Купил муж домой оливок. И вроде ничего особенного – купил, да и купил. Но оливки, как бы это помягче сказать, не простые, а с выпендрёжем. То есть из разряда дорогих.
Все по размеру разные и по цвету: есть и сливово-красные в упаковке, есть ярко-салатовые, а есть такие – с приглушённой зеленью.
И дорогущая упаковка обещает, что и по вкусу они все разные будут – те пряные, эти кислые…
А, судя по тому, что все надписи выведены таким золотым каллиграфическим шрифтом, производитель даёт понять, что это не просто оливки, а Вип, Элит и всё такое прочее.
И были бы они обычными, мы бы уже давно вскрыли упаковку и съели бы за ужином. А так это же Вип – нельзя просто так. Ждём праздника. Или точнее будет сказать – особого случая.
И тут я вспомнила этот потрясающий стих. И такое меня зло взяло – чего же мы ждём?! Подошла к холодильнику, открыла резким и уверенным движением руки, вскрыла быстро упаковку. Муж обалдел – даже ужина не дождалась.
А я тем временем одну сразу в рот засунула, чтобы назад пути не было. Он не понял пока, что праздник – это не день рождения и не Новый год. Праздник в доме должен быть ежесекундно.
Вы знаете, что некоторые религиозные течения не отмечают никаких праздников? В Новый год они ложатся спать, как в обычные дни (для меня только одно странно – как это можно сделать под шум салюта и петард), день рождения у них также проходит незамеченным.
Мне всегда было особо жалко детей в таких семьях, ведь они лишают их многих детских радостей. Но, выясняется, нет.
Они не потому не поздравляют с праздниками, чтобы жизнь была серой, а потому что их жизнь проходит под девизом «праздник каждый день».
Поэтому в совсем обычный серый осенний денёк они покупают шампанское, торт и отмечают «ещё один прекрасный день их замечательной жизни». Как-то так. Ну интересный подход, ничего не скажешь.
Вот и я тоже решила перестать ждать праздников. Делаю себе и окружающим радость каждый день. Никаких «особых случаев» в будущем. Набрызгалась перед ужином французскими духами, тапочки натянула – и на кухню.
Амбре такое стоит – просто класс. И себя чувствую по-другому. А ещё знаете, как принято во многих семьях – дома ходить в чём попало. Это же дома, значит можно. А одежду получше – на выход.
И вот наступило такое время, когда всё перевернулось с ног на голову, когда люди стали дома проводить намного больше времени, чем где-то ещё. Постоянно какие-то ограничения… Но народ-то привык, а вот привычка дома носить – что похуже, осталась.
Да, к чёрту всё. Дома я тоже хочу красивой быть. И создавать себе праздник каждый день. А если я буду принудительно таких праздников целую кучу создавать, значит – такими праздничными дни и станут. Такое себе самосбывающееся пророчество.
Почему свечи в торт только на день рождения? Испекла торт, кремом намазала, розочки вылепила, свечей столько – какое число было в день нашего первого свидания с мужем.
«Задуй!», – командую, – «Чтобы было ещё таких романтических вечеров много, до умопомрачения.»
Улыбается и произносит: «Живу с сумасшедшей».
Но зато ведь весело. И «особого случая» не ждём.
Жили-были, варили кашу, закрывали на зиму банки.
Как и все, становились старше. На балконе хранили санки, под кроватью коробки с пылью и звездой с новогодней ёлки.
В общем, в принципе – не тужили. С расстановочкой жили, с толком.
Берегли на особый случай платье бархатное с разрезом,
два флакона духов от Гуччи, фетра красного пол отреза, шесть красивых хрустальных рюмок и бутылку китайской водки. А в одной из спортивных сумок надувную хранили лодку.
Время шло, выцветало платье, потихоньку желтели рюмки, и в коробочке под кроватью угасала звезда от скуки. Фетр моль потихоньку ела, лодка сохла и рассыпалась. И змея, заскучав без дела, в водке медленно растворялась.
Санки ржавились и рыжели. Испарялся закрытый Гуччи. Жили, были, и постарели, и всё ждали особый случай.
Он пришёл, как всегда, внезапно. Мыла окна, и поскользнулась. В тот же день, он упал с инфарктом. В этот дом они не вернулись.
Две хрустальные рюмки с водкой, сверху хлеб, по квартире ветер. Полным ходом идёт уборка, убираются в доме дети.
На помойку уходят санки, сумка с лодкой, дырявый фетр. Платьем, вывернув наизнанку, протирают за метром метр
подкроватные толщи пыли. В куче с хламом — духи от Гуччи.
Вот для этого жили-были. Вот такой вот «особый случай».
Мальвина Матрасова
