Продолжение
Безусловное поражение 3000 партий наибов Шуаиб-муллы и Джеват-хана на берегах Терека 7 января 1841 г., уже в скором времени имели свои далеко идущие последствия. Военной составляющей и административному аппарату теократического имамата пришлось срочно на ходу менять свои ближайшие планы и изменять структуру управления чеченскими обществами. В это же самое время наиб Ахверды-Магома готовился к аналогичному массированному вторжению, немного выше от предыдущего, по течению реки Терек. По всей видимости известный кавалерийский командир собирался атаковать Кавказскую линию в зоне ответственности Моздокского казачьего полка, в станицах которого на зимних квартирах расположились отдельные роты Куринского егерского полка.
Известный в свое время специалист по военной стратегии Г.В.Жомини (бригадный генерал Наполеона, а с 1813 г. на российской службе), работу которого “Аналитический обзор главных соображений военного искусства и об отношениях оных с политикой государств”, издали в Санкт-Петербурге в 1833 г. утверждал: «Расположение войск по зимним квартирам, среди военных действий вообще, довольно затруднительно… Квартиры прикрывать рекою, или первою линию войск, расположенных в шалашах, или землянках и усиленных полевыми укреплениями…, чем сильнее армия, тем затруднительнее размещать оную». Перед отъездом на Кавказ многие российские офицеры изучали и даже конспектировали наиболее важные абзацы, но предводители мюридизма вряд ли были знакомы с ней, но во многом действовали в точности в соответствии с предложенными рекомендациями. Помимо захвата добычи в виде домашнего скота и пленных, что являлось важной составляющей горского набега, противника необходимо было тревожить, как можно чаще на его же территории. Вражеской армии нельзя было позволить чувствовать себя в полной безопасности и вместо отдыха и подготовки к очередной кампании, ее солдатам нужно было навязать скоротечные бои с систематически приходящими мобильными отрядами противника.
Наиб Ахверды-Магома уже приступил к реализации хорошо разработанного плана набега на левый берег Терека, как стало известно о провальном рейде двух его соратников. Как только начали муссироваться сведения, полученные от участников рейда, стали очевидны провальные результаты последнего вторжения на кордонную линию и о чувствительных потерях, понесенных чеченцами, то сразу часть собранной конной партии в Большой Чечне разошлась по домам. Оставшиеся выразили столь явное нежелание испытывать судьбу, то уже подготовленную операцию пришлось сразу же отложить, и чтобы не обострять накалившуюся обстановку, наиб Ахверды-Магома распустил собравшихся всадников по своим селениям. Подобное развитие событий пришлись явно не кстати для верхушки теократического имамата, т.к. далеко не все складывалось благополучно на подконтрольной имамату территории горских обществ. Чеченцы, едва избавившись от навязанных им российских приставов, попали в крепкие руки приверженцев шариата. «Кормление пришлых ополчений из Дагестана, уплата податей на содержание мюридов и другие надобности и, наконец, жестокость, кривосудие и алчность наибов заставляли правоверных нередко вспоминать о русских начальниках». После убийства наиба Булат-мирзы Аушинского, прибывшие вместе с ним соратники были вынуждены снизить давление и «смотреть снисходительнее на проступки чеченцев и перестали казнить смертью за всякий проступок. Ахверды-Магома даже отпустил находившихся при нем лезгин, под предлогом, что они грабят население».
Хорошо оплачиваемые лазутчики не преминули сообщить о смене настроений среди чеченцев начальнику Левого фланга Кавказской линии генералу Я.М.Ольшевскому. Вскоре от него распространился слух, достигший самых дальних уголков, что чеченцы расправившиеся с наибом Ичкерии и Ауха получили хорошие деньги на обзаведение достойным хозяйством на новом месте, достаточное количество плодородной земли под пашню и главная награда им еще ожидает впереди. Результат оказался несколько иным, т.к. в крепость Грозную зачастили горцы, которые предлагали навсегда покончить не только с наибом Ахверды-Магомой и остальными наиболее одиозными мюридами, но и расправиться с самим имамом Шамилем. Представители военной администрации прекрасно зная о переменчивости горцев, которых в данные момент интересовала «цена крови» и будущие блага по переселению в российские пределы, отказались вести переговоры по данному предмету. Вполне возможно, что не последнюю роль в отказе от столь не совсем обычного предложения, сыграли и представления о дворянской чести среди высшего российского офицерского состава, а также сомнительный успех задуманного предприятия. Откровенное убийство одного из лидеров мюридизма могло иметь последствия с мало прогнозируемыми результатами. Беспрепятственно добраться до главы теократического государственного образование было вообще невозможно, т.к. он денно и ночно находился под неусыпной охраной вернейшей стражи. Вывод из трагического происшествия в ауле Гухой был сделан, и имам Шамиль постоянно находился в окружении отборных мюридов, чье дальнейшее благополучие и их семей полностью зависело от благоденствия горного владыки.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.
