Александр Васильев продолжает свой рассказ о "дяде Тусе" - высокопоставленном родственнике, жившем в Доме на набережной (улица Серафимовича, 2) - и взаимоотношениях их семейства с покупками. Речь о 60-х годах.
Как-то мы собрались на скромный семейный ужин в самом узком кругу: Матвей Маркович с женой тетей Симой, мать моего отчима Софья Борисовна (они с Симой были сестры) и нас трое.
Вдруг зашел невозможный в иной ситуации за этим столом разговор о бродивших в стране недовольных настроениях - по поводу скудности магазинных прилавков. И Матвей Маркович без малейшего раздражения или тем более злости, а исключительно с добродушнейшим удивлением высказал свое мнение. Причём почему-то обращаясь ко мне. Он поднял на вилке кусок любительской колбасы с большого блюда мясной нарезки и покрутил у меня перед глазами: «Ну, скажи, Саша, ведь вкусная же колбаса? Я специально заходил недавно в обычный магазин. Она там лежит совершенно свободно. Да, очередь, конечно, была, но не такая уж и большая. Вполне можно купить. Совершенно не понимаю, чем люди недовольны».
«Обычный магазин», в который заходил дядя Туся, находился в этом же доме, рядом с кинотеатром «Ударник». Он действительно был общедоступным, но, понятно, снабжался по высшей категории, на уровне Смоленского или Сорокового. И, конечно, любительская колбаса там бывала много чаще, чем в остальных магазинах страны.
Но дядя Туся на неё в магазине только посмотрел. Он её не покупал. Он ничего никогда не покупал. И тетя Сима не покупала. Они получали «кремлевский паек». Который им регулярно привозил шофер. По большей части паек выдавался в спецраспределителе на Грановского, но в Доме на набережной был и свой филиал. В счет пайка из зарплаты вычиталось 70 рублей, но полная стоимость его была 142. Однако и это были очень условные рубли, поскольку цены на подавляющее большинство продуктов там были просто смешные. Пайка хватало более чем на месяц, даже с учетом банкетов.
А ту любительскую, которая была в пайке у дяди Туси, выпускали в специальном цеху на Микояновском мясокомбинате. Я перед Олимпиадой там по редакционному заданию побывал и даже сделал репортаж. Для производства «кремлевской спецпродукции» стояли специальные немецкие и чешские станки, сырье выделялось с отдельных специальных складов, занимались всем этим специальные люди.
И ещё мне почему-то запомнился достаточно случайно услышанный разговор двух сестер, что-то прибиравших на кухне после ужина:
- Симочка, ты мне как-то давно писала, что начала водить машину. Больше не ездишь?
- Ой, Софочка, это когда было… Сразу после войны Туся привез из командировки в Германию две машины, «Хорьх» и «Опель-адмирал». Сам стал ездить на «Опеле», а мне отдал вторую, так я и пошла в автошколу. Несколько лет развлекалась, но где-то году к 1950-му автомобили приказали сдать, а у нас осталась только одна - служебная, с шофером. Правда Туся тогда приложил купить мне «Победу», но я отказалась, ездить особо некуда, да и возраст уже не тот, нет большой охоты.
Я слушал эту беседу как будто говорили марсиане. У меня самого, да и у родителей не было знакомых, имевших личный автомобиль. В совсем раннем детстве, когда мой отец работал главным зоотехником совхоза «Дукча» на Колымской трассе, у него был мотоцикл «Урал» с коляской, и папа считался королем дорог.
… А потом умерла Софья Борисовна. Вскоре за ней и тетя Сима. И через насколько лет мой отчим. Наше общение с Матвеем Марковичем прервалось. У меня остались лишь самые тёплые воспоминания об этом по-своему очень хорошем человеке.
Умер Матвей Маркович в 2002 году в возрасте 95 лет. #александр ю. васильев
