Цель данной статьи — осветить точки зрения Православия и Иудаизма на феномен святости и сравнить их, выявить общее и различия. В книге Левит, общей и для православных, и для иудеев, сказано: «освящайтесь и будьте святы, ибо Я свят» [Левит 11:44]. Большинство комментаторов, — и христианских, и иудейских, — растолковывают это так: необходимо ходить путями Бога, подражать Ему. Святость, как и Бога, познать нельзя, можно лишь очертить примерную форму и предположить содержание, но всё это будет всё равно практически неверно. В случае со святостью, как и с Богом, мы сталкиваемся со сверхъестественным, точнее, с переходом в него, поэтому именно из-за того, что это мост в потустороннее из посюстороннего, мы можем ещё что-то сказать об этом феномене.
Один из авторитетных раввинов — Рабейну Моше – Хаим Луцатто (1707-1746) (дальше: Рамхаль), еврейский каббалист и философ, жил на территории Европы, в основном в Италии, с раннего возраста начал заниматься каббалой, впоследствии был гоним за свои убеждения современниками-раввинами, в какой-то момент ему даже запретили писать труды по каббале. Но со временем его идеи стали одними из востребованных в развитии каббалы и еврейской философии. Виленский Гаон, один из крупнейших авторитетов Иудаизма, говорил о книге Рамхаля «Путь праведных»: «Новый свет пролился в этот мир» [6, с. 3]. Раввин Исраэль Салантер, основатель «Движения мусар», «…оппонировавший и хасидам, и ортодоксальным последователям Виленского Гаона, тоже видел в Рамхале своего величайшего предшественника и считал его книгу ‘‘Месилат йешарим’’ непревзойденным шедевром еврейской мысли» [8]. Рамхаль актуален и в сегодняшнем Иудаизме, о чём свидетельствует современный раввин Александр Кац: «…по сей день Рамхаль продолжает оказывать активное и во многом определяющее влияние на развитие еврейской традиции» [8].
Рамхаль пишет в «Пути праведных»: «В начале человек освящает себя, а в конце освящают его» [6, с. 187], далее он приводит цитату из Устной Торы: «Человек освящает себя немного — освящают его [с Небес] премного; [человек освящает себя] снизу — освящают его сверху»[6, с. 187]. Здесь высказан тот принцип, который был обозначен ранее, т.е. что имеется место переходу из естественного состояния человека в сверхъестественное с Божьей помощью. В состояние, обозначаемое в иврите словом «кадош». Буквально оно означает «отделённый», «особый», то есть святость — это установленность особенным и отделённым от того, с чем можно быть в единстве или, выражаясь словами Рамхаля: «Старание», стремление к святости, «состоит в [стремлении] человека полностью отдалиться и «отключиться» от материальности и находиться в состоянии единения с Б-гом каждый час и каждое мгновение» [6, с. 187]. То есть это особенность в окружении материальности, отрицание её в себе. Сказано, что даже во время занятий материальными делами, связанными с телесными потребностями, душа человека не должна терять соединения с Творцом. Впоследствии на человека, достаточно постаравшегося на этой стези, снизойдёт «Святость Г-спода и освятит его». Здесь уже завершается переход, человека «освящают премного», и тогда «даже его материальные действия обретают святость».
Также Рамхаль говорит о том, какие условия благоприятствуют развитию качества святости. Он отмечает, что в его достижении «помогают уединение и очень большое воздержание, поскольку при отсутствии помех (материальных излишеств) душа сможет полнее превозмочь [тело] и достичь близости к Создателю» [6, с. 191-192]. Может показаться, что здесь проглядывают идеи монашества, но сам Рамхаль и с ним традиция осуждает монашество: «…а дурное воздержание — это поведение глупцов из народов мира [всякого рода отшельников, мучеников и прочих]» [6, с. 106].
Сущность иудейской святости выражается в следующих словах:
…смысл святости в том, что человек пребывает в такой близости к Всесильному Б-гу своему, что в любом действии, какое бы он не совершал, он не отдаляется от Него…и потому возвышение материальных вещей, которыми он пользуется, значительнее того, что он сам теряет в близости [к Всевышнему] и в достоинствах своих из-за того, что имеет дело с предметами материального мира[6, с. 106].
Получается, что, по мнению автора, материя это то, от чего нужно отдаляться, но внутренне, то есть материя не отрицается в плане использования, изменяется отношение, восприятие её. Тем самым человек идёт навстречу Творцу, Который в свою очередь «с той стороны» благословляет стремящегося к Нему.
Стоит отметить, что перед святостью в иудейской традиции имеется несколько ступеней, систематизирующих путь духовного развития. Рамхаль утверждает, что не все способны достичь единения с Богом, лишь некоторые способны на этот подвиг. Но все евреи без исключения обязаны стремиться к святости. Именно в этом состоит работа религиозного еврея, подвизающегося в святости.
Рассмотрим феномен святости в христианской православной традиции. Его лучше всего предварить разъяснением святости Церкви. Святость Церкви состоит в том, что она — есть место, где Бог во всей Своей полноте присутствует среди Своего народа, т.е. среди христиан. Василий Великий говорит:
На сем же основании во внутреннем человеке можно представить себе и некоторые кости, которыми поддерживается связь и гармония между душевными силами. И как кости собственной твердостью ограждают мягкость плоти, так и в Церкви есть члены, которые, по своей твердости, могут носить на себе недостатки немощных. И как кости соединяются между собой в сустав сросшимися жилами и связями, так и союз любви и мира может производить в Церкви Божией какое-то сращение и соединение костей духовных [1, с. 374].
И чем более человек приобщается к святой Церкви, тем более сам он становится свят. Митрополит Антоний Сурожский говорит по этому поводу: «Святость начинается в момент, когда мы посвящены Богу, принесены Ему в дар, делаемся Его собственностью» [4]. Алексей Ильич Осипов в своей статье «Святость человека в православной аскетической традиции» выделяет три ключевые стороны феномена святости в православной традиции:
1. Святость — это отрицание греха, отдалённость от него, неприятие его;
2. Святость — имеет своим источником Бога.
Отец Павел Флоренский уточняет, что святость является не просто каким-то моральным совершенствованием, хотя она также включает и это, но «соприсносущностью неотмирным энергиям» [5].
3. Святость — это не просто отрицание греха, греховного мира, но и освящение его через эту самую святость.
А. И. Осипов завершает вышесказанное:
Святые — это, прежде всего, иные люди, отличные от живущих по стихиям мира сего, а не по Христу [Кол. 2:8]. Иные потому, что они борются и с помощью Божией побеждают «похоть плоти, похоть очей и гордость житейскую» [1 Ин. 2:16], — всё то, что порабощает людей мира сего. В этой выделенности святых из мира троякой похоти, из атмосферы греха, можно видеть одну из принципиальных характеристик святости и единство первоначального апостольского и церковно-традиционного её понимания [5].
Таким образом, православная святость означает освящение мира собою через отрицание греха, освящение себя в единстве со Христом через святость Церкви.
Сравнивая понятие святости в этих двух традициях, отметим, что в Православии, в отличие от Иудаизма, особая роль отводится духовному обществу — Церкви, без которой невозможна святость. Также стоит отметить, что Православие говорит об отчуждении именно от «мира греха», а не от всего мира, как это предлагается в иудейской традиции. Хотя можно предположить, что, по сути, под православным «миром греха» и иудейской материальностью скрывается одно и то же, но всё же Рамхаль говорит категорически, он устанавливает дуализм: есть материя, а есть святость, то есть Божественное, — в то время как в православии говорится только о категории греха. Также отметим то, к кому в той и другой традиции может относиться понятие «святой». В Иудаизме святым может быть, естественно, во-первых, еврей и, во-вторых, нееврей, вспомним хотя бы «Аллею Праведников» в Иерусалиме, посвящённую неевреям, которые, не щадя своей жизни, спасали евреев во время Холокоста. В случае с «Аллеей» употреблено слово «цадик», которое обычно переводят как праведник, но зачастую под этим понятием разумеют и святого. Нееврей может быть цадиком в случае, если он соблюдает семь заповедей Ноаха.
В Православии святым может стать лишь член Церкви, потому что именно в этом членстве и состоит собственно святость. То, насколько человек причастен к Мистическому Телу Христову, настолько он и свят.
Но между двумя этими точками зрения можно найти и общее. Обе традиции говорят об отчуждении от мира сего, но не для того, чтобы раз и навсегда, подобно состоянию Будды, покинуть его, но чтобы через мир духовный как бы воскреснуть для жизни вечной, или, как выразился Сергей Хоружий: «…святость же выражает именно благую завершённость, исполненность человеческой судьбы в её высшем призвании, спасённость» [8, с. 173].
Литература
1. Василий Великий: Полное собрание творений Святых Отцов Церкви. В 2-х т. М.: Сибирская Благозвонница, 2012. т. 1. — 1136 с.
2. Графов А. Э. Словарь библейского иврита. М.: Текст, 2019. — 704 с.
3. Еврейская энциклопедия в 16-ти т. / под ред. д-р Л. Каценельсон, барон Д. Г. Гинцбург. – С.-Петербург: издание Общества для Научных Еврейских Изданий и издательство Брокгауз-Ефрон, 1911. т. 10. — 424 с.
4. Митрополит Антоний Сурожский. Быть христианином [Электронный ресурс]. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Antonij_Surozhskij/byt-khristianinom/#0_9 (дата обращения: 23.01.2020).
5. Осипов А. И. Святость человека в православной аскетической традиции [Электронный ресурс]. URL: https://azbyka.ru/svyatost-cheloveka-v-pravoslavnoj-asketicheskoj-tradicii (дата обращения: 23.01.2020).
6. Рабейну Моше – Хаим Луцатто. [Rabbeinu Moshe Chaim Luzzatto] Путь праведных: пер. с ивр. Л. А. Саврасова. Изд. 2-е. Иерусалим: Тора Лишма, 5768. — 400 с.
7. Раби Йосеф Телушкин. Еврейский мир: пер. с англ. Н. Иванова и Вл. Владимирова. М.: Мосты культуры, 2000. — 576 с.
8. Рав Александр Кац. Рамхаль [Электронный ресурс]. URL: https://toldot.ru/rabbanim/rabbanim_21736.html (дата обращения: 24.01.2020).
9. Хоружий С. С. К феноменологии аскезы. М.: Издательство гуманитарной литературы, 1998. — 352 с.
