. А удовольствие составляли крепостной гарем, который он и не думал скрывать от жены (возражала - избивал), попойки с соседями да псовая охота.
О том, чтобы жене вернуться под родительский кров, и речи не шло. Сама распорядилась своей судьбой - самой и расплачиваться. По словам сына, она не отвечала и на письма родителей: гордая была. Не хотела признаваться, что насвоевольничала на свою беду. А они догадывались, готовы были принять её назад...
Единственной отрадой, единственным делом жизни матери стали дети. Четырнадцать детей, которых надо было не позволить задавить домашнему тирану, дать им то воспитание, которое посчастливилось получить самой Елене Андреевне. И хотя бы начатки образования. Подвиг...
...Всю ты жизнь прожила нелюбимая,
Всю ты жизнь прожила для других.
С головой, бурям жизни открытою,
Весь свой век под грозою сердитою
Простояла ты, - грудью своей
Защищая любимых детей.
И всё равно пережили детство только четверо!
Так ещё и имение оказалось практически разорённым - дед будущего поэта проиграл в карты почти всё семейное состояние. Пытаясь поправить дела, отец принял должность исправника, и в разъезды стал брать с собою старшего (восьмилетнего!) сына.
Расследование убийств, опознание утопленников, охота на беглых, выбивание недоимок, порка крепостных, своих и чужих - таковы были детские впечатления будущего поэта.
Не захочется ли сбежать из такой семьи куда глаза глядят? И захочется ли получать те самые деньги, которые выбиты кнутом?
Так что гимназия показалась одиннадцатилетнему Николаю счастливой переменой в судьбе.
***
Однако гимназия предполагала поступление в Университет, а с планами отца это никак не совпадало. Умеешь прочесть Артикул воинский - какое ещё нужно образование? В полк!
Объяснять ему что-то о других склонностях и интересах, показывать тетради, исписанные собственными стихами, было бесполезно.
Едва добравшись с отцом до Петербурга, Николай объявил, что - только университет! Ни копейки от отца? Заработает сам!
Вот тогда и начались "дни весёлые". С копеечными заработками, голодными обмороками и большими надеждами.
"В студенты" поступить не удалось - только вольнослушателем. И сколько же пришлось писать, чтобы просто выбраться из нищеты! Начал с куплетов, потом - азбуки, критические заметки, водевили для Александринского театра... Это были уже деньги. Ровно столько, чтобы отвлечься от литературной подёнщины и подготовить к печати сборник стихов, написанных большею частью ещё в гимназии. "Мечты и звуки".
"Я - твой раб, моя царица,
Всё несу к твоим ногам,
Без тебя мне мир - темница,
О, внемли моим мольбам!
О, скажи, краса младая
Мне хоть слово! Но молю,
Полюби, не отвергая,
Так, как я тебя люблю!"
Жуковский внимательно и терпеливо вчитывался в тетрадь, переполненную таким "романтизмом".
Василий Андреевич не только слыл, но и был человеком умным и добрым. К тому же - с отменным художественным вкусом. Подробно объяснил юному автору, какие стихи ему кажутся удачными, какие - нет, и почему. Посетовал на отсутствие собственной темы (но это-дело наживное), как достоинство отметил свободное владение языком, наработанную технику стихосложения.
- Скоро вы напишете лучше, но судить о вас публика будет по первому сборнику. Если непременно хотите печатать - напечатайте без имени.
Книга была напечатана - и встречена весьма прохладно. После уничтожающего отзыва Белинского, Некрасов просто уничтожил весь тираж. И не раз мысленно поблагодарил Жуковского за то, что имени незадачливого стихотворца публика тогда не узнала!
(Продолжение здесь:
)
