Глава 34.
Время действия - 1876 год
- Тимоша! – старик казался взволнованным.
- Что, бать? – зять удивленно поднял на Анания глаза.
- Я, значицца, ночью на двор выходил... до ветру, значицца... А луна-то ясная была, на море видно всё как на ладони...
- Так-так... И что же ты увидел?
- Лодка парусная вдоль берега шла... Далековато, однако разглядеть можно...
Тимофей посуровел, между бровей сложилась складка:
- А может, рыбак какой?
- Не шаланда, Тимофей. Чужая лодка. Переговаривались на ней хоть и тихо, а иной раз долетало. Не по-нашенски говорили.
- По-татарски?
- Не, не похоже. Дилявер с сыном не так говорят. А это... ууут-ту-ту-ту – Ананий попытался изобразить характерные звуки. – И на головах у них колпаки были... вроде ведра перевёрнутого.
- Неужто турки? – голос Тимофея вдруг сделался хриплым. – Может, купчишки какие?
- Я, Тимоша, тоже первый раз так подумал, а вчерась смотрю – нееет, не купецкая лодка.
- Первый раз? – удивился Тимофей. – Так ты и раньше её видал?
- Ага, видал. Тогда она чуток подальше шла. А вчерась ближе, я и разглядел её.
Через полчаса в доме Громовых собрались все матросы, даже старый Тихон приковылял.
- Вот что, братцы, - начал Тимофей. – Замечены на море турецкие лодки. Ночами ходят вдоль берега.
- Неужто опять? – сказал Матвей. – В прошлом году, слух был, грабили сёла прибрежные. Надо караул ночами держать, а то как бы не вышло чего!
- Надо, братцы. Нынче я сам с батей подежурю, а там поглядим. Только сдается мне, не просто это всё. Как бы не пошли турки войной на нас.
- Эх, флот бы нам! – вскричал с чувством Елисей. – В ту войну мы живо басурманов осадили. Если бы не вмешались Франция да Англия, кабы не навалились на нас, то не посмели бы турки нынче болгар убивать!
- Если бы да кабы во рту росли грибы, то был бы не рот, а целый огород, - проворчал Тимофей. – Ты, Елисей, в Севастополь поезжай, а ты, Петя, в Симферополь, к уездному исправнику. Обскажи как есть. Оно, может, и ничего такого, да всё же поостеречься не мешало бы.
Вернулись посланцы озабоченные. И в Севастополе, и в Симферополе среди населения распространялись слухи о том, что турецкий адмирал Гобарт-паша собирается напасть на прибрежные города и посёлки. Хвастался он будто: «Сто лет назад Ялту с Алуштой взяли, и опять возьмём!»
- Сто лет назад всё по-другому было, - рассуждал Тимофей. – Сто лет назад дорог-то не было, и русских мало жило, и меж городов наших постов не стояло. Теперь-то всё по-другому.
- А флот? Сто лет назад военный флот у нас был, а теперя что? – возразил ему Фадей.
- Что же делать, коли запретили нам его иметь...
- Десять пароходов было позволено иметь. Десять! А их у нас сколь? Всего пять... – горячился Фадей.
- Ну так и туркам тоже только десять. Правда, у турок и другие моря имеются, а уж там имей кораблей сколько хочешь...
- Вот они и настроили броненосцев! – вступил в разговор Семён. – Фёдор сказывал, они в Англии заказали большие броненосные корабли, а в Италии и Франции корветы и мониторы*.
--------
* Корве́т — класс боевых надводных военных кораблей, предназначенных для сторожевой и конвойной службы,
Монито́р (англ. monitor «наблюдатель, контролёр») — класс низкобортных броненосных кораблей с мощным артиллерийским вооружением, преимущественно прибрежного или речного действия, для подавления береговых батарей и разрушения береговых объектов противника.
--------
- Тот запрет уже пяток лет как сняли, говорят!
- Сняли! А сколь у турок теперя кораблей?
- Только на Чёрном море 8 броненосцев, а ещё деревянных сколько-то. Так Фёдор сказал.
- Это только на Чёрном. А занадобится – из других переведут, - почесал затылок Пётр.
- Ништо, Миней говорил, у нас диковинные какие-то корабли есть, броненосцы. Поповки называются. Никакие бури им не страшны, - попыхивая трубкой, проговорил Тихон.
- Это верно, в Николаеве построили. «Новгород» и «Вице-адмирал Попов». Ни бортовая, ни килевая качка их не берёт. И броня на их крепкая, и пушки мощные! – улыбнулся Семён. – Рассказывал нам Федя про это.
- Это что же за чудо такое? – удивился Фадей.
- Круглые они как тарелки!
- Эвон... – поразились матросы.
- Ага. И плоскодонные. При стрельбе из пушек на борт не заваливаются. При шторме волна через палубу перемахивает, а им хоть бы хны! – восхищенно взмахнул руками Семён.
- Ну а, к примеру, сколь узлов даёт такая штука?
- Мало. Не боле семи*
--------
* Примерно 13 км/ч
--------
Матросы разочарованно приумолкли:
- Маловато...
- А им за чужими кораблями гоняться нужды нет. Они навродя плавучих батарей. К берегу не подпустить, не дать город обстреливать.
- Ну, коли так... Где же они теперя стоят?
- У Одессы. Там стерегут... – улыбнулся Тихон.
- В Севастополь бы...
- Дык в Севастополе береговых батарей хватает. Вот пушек бы туда поболе!
- А что, братцы, слышно про Ялту? Не испужались люди? Сказывали, как дорогу железную до Севастополя построили, так на отдых народ повалил туда!
- Бегут отдыхающие из Ялты. Боятся. Нанимают за большие деньги экипажи и уезжают... Кто в Симферополь, кто в Севастополь.
- Эх ты, досада какая...
Вечером, когда солнце скрылось за краем моря, Тимофей с тестем вышли из дома.
- Что, бать, где лучше видно-то? Откуль ты их высматривал-то?
- А вот здеся, под абрикосами. Нас даже при яркой луне видно не будет, а нам море – как на ладошке.
- Ну и славно.
- Что, братцы, на караул вышли? – из-за кустов кизила вынырнул Семён.
- Ага. А ты чего, с нами?
- Побуду покамесь. На вот, Тимофей, - Семён протянул товарищу длинный предмет. – Федя сегодня передал с Елисеем.
- Что это? Подзорная труба? Елисей видел Федю? Что ж ты молчал? Что Фёдор сказал ему?
- Настороже велел быть. Турки опасаются, что Россия станет помогать болгарам. Могут ударить по нашим городам на упреждение. Шпионы ихи шастают втихую. Опять же разговоры идут, что они наших татар вербуют.
Тимофей с досадой крякнул.
- Что молчал, когда братишки у нас были? Всем бы знать про то надобно.
- Фёдор велел при жёнках не говорить. Нечего им лишнего знать. А то ведь как степной пожар паника понесётся.
- Это верно. За трубу Феде сердечное спасибо. Так, может он нам и пушчонку пришлёт?
Семён засмеялся.
Ночь прошла спокойно. Сколько ни вглядывался Тимофей в морскую даль, сколько ни напрягал зрение Ананий, ни одного намёка на чьё-то присутствие не было.
Гости появились только на третью ночь, когда вахту несли Фёдор( муж Марьи маленькой) и Матвей.
- Вот они... – прошептал Матвей, пытаясь настроить трубу. – Федь, стукни тихонько Тимофею. Пущай тоже поглядит.
Фёдор вернулся через несколько минут, а немного погодя подошёл Тимофей:
- Что там?
- Идут. Турки! - Матвей передал трубу.
Тимофей помолчал, разглядывая пришельцев, силуэты которых угадывались даже невооруженным глазом.
- Они... Будто и не прошло стольких лет... Куда же они правят? Неужто к Севастополю?
- Может, того... Глянем? – предложил Фёдор.
- И то дело, - согласился Тимофей. – Подними тихонько Сёмку и Петра. Берите пистоли. Пойдем вдоль берега.
- Не заметят нас?
- Надо, чтобы не заметили. Ежели за кустами хорониться будем, то не должны заметить.
Лодка причалила к берегу версты через три, под высоким обрывом. Матросы ползком подобрались к самому краю и стали наблюдать за незваными гостями. В лунном свете можно было разглядеть, что это на самом деле турки. Положа руку на сердце, надо сказать, что одежда их мало отличалась от той, что носили обычно татары. Разве что фески на головах вместо каракулевых калпак*. Но у иного татарина тюбетейку от османской шапочки не отличишь, к тому же последнее время модники норовили завести себе настоящий стамбульский фес.
--------
* каракулевая шапка «къалпакъ» («боркъ»), которую шили в форме низкого усеченного цилиндра с плоским верхом и твердым околышем. С начала XIX в. и до 30-х гг. ХХ в. этот головной убор являлся самым популярным среди всех слоев населения крымских татар.
--------
А вот разговор... Да, эту речь нельзя было спутать ни с какой другой! Эту речь матросы помнили ещё с тех времён, когда приходилось им воевать с османами в открытом море, топить их корабли при Синопе, отбивать атаки при обороне Севастополя.
Тихо переговариваясь, двое вышли на берег, а третий оставался в лодке безмолвным охранником. Время от времени он поворачивался и осматривал линию берега, поднимал голову и пробегал взглядом по краю обрыва. Он ясно видел очертания предметов в лунном свете, но разобрать, что именно он видит, он не мог. Шевельнись кто-то из ребят, отпрянь назад, и караульщик бы понял, что за ними наблюдают, поднял бы тревогу. Однако матросы были людьми бывалыми, и нервы у них оказались крепкими. Поэтому осман оставался спокоен, снова поворачивался к морю и оглядывал кромку прибоя.
Из тех двоих, что вышли на берег, один явно давал указания второму. Показывал что-то руками – видно, направление к какой-нибудь деревне. Поднимал указательный палец и остерегающе качал им перед лицом слушающего. Потом скороговоркой прочёл короткую молитву, сложив ладони перед собой, словно набирая в них воду. Но вот уже этой водой омыто лицо, и прозвучало обычное «Аллаху акбар», и вложен был в руку уходящего пакет. Отчалила от берега лодка, всплеснули вёсла, а оставшийся на берегу турок поднялся по едва заметным выступам наверх.
- Ну, братцы, только тихо! – шепнул Тимофей.
Змеёй скользнул по земле Матвей, подсёк турка под ноги, навалился сверху Пётр, заткнул осману рот первой попавшейся под руку тряпицей. Связали пленному руки за спиной, потащили в деревню. Шума поднимать не стали, просто на рассвете посадили турка в телегу и напрямую в Симферополь поехали. Вернулись уже к полудню.
- Ну, что там? Кто таков оказался? – спросил Тимофей, встретив Матвея за околицей.
- Шпиён турецкий. Видно, татар мутить ехал. При ём пакет был с письмом к какому-то имаму и листовки, которые на проповедях читать полагается.
- Об чём проповеди?
- Полицейский урядник мне особо не докладался. Так, обмолвился чуток, что снаряжают татары людей воевать в Болгарию.
- Православных убивать?! Ах, мерзавцы!
- Тимофей... – Матвей выглядел взволнованным.
- Случилось что?
- Я там, в Симферополе, видал, люди деньги собирают в помощь болгарам. Говорят, даже арестанты в тюрьме из заработанного выделили девятнадцать рублёв. Богатые какие-то дОма спектаклю устроили, из сборов четвертной послали на болгарских детишек. Я это... думаю... может, и мы, того..?
- Того... этого... Вроде как сумлеваешься? Сказал бы сразу – Тимофей, надо деньги собрать! Пошлём, как не послать? Дело доброе.
- Безземельным трудновато будет, я думаю. Год нынче не больно хлебный, - с сомнением покачал головой Матвей.
- Это верно. Голодно народу. Нам всё же полегче, старые запасы спасают, а другим-то несладко. Да ведь не насильно же мы те деньги собирать станем!
- Пускай кто сколь может!
Смогли собрать пятнадцать рублей – деньги немалые. Отвезли в редакцию «Таврических губернских ведомостей», где добровольцы собирали средства для повстанцев. Однако скоро пришло известие, что болгарское восстание подавлено.
- Эх, совсем обнаглели турки! – сокрушались матросы.
- Читал я в «Ведомостях», что в каком-то греческом городе озверевшие османы разорвали консулов Франции и Германии, - сказал Елисей.
- Да ну! – поразились товарищи. – Это за что же?!
- За то, что укрыли у себя девушку-христианку...
- Это как же понимать, а?! Греки-то кто? Христиане?
- Христиане... православные...
- И болгары православные... Кругом нашего брата турки жмут... Что же мы-то, русские, так и будем на это смотреть? Что же ампиратор-то наш молчит, а?
Император молчал. Александр II не хотел втягиваться в войну. Чужие земли ему были ни к чему. Завоёвывая Среднюю Азию, он понимал, для чего это нужно и что это может дать государству – например, хлопок, без которого трудно было развивать лёгкую промышленность. Но зачем ему захватывать Балканы, он не представлял. Злить западные державы, опасавшиеся расширения России, ему тоже не хотелось.
Жертвовать жизнями русских солдат ради абстрактной идеи освобождения «братьев-славян» он не собирался. К тому же в случае развязывания войны с Турцией на её стороне могли снова выступить Великобритания и Австрия. А Великобритания была очень заинтересована в сохранении целостности Османской Империи.
Царь полагался на благоразумие турок и искренне считал, что на них можно воздействовать дипломатическими методами, чтобы заставить вести себя более взвешенно.
Однако русское общество так не думало. III Отделение Его Императорского Величия Канцелярии регулярно докладывало: народ возмущён рез нёй славян Турцией и не понимает, почему его государство это позволяет. По всей стране образовывались славянские комитеты, собиравшие деньги на помощь «братьям-болгарам», а позднее сербам.
Сербия и Черногория объявили войну Турции в июне 1876 года. Как ни предостерегали их от этого шага российские и австрийские дипломаты, сербы этому не придали значения. Они были уверены – русские их не оставят. Русские не допустят их разгрома.
- Сербия войну туркам объявила, - Семён подошёл к отдыхающим после дневных трудов товарищам. – Федюнька наш сегодня приезжал, газеты привёз.
- Что ж теперь будет-то?
- Генерал Черняев назначен главнокомандующим сербской армии.
- Черняев?! Наш-то? Помним, помним, как он при обороне Севастополя героем себя показал! У Пал Степаныча Нахимова, адмирала, порученцем был!
- Это ведь он последним оставлял город, на лодке бухту переплывал, когда уж все понтонные мосты сняты были?
- Оооон!!! Геройский генерал. Повезло сербам. А что же он посля Крымской компании, где служил-то?
- Федя сказывал, в Туркестане. Любили его солдаты.
- А кто его главнокомандующим назначил? Император? Он послал генерала в Сербию?
- Нееет... Его, наоборот, задержать хотели. Так Федя сказывал. Будто бы и пачпорт ему не давали, и приказ был о задержании его на границе. Только сумел он вырваться.
- Вона как... Значит, не хотел император его выпускать... Значит, против войны... Сумеет ли генерал с одними сербами турков победить?
Тимофей вздохнул:
- Сами-то сербы верят в это. Говорят, что генерал им ниспослан Богом. А я сумлеваюсь... К нему сейчас добровольцы со всей Рассеи поехали.
- Добровольцы? – Пётр задумчиво посмотрел на море, будто обдумывая что-то.
- Не пушшу! – взвилась Дарья, краем уха прислушивавшаяся к разговору. – Хватит с меня, как ты в тюрьме сидел! На войну он собрался! Дома своих дел хватает!
- Это верно, братцы, нам и здесь забот хватает! – Тимофей со значением посмотрел на товарищей.
Забот и впрямь хватало. Каждый день приходили слухи о том, что турецкие десанты нагло высаживаются на крымских берегах под видом рыбаков. Говорили и о разбойных нападениях на жителей, и о шпионаже, и о вербовке татар на войну. Владельцы торговых лавок докладывали властям о массовой скупке татарами оружия – револьверов с пулями и патронами.
Каждый день матросы были настороже, каждую ночь выходили в караул и стерегли поселок с моря и с суши.
Тревожно было по всему побережью. Спешно укреплялась Керченская крепость, турецким судам было запрещено подходить к крымским берегам, а таможенная и пограничная стражи вели круглосуточное наблюдение, особенно за горно-лесными дорогами Южного берега. Возводились временные военные постройки, строились маяки и наблюдательные пункты.
Немного стало спокойнее, когда на отдых в Ливадию приехал сам император с семейством. Балканская политика России теперь строилась в его южном имении. Отсюда Александр IIруководил переговорами в Константинополе российского посла в Турции и проводил важнейшие совещания с канцлером Горчаковым.
В октябре началось строительство оборонительных сооружений во всех прибрежных городах, а в первую очередь в Севастополе. В Крыму расквартировали дополнительные силы казаков и солдат.
В воздухе всё отчётливее пахло войной.
Продолжение следует... (главы выходят раз в неделю)
Предыдущие главы: 1) Барские причуды 33) Весна
Если вам понравилась история, ставьте лайк, подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить новые публикации! Больше рассказов можно прочитать на канале Чаинки
