До 20 лет писательница и философ жила на берегах Невы
Современные интеллектуалы хотя бы по диагонали читали «Атлант расправил плечи», «Источник» и «Мы живые». Их автора, писательницу и мыслителя Айн Рэнд, воспринимают как американку. Однако она родилась в Петербурге, жила в Петрограде, а уехала в Новый Свет уже из советского Ленинграда.
Какие адреса Северной столицы тесно связаны с биографией создательницы философии объективизма?
2 февраля, ко дню её рождения, вспоминаем Петербург Айн Рэнд.
Детство: с Московского на Невский
Будущая писательница родилась в 1905 году в Петербурге, в еврейской семье медицинских работников Розенбаумов. Дед со стороны мамы, Борис Каплан, уже жил в столице — он был отличным портным и шил военную форму для царских гвардейцев. Родители Алисы (так назвали девочку) не были религиозными, но в метрике стоит дата рождения по еврейскому календарю — 27 швата 5665 года.
Первым адресом молодой семьи (Алиса была первенцем) стал дом 42 на углу нынешних Московского и Клинского проспектов. Главная магистраль на юг тогда называлась Забалканским проспектом, а угловая аптека, соответственно, — «Забалканская». Кстати, в те годы в этом же доме находилась конспиративная квартира революционерки Словатинской. Ирония судьбы: в 1906 году здесь выступал на одной из сходок большевиков и сам Ленин, идеи которого спустя годы Айн Рэнд на дух не переносила.
К 1910 году в семье родились ещё две младшие дочери — Нора и Наташа, а отец получил более престижную должность управляющего аптекой «Александровская» на Невском, 120. Сюда, в новый угловой дом напротив Московского (тогда ещё Николаевского) вокзала, Розенбаумы и въехали — прямо над аптекой расположилась их квартира, а выше этажом жили их родственники Гузарчики, тоже медики.
По меркам Петербурга 1910-х годов Розенбаумы считались богатыми буржуа, зажиточным средним классом. Они могли позволить себе прислугу: повара, няньку, горничных. Иностранными языками с девочками занималась гувернантка из Бельгии. Потом эти знания сильно помогут всей семье: в самые тяжёлые годы переводы позволят им избежать голодной смерти.
Отрочество: стоюнинская гимназия и дача в Терийоках
В 1914 году Алиса идёт в школу. Это была гимназия Марии Стоюниной на Кабинетской улице (ныне улица Правды), 20. Почему именно она? Во-первых, близко к дому — минут двадцать ходьбы. Во-вторых, в дореволюционной России ещё действовал пресловутый циркуляр «О кухаркиных детях», сильно затруднявший доступ к образованию ребятам «низкого» происхождения. А уж для евреев и вовсе ввели квоты — не больше 2%. В частной же гимназии Стоюниной эти меры не приняли, туда без ограничений брали способных детей любой национальности.
Известно, что уже в раннем детстве будущая создательница «Атланта» была довольно строптивым ребёнком и не слишком ладила с учителями и одноклассниками. Хотя с одной девочкой всё же подружилась — это была Оля Набокова, родная сестра автора «Защиты Лужина» и «Лолиты». Алиса Розенбаум многократно бывала в гостях у подруги в особняке Набоковых на Большой Морской, 47.
Именно дом Набоковых стал архитектурным прототипом дома Аргуновых в романе «Мы живые». При этом с Владимиром Набоковым Алиса едва ли общалась: он был на шесть лет старше и, скорее всего, подруги младшей сестры ему не были интересны. Несколько десятилетий спустя, когда Рэнд и Набоков были известными писателями и жили в США, никаких данных об их контактах также нет. Тем не менее, Лолита и Гумберт Гумберт в одной из сцен смотрят фильм «Источник», снятый по книге Алисы Розенбаум.
Летом Айн Рэнд с родителями и сёстрами отдыхала в Терийоках (ныне Зеленогорск) — главном дачном пригороде Петербурга. Тогда это была территория Великого княжества Финляндского. Возможно, там девочка и придумала себе псевдоним: например, в честь виллы «Айнола» на Приморском шоссе, 521. Хотя обычно источником «имени» называют финскую писательницу Айно Каллас.
Юность: пешком на Васильевский и дача в Песках
В 1917-м благополучная жизнь семьи Розенбаум кончилась под поступью жестокой Истории. Прямо с балкона своей квартиры на Невском домашние Алисы с ужасом наблюдали кровавые события двух петроградских революций: расстрел демонстрации, похороны убитых. Через несколько месяцев им пришлось уехать в Крым, в свой дом Рэнд вернётся лишь через три года.
После разлуки Розенбаумы не узнали бывшую столицу империи: к 1921 году Петроград выглядел грязным, пустым и заброшенным. Еду отпускали по талонам. По вечерам постреливали. Прежняя жизнь закончилась. Аптеку отца экспроприировали большевики, выбить семье маленькую квартиру в знакомом 120-м доме Зиновий Захарович смог только через взятку управдому. Их прежние апартаменты вместе с мебелью уже принадлежали некому пролетарскому художнику, о возвращении имущества не могло быть и речи.
В семье хорошо понимали важность образования. Сразу же по приезде шестнадцатилетняя Алиса поступает в Петроградский университет, выбрав новый курс социальной педагогики. На Менделеевскую линию, 5 она ежедневно добиралась пешком: сначала трамваи не ходили, потом — экономила карманные деньги, чтобы купить билет в кино или на театральную галёрку.
По дороге на учёбу будущая писательница проходила весь Невский (тогда — проспект 25-го Октября), а потом шла на Васильевский остров по Дворцовому (тогда Республиканскому) мосту. Сто лет назад переправа была совсем неказистой: из-за Первой мировой и последующих событий мост успели закончить только вчерне. Передвигались по нему свободно, но перила оставались деревянными, а запланированные фонари так и не появились.
Уже будучи студенткой, Алиса в компании друзей знакомится со Львом Беккерманом — Лео или Лёлей, как его называли приятели. Красивый, высокий мужчина учился в Технологическом институте и был старше её на четыре года. Алиса влюбилась.
Беккерман жил в доме 6 по 7-й Советской, но юная поклонница туда так и не зашла. Неопытная семнадцатилетняя девушка слишком явно оказывала Лео знаки внимания, и он отстранился. Первая любовь Айн Рэнд осталась платонической и неразделённой.
Окончив университет, девушка поступает на второе высшее — в открывшуюся ещё в 1918 году петроградскую Школу экранного искусства. Между прочим, первый в мире киновуз. Он располагался в особняке Кельха на улице Чайковского, 28. Обучение здесь было платным, и чтобы обеспечить себе второе образование, Алиса устраивается гидом в Петропавловскую крепость. Это занятие ей не нравилось, но впервые позволило почувствовать финансовую независимость от родителей.
Отъезд: билет с Московского вокзала в один конец
Несмотря на искреннюю любовь к кинематографу, дочь аптекаря не окончила действительно интересный ей вуз. Накануне нового 1926 года она забирает документы из Школы, зная, что вскоре уедет из страны. Тем не менее, в этот период в СССР публикуют две маленькие брошюры, посвящённые звёздам Голливуда, её авторства. Они стали первыми и последними советскими публикациями Алисы. Вторая вышла уже после её эмиграции.
К этому времени Розенбаумы жили на новом месте, хотя и неподалёку: в Дмитровском переулке, 16. Этот адрес стал последним ленинградским адресом Айн Рэнд. Мама писательницы Анна Борисовна работала учительницей во 2-ой школе для рабочей молодёжи Володарского района (нынешний Невский район). Отец устроился врачом в Государственный институт медицинских знаний на улице Калинина, 3.
Родители Алисы прожили в квартире №5 всю оставшуюся жизнь —двадцатые и тридцатые годы до самой войны. Но она этого уже не видела: 17 января 1926 года девушка собрала вещи и отправилась в Америку. «Железный занавес» над Россией к тому времени ещё не опустился — уехать было сложно, но возможно. В Новом Свете её ждали дальние родственники.
Проводить Алису на Московский вокзал (переименованный в Октябрьский) собралась вся семья. Пришёл и Лев Беккерман, хотя к тому моменту они практически не общались.
Своих близких писательница видела в последний раз. Её отец умер в 1939-м, мама — два года спустя. Сестра Наташа погибла под немецкой бомбёжкой в блокадном Ленинграде в 1942-м. Любимый Лео был репрессирован и расстрелян в страшном 1937-м. Единственным исключением стала сестра Нора — с ней Алиса увидится только через сорок семь лет.
С собой в заокеанскую мечту писательница взяла из прошлой жизни небольшую сумму денег, бабушкин чемодан с нехитрыми пожитками и старую печатную машинку. Похожий агрегат марки Remington Rand вскоре станет её псевдонимом и прославит вчерашнюю петербурженку на весь мир. Но в родном городе Айн Рэнд больше никогда не побывает.
Ещё при жизни её чествовали как одного из самых интересных философов XXI века. Романы и статьи Айн Рэнд остаются настольными книгами Илона Маска и Билла Гейтса, Андрея Илларионова и Евгения Чичваркина, это программные произведения для предпринимателей и политиков либертарианского толка.
Но стала бы Рэнд автором бестселлеров и создателем целой философской системы, если бы не её первый, петербургский период? Если бы не дружба с Олей Набоковой, стоюнинская гимназия, споры о Платоне в Петроградском университете, стояние в бесконечных «хвостах» революционной России, первая любовь к умному студенту Техноложки? Писательница часто вспоминала родной город и, хотя это не очень-то соответствовало её собственной концепции, кажется, оставалась ему благодарной. Без Петербурга не было бы «Атланта», не было бы и самой Айн Рэнд.
Материал на нашем сайте: Петербургские адреса Айн Рэнд
Автор: Дмитрий Витушкин
Городской блог о Петербурге и петербуржцах Скамейка
#айн рэнд #атлант расправил плечи #гид по петербургу
