Сколько себя помню (а помню я себя примерно с года), мама обожала Валерия Леонтьева. Того, что прыгал по сцене в железных трусах и невероятных костюмах.
Как только по телевизору в «Песне года» или ещё каком «Голубом огоньке» начинали показывать Валерку, мама бросала всё: школьные тетради, планы, блинчики, мои дырявые колготки, которые зашивала мелкими стежками, и неслась к телевизору.
«Ах, мой милый, милый, милый Августин», - напевала.
В такие моменты лицо у неё становилось романтичным, а улыбка блаженной.
«И чо она в нём нашла», - недоумевали мы всей семьёй. Подтрунивали, дразнили. Но когда телевизор в очередной раз разражался «Сокровищами Чёрного моря» или песней про один билет, мы громко орали:
«Мам! Быстрее! Тут твоего Валерку показывают».⠀
Мама быстрее прибегала, и как-будто становилась счастливее.
***
Однажды маминой сестре тёте Люсе кто-то принёс колготки. Чёрные, плотные, большого размера. А мы как раз были у неё в гостях. Люся в колготках утонула, поэтому предложила их маме.
«Не налезут, - сказала мама. - На меня вообще ни одни колготки в мире не налезут».
«Примеряй», - твёрдо сказала Люся.
Мама примерила, и как давай прыгать по комнате.
«Ура! Подошли! Колготки подошли»!
И так распрыгалась, что чуть не свернула с тумбочки телевизор, по которому как раз Леонтьева показывали.
«Танька, прекрати», - хохоча одёрнула Люся.⠀
Мама перестала прыгать, подтянула колготки, звонко шлепнула резинкой по животу и как-будто стала счастливее.
***
Несколько лет назад, уже в Петербурге, мы подарили маме на 8 марта телефон и билеты на концерт Валерия Леонтьева.
«Держи, - протянула ей коробку со смартфоном и белый конверт.
Мама открыла коробку, улыбнулась и сказала «Спасибо».⠀
А потом она открыла конверт, достала билеты и изменилась в лице.
«Валерка! Валерка! Я иду на концерт Валерия Леонтьева», - прыгала она по кухне в чёрных колготках (не тех, что ей когда-то подарила Люся, в других, но тоже по размеру).
Плакала, прыгала и даже перевернула стул. Я не стала говорить маме «Прекрати». Потому что нельзя запрещать радоваться билетам на концерт человека в железных трусах и с кордебалетом за спиной. Человеку вообще нельзя запрещать радоваться. Потому что счастье в мелочах.
Мама потом ещё неделю напевала «Надо, надо жить, мой милый Августин», и улыбалась блаженной улыбкой — самой красивой на свете.
P.S. «Мам, - кричу я из кухни. - Иди скорее. Тут твоего Валерку показывают».
Интересно, знает ли Валерий Леонтьев, что он — мамин😉?
