Складские помещения, куда поступали контейнеры с оборудованием для завода, находились рядом с заводской проходной. Но наш джип проехал мимо них и остановился только у проходной. Чаула, улыбаясь, сказал мне:
- Поехали на свадьбу, как я и обещал.
Мы вышли из проходной и пошли к автобусной остановке. Народу там было тьма.
Чаула сказал мне:
- Держитесь рядом со мной и делайте, как я.
Спустя какое-то время подошел автобус, и вся масса народу ринулась к нему. У каждой из трех входных дверей тотчас образовались своя толчея, так как всякий, локтями расталкивая остальных, стремился первым попасть внутрь. При этом все происходило молча, без криков, ругани и потасовок.
Повинуясь указаниям Чаулы, я делал то же самое, что и он, т.е. активно работал локтями направо и налево, благодаря чему нашему тандему удалось хоть и не без труда втиснуться внутрь. Автобус долго не отъезжал от остановки, так как водитель не сразу смог закрыть все двери. И все равно, когда он все-таки отъехал, двери оставались полуоткрытыми и из них торчали чьи-то задницы.
Внутри давка была ужасной плюс жара под сорок снаружи. Но на настроении пассажиров это никак не сказывалось: то и дело в разных местах салона слышались оживленные голоса и смех. Чаула, с улыбкой глядя на меня, вдруг спросил:
- Это не первая ваша поездка в индийском автобусе, или я ошибаюсь?
- Ошибаетесь. Но к таким поездкам я приучен. В час пик у нас то же самое.
Сколько времени мы ехали, не помню. Но не очень долго. Выйдя из автобуса, мы оказались на широкой, хорошо укатанной дороге, сплошь покрытой солнечными бликами от пробивавшихся сквозь кроны сомкнутых деревьев лучей. Дорога привела нас в очень тихое, опрятное и почти безлюдное в это время дня селение.
Войдя в селение, Чаула направился к довольно большому дому с террасой, который стоял на небольшом возвышении и был почти незаметен за скрывавшими его высокими деревьями. Не успели мы подойти к главному входу, как из него вниз по ступенькам быстро спустился человек в форме офицера полиции. Это был начальник местной полиции и родной брат-близнец Чаулы.
Заметка на полях: я до сих пор не знаю: Чаула – это имя или фамилия.
Чаула-полицейский сказал, что в данный момент он при исполнении обязанностей и должен совершить обход вверенной ему территории и, если пожелаем, можем составить ему компанию.
Мы шли по небольшим, тихим, почти безлюдным улочкам, по обеим сторонам которых то там, то сям попадались оборванные, просящие милостыню нищие. Вскоре мы пришли на местный рынок.
Эта была небольшая площадь, разделенная на три части рядами отдельно стоявших, разных по величине лавочек.
Мы медленно пошли по среднему ряду, из которого без труда можно было увидеть, что происходило в левом и правом торговых рядах. Честно говоря, слово «происходило» здесь не совсем уместно, потому что ровным счетом не происходило ничего, в отличие, скажем, от рынка в Дурге, куда стоило только ногой ступить, как продавцы сходу, перебивая друг друга, начинали зазывать к себе, предлагать и расхваливать свой товар. Здесь же продавцы чинно сидели в своих лавках рядом с аккуратно разложенными товарами и только молча провожали взглядами идущих мимо потенциальных покупателей. Неожиданно в правом ряду, на открытом пространстве между двумя лавочками, я заметил старика, сидевшего на корточках рядом с невысоким стендом, на котором лежали разных размеров и разной степени потрепанности книги. Приглядевшись, я увидел несколько больших англо-русских словарей Мюллера, рядом с ними какие-то книжки небольшого формата, по виду карманные русско-английские и англо-русские словарики, еще какие-то брошюрки и открытки.
Так как в это время братья что-то оживленно обсуждали, мне не хотелось вмешиваться в их разговор, и я решил расспросить у Чаулы о старике позже. К этому моменту, обогнув рынок, мы двигались по уютным, сплошь закрытым сверху кронами деревьев улочкам поселка, и, спустя некоторое время, подошли к тому месту, рядом с домом на холме, откуда начинали наш обход.
Когда мы остановились, мне показалось, что за спиной я услышал чьи-то негромкие голоса. Я оглянулся, и, к своему удивлению, обнаружил небольшую группу людей и среди них двух или трех нищих, которых я вроде бы заприметил во время нашего променада по поселку.
В этот момент Чаула сказал мне, что у нас очень мало времени и нам пора идти. Полицейский за руку вежливо распрощался с нами и во главе своих, скорее всего, тайных агентов, быстро поднялся по ступенькам на скрытую за деревьями террасу дома.
Мы пошли по улочке в противоположном от рынка направлении и вскоре оказались на большой поляне, посреди которой стояло некое подобие шатра, но без стен, внутри которого находилось довольно много народу. Если судить по тишине, которая нас сопровождала во время прогулки по поселку, большинство его жителей было здесь на празднике.
Чаула сказал, что нам повезло, что мы успели на самый интересный момент свадебного обряда, а именно, на первую встречу жениха и невесты. В глубине шатра медленно, под звуки оркестра из четырех или пяти музыкантов двигалась процессия с носилками, на которых сидела девушка с прикрытым вуалью или чем-то похожим на вуаль лицом.
Из толпы, навстречу нам, вдруг вышел мужчина с блюдом в руке. Чаула сказал:
- Это отец жениха. Он обязан встречать и приветствовать каждого гостя. В блюде у него сладости. В знак уважения он может из своих рук положить вам в рот небольшую щепотку сладостей. Вы, конечно, можете отказаться. Но так не принято. Не волнуйтесь, все будет хорошо.
Пока шла церемония встречи, толпа людей сомкнулась вокруг жениха и невесты, и нам ничего не было видно. Когда мы снова их увидели, они сидели друг против друга на подушечках, что-то говорили друг другу и что-то бросали друг в друга.
В этот момент Чаула сказал, что нам пора ехать на завод, иначе я опоздаю на обед, меня могут хватиться и его авантюра со складом провалится. Пока мы ехали назад, у меня из головы не шел старик со словарями. Чаула, обычно словоохотливый и улыбчивый, сейчас, отвернувшись к окну, молчал. Мне это было невдомек, но любопытство взяло верх, и я спросил его:
- Тот старик на рынке, который продает словари. Неужели он надеется, что кто-то может хоть что-нибудь у него купить?
Чаула повернулся ко мне, улыбнулся и ответил вопросом:
- Вы, наверное, обижаетесь на меня, что ничего толком не успели увидеть?
- А что еще я должен был увидеть? Мне итак повезло больше, чем другим. С чего же мне обижаться? Наоборот. Я вам ужасно благодарен за эту, как вы говорите, авантюру. Так как, насчет старика? Кому нужен его товар? Кто его купит?
- А ему не нужны покупатели.
- Как так?
- Для него важно не то, что он продает, а важно, что у него имеется товар и он может его продавать. Потому что наличие товара и возможность продавать его автоматически переводит его в сословие купцов и, следовательно, делает его уважаемым членом общества.
