Процесс написания скромного текста в группу 'джазовые пластинки' о том или ином альбоме включает в себя сразу несколько времязатратных моментов - подготовку сколько-нибудь приличных фотографий, оцифровку 3-6 композиций с пластинки, размещение их на интернет-ресурсах и лишь в самом конце, попытку уместить обилие информации (не стоит забывать про традиционно полновесные liner notes) и собственные впечатления в тройке абзацев.
Именно поэтому неудивительно, что порой преодолев первые, так скажем, технические моменты к собственно написанию текста подходишь с изрядно выветрившимся энтузиазмом - в таких ситуациях невольно ищешь пластинки 'попроще и попонятней', для описания которых можно использовать приобретенную способность растянуть слово 'ништяк' на десяток-другой редко используемых эпитетов.
Казалось бы пластинка Джимми Рашинга конца шестидесятых идеальная кандидатура для подобных ухищрений - очевидно, что сам маэстро будет на коне, вместе с ним окажутся не менее легендарные коллеги по группе Каунта Бейси, про каждого из которых можно завести часовой разговор и исполнять будут преимущественно блюзы, к своему и нашему удовольствию.
И вроде бы эта формула универсальная и вполне соответствует октябрьскому вечеру 1967 года, запечатленному на четвертом выпуске лейбла Master Jazz, однако в тот момент, когда уже спокойной рукой откладываешь пластинку в кипу других работ маэстро выясняется, что джазовая вечеринка состоялась в студии отеля Great Northern (это вам не Твин Пикс). И казалось бы, за что тут зацепиться, однако словосочетание 'студия отеля' не выходит из головы - более того, точнее будет процитировать строчку с обратной стороны конверта, 'Studio 'A' Of FIne Recording Studio in Manhattan's Great Northern Hotel'.
Тут и выясняется, что место это не менее, а возможно и куда более легендарное, чем та же студия Ван Гелдера в Englewood Cliffs, просто имевшее к джазу отношение куда более опосредованное. Ну а поскольку разговор о судьбе и истории этого места тема для отдельного разговора с упоением вернусь к тому с чего начинал - 'Gee, Baby Ain't I Good To You' уверенная, добротная пластинка Рашинга конца шестидесятых.
К слову, выступление маэстро длилось почти шесть часов, поэтому записей с того вечера хватило еще на одну пластинку на все том же Master Jazz.
