Сказки самого экстравагантного сказочника Э. Т. А. Гофмана известны всему миру. Их мрачно-романтическая атмосфера с мистическим уклоном и неожиданными развязками до сих пор привлекает внимание читателей.
В середине 19 века в парижских театрах шла пьеса «Сказки Гофмана» Ж. Барбье, основанная на трех новеллах знаменитого писателя – «Песочный человек», «Сказка о потерянном изображении», «Советник Креспель». Спектакль не имел особого успеха, и поэтому Барбье переделал свое творение в либретто и предложил его самому знаменитому на тот момент французскому композитору, автору популярных оперетт Ж. Оффенбаху.
Оффенбах трудился над своей первой и последней оперой до самой смерти, но не успел ее завершить. В основе сюжета – три любовные истории Гофмана, который является главным действующим лицом оперы. Знаменитый сказочник по очереди влюбляется в нескольких девушек, и каждый раз оказывается обманутым. Сначала он увлекается механической куклой, принимая ее за живую и настоящую барышню; к счастью, до свадьбы дело не дошло, так как страшная правда вовремя всплыла наружу. Затем он теряет свою возлюбленную Антонию и под конец разочаровывается в роковой куртизанке. Эти три истории представляют собой рассказ Гофмана, в то время как в реальности он терпит очередное фиаско в ухаживаниях за оперной певицей Стеллой.
Музыка оперы получилась типично французской – изысканной, томной и местами немного меланхоличной; точно такими же вышли и вокальные партии. А между тем сказки Гофмана – тяжелы, мрачны и гротескны, так что в этом отношении опера несколько уклонилась от оригинала. Зато дух сказочных новелл передан удивительно точно. Известно, что Оффенбах попытался проникнуть в тайное бессознательное Гофмана, который, кстати, тоже писал музыку и даже сочинил оперу. И композитору это блестяще удалось: переходы от вымысла к реальности, от юмора к трагедии вышли так же тонко, как и в произведениях сказочника.
В опере Оффенбаха Гофман показан человеком с мятущейся душой, который все время оказывается перед сложным нравственным выбором добра и зла. Он постоянно совершает ошибки, однако всякий раз в полуфантастических передрягах умудряется сохранить не только жизнь, но и свободу. Финал оперы остается открытым, однако внушает зрителям некоторую надежду, что эксцентричный сказочник все-таки выберется из угара собственной мрачной фантазии, которая его чуть не погубила.
