Есть у нас категория граждан, которые страстно желают, чтобы все решали за них. Они очень тоскуют по цензуре, чтобы кто-то сверху говорил им: это тебе можно смотреть, а это нет - слишком сложно, не поймешь, на тебя плохо подействует. Можно же поручить эту функцию психиатру.
Грустный повод - смерть Виктора Мережко - побудил рассказать о фильме Григория Чухрая, снятый им по совместному с Мережко сценарию. “Трясина” это драма о войне. Один из генералов возмутился этой великой картиной, и ее положили “на полку”. Якобы произведение порочит память павших. Это он Григорию Наумовичу заявил - человеку, который не только “Никой” был награжден, но и боевыми орденами. Не просто фронтовику, а участнику Сталинградской битвы.
К счастью, не один генерал был в СССР. Через год ленту все же выпустили в прокат.
“Трясина” известна менее некоторых других работ Чухрая. Причины тому абсолютно нехудожественные. Кстати, в этой работе можно найти переклички с “Чистым небом”, например: один из героев также прошел плен, только в отличие от Алексея Астахова считает свое нахождение в неволе позором.
Вдова Матрена (без преувеличений великая роль Нонны Мордюковой) получила извещение о том, что старший сын Степан пропал без вести. А тут повестка пришла младшему, Дмитрию. Но эшелон с новобранцами разбомбили еще на станции. Женщина подбирает раненого сына и тайком отвозит домой. Она должна была заявить в комиссариат, что он жив. Но Матрена сознательно прячет его от властей, тем самым фактически подводя Митю под расстрельную статью как дезертира.
У парня был шанс вовремя объявиться, как только он смог встать с постели. Но он смалодушничал. И дальше мать с сыном все глубже погружаются в трясину лжи, которая, как ржа, разъедает совесть. И если Матрена в своей слепой родительской любви сразу действует подло и глупо, то Митька поначалу понимает, что теперь людям в глаза смотреть не сможет. Как он появится перед соседкой Танькой, которая обещала ждать его? Но скрытая от всех жизнь на чердаке - путь к деградации.
Спустя три десятилетия после войны деятели искусства стали глубже осмыслять эту трагедию. Начали не просто вспоминать подвиги и ужасы, принялись за слои, которые не на поверхности. Ту же тему дезертирства в 1974 году в повести “Живи и помни” поднял Валентин Распутин. В 1977 году вышли первые главы “Блокадной книги” Даниила Гранина и Алеся Адамовича - этот труд тоже возмутил цензоров.
“Трясина” это тяжелая и глубокая драма, которая, даже будь она единственной в их славной фильмографии, обессмертила бы имена Чухрая и Мережко. Солдата и ребенка войны. Малоизвестная в общем-то картина является одним из крупнейших бриллиантов в сокровищнице отечественного кино. Тут не должно быть сомнений: смотреть или нет. Смотреть - и обязательно. Не для того эта лента с трудом прорывалась сквозь бюрократические запреты, чтобы быть забытой. Великое, ошеломляющее кино.
Чухрая относят к социалистическому реализму, как будто бы ничего другого в СССР быть не могло. На самом деле это вполне себе поэтический реализм. Как живописно-красива сцена, в которой пассажиры поезда с тревогой замечают за окном мальчишку с факелом на коне. А это вестник Победы!
Может, не понравились чиновникам и религиозные параллели? Священник объясняет ополоумевшей Матроне, готовой самого Господа поучать, что и богородица отдала своего сына на крестные муки за народ. А может, тому самому генералу не по нраву пришлось, что устами простой женщины Чухрай и Мережко сказали спасибо не полководцам, а простым пехотинцам, летчикам, танкистам и т. д.? Попутчица говорит фронтовику: “Спасибо, солдат, за боль, за раны. За Россию”.
Порочит память, говорите? Ни черта тот генерал не понимал ни в кино, ни в памяти. Хотя и ему тоже за победу спасибо!
Читайте также: “Простая история”, подарившая нам песню “На тот большак, на перекресток...”
