Сразу же после того, как Чарльз встретил Камиллу, он не стал терять времени даром. Завязался роман, который длился до тех пор, пока в декабре 1972 года он не отправился в море для службы на военно-морском фрегате HMS Minerva.
Тина Браун. Дворцовые бумаги. Глава 2. Секс и чувственность. Почему Чарльз полюбил Камиллу. Часть 3. Начало здесь
Чарльз и Камилла звонили друг другу по ночам, посещали вечера танцев в ночном клубе Annabel в Мэйфейре и ужинали вдвоем после оперы в Ковент-Гарден. Чарльзу нравилось развлекать ее, подражая персонажам античной комедии Питера Селлерса и Спайка Миллигана на радио ВВС «Шоу головорезов», а она была достаточно вежлива, чтобы находить их невероятно забавными.
Они проводили длинные уединенные выходные в Бродлендсе, доме графа Маунтбэттена в Ромси, куда Чарльз возил Камиллу на синем Aston Martin, подаренном ему родителями на двадцать первый день рождения. Свидетель видел, как они дважды встречались в «Аннабель» с принцессой Анной и ее сопровождающим Джеральдом Уордом.
Иногда они устраивали тайные встречи в доме ее бабушки Сони Кьюбитт в Хэмпшире, до которого было легко добраться от пристани его корабля в Портсмуте. Прием принца и Камиллы, должно быть, был пикантным приключением для Сони, которая лелеяла детские воспоминания о своей матери Алисе Кеппел, принимавшей у себя дородного бородатого мужчину, которого она знала только как «Kingy». Дворецкий Сони рассказал, как однажды днем Камилла весь день бродила в джинсах, застегнутых спереди английской булавкой. Миссис Кьюбит спросила, не собирается ли она переодеться во что-то более подходящее к предстоящему визиту принца Уэльского. «Я даже вижу твои трусы, Камилла», — прокричала она, на что Камилла ответила: «О, Чарльз не будет возражать против этого». Когда принц прибыл в шесть, ... они вместе «растворились в воздухе». Он явно оценил ее сексуальную жизнерадостность. «Притворись, что я лошадка-качалка», — как говорят, убеждала она его, чтобы победить его неуверенность в постели. Чарльз выразил свою признательность ее бабушке Соне за гостеприимство и осмотрительность, подарив ей серебряную шкатулку для безделушек с гравировкой в виде перьев принца Уэльского.
Самые ранние совместные фотографии Чарльза и Камиллы сделаны на матчах поло на лужайке Смита в Виндзорском Большом парке, запечатленные в интимной обстановке, когда они общались на автостоянке или под деревом, глядя друг на друга с ясным пониманием в глазах — она в красной футболке и джинсах, а он загорелый и все еще потный в своей полосатой футболке и брюках для поло.
Камилла с пяти лет была помешана на пони и под руководством отца стала заядлой наездницей. Ей нравился весь этот страстный, бесстрашный вид спорта - охота на лис, безумная погоня по открытой местности Восточного Сассекса, а потом сытные охотничьи чаепития в домах друзей. Принц обожал ее беспечность и полное отсутствие подхалимства. И он был очарован ее семьей, чья непринужденная теплота была полной противоположностью его собственной.
Супермодель Мари Хелвин, которая несколько лет встречалась с Марком Шандом, рассказала мне, что по выходным за городом «Камилла приходила в больших грязных сапогах, с растрепанными волосами, и выглядела она как-то великолепно. У нее под ногтями была грязь, и она ее не беспокоила. Но для Чарльза она была привлекательной». Она всегда выглядела сногсшибательной наездницей в облегающих бедра бриджах, белоснежном трикотаже и туго натянутом черном капюшоне.
Легкость, с которой Шанды не обращали внимание на свой внешний вид, иногда приводила в замешательство прибывающих в их самоуверенный мир. Известно, что Марк запросто появлялся на домашнем ланче в рваных шортах. Мари Хелвин вспоминает, как огорчилась, когда спустилась по лестнице на рождественский завтрак в доме Шандов в белом атласном неглиже от Dior и пеньюаре такого же цвета, но обнаружила, что остальные члены семьи едят яйца с беконом в старых охотничьих куртках поверх мятых пижам. Очевидно, маленькие сыновья Камиллы и Аннабель никогда не забудут ее появления.
Скромный дом Шандов мог внезапно обрести лоск для грандиозного званого ужина. Покладистый характер семьи подкреплялся социальной строгостью. Камилла принадлежала к последнему поколению британских женщин, которых учили необходимости — и навыкам — быть забавными. В 2017 году она рассказала Джорди Грейг о том, как ее мать тащила ее и ее брата и сестру вниз и заставляла их ужинать со скучными соседями:
– Раньше мы жаловались и говорили: «Разве мы не можем остаться здесь и смотреть телевизор за рыбными палочками?» а она усаживала нас за обеденный стол и, как только наступала тишина, говорила: «Говорите! Мне все равно, о чем вы говорите, говорите о своем волнистом попугайчике или о пони, но поддерживайте разговор…» И поэтому я никогда не могла не говорить. Это заложено в психике - не оставлять безмолвия.
Для поколения девочек из высшего общества Камиллы академические знания не имели значения. С десяти лет и до подросткового возраста Камилла посещала элитную лондонскую дневную школу Queen’s Gate (Королевские ворота) рядом с семейным таунхаусом в Южном Кенсингтоне. Это была хорошая стартовая площадка для ее дебютантского сезона. По словам писательницы Пенелопы Фицджеральд, которая преподавала французский язык в "Королевских воротах", это во многом было место, «где девочек учили, как выписывать чеки, играть в бридж и распознавать хорошо накрытый стол». Камилла закончила школу с отличием, хорошей записной книжкой и умением фехтовать.
Швейцарская гимназия на берегу Женевского озера, где ученики учились разговорному французскому языку, дегустации вин, аранжировке цветов и навыкам управления большим домом, восполнила отсутствие у Камиллы формального образования. Еще больше блеска добавилось, когда она уехала во Францию на шесть месяцев, чтобы изучать французский язык и французскую литературу в Институте Лондонского университета в Париже.
Год дебюта Камиллы, 1965 год, был на грани двух миров. Старый социальный ритуал «открытия сезона», когда свежеиспеченных «кобылок», как называл их ее отец, представляли ко двору, а затем пускали в водоворот коктейльных вечеринок, скачек и блестящих балов в загородных домах, был в упадке с конца 1950-х гг. Последние презентации при дворе, всегда проводившиеся в Букингемском дворце, состоялись в 1958 году. По-видимому, принц Филипп давно боролся за избавление от этого ритуала на том основании, что он был «чертовски глупым», что согласуется с падением уважения британской общественности к правящему классу, а также нарастающей волной сатиры и драмы общественного сознания. Принцесса Маргарет тоже не была фанаткой этого ритуала. «Мы должны были остановить их», — сказала она.
Бал королевы Шарлотты, с которого начинался сезон, просуществовал до 1976 года, когда дебютантки делали реверанс торту, а не монарху. (Немногих избранных научила этому Люси Клейтон, старейшина одноименной школы обаяния, известная как «боевой топор Бонд-стрит».)
К году Камиллы флюиды контркультуры просочились через дверь бального зала. Девочки делились на тех, кто курил набитые до отказа косяки и расхаживал в мини-юбках Мэри Квант, сапогах до колен и со стрижкой "Эльфийская веточка", и на более консервативных сверстниц, таких как Камилла, которые придерживались Buck's Fizz (смесь апельсинового сока и шампанского), нитей жемчуга и вечеринок в поло-клубе Guards.
Это был удачный год стильных аристократичных девушек, от фальшивой леди Кэролайн Перси, дочери герцога Нортумберленда, до леди Мэри-Гэй Керзон, дочери Эдварда Керзона, шестого графа Хоу, ставшей впоследствии матерью Крессиды Бонас, подруги принца Гарри до Меган. О леди Мэри-Гэй так часто писали в колонках светской хроники, что в "Кларидже" ее именем был назван коктейль Blue Curzon «Голубой Керзон» (из-за ее голубой крови). Ослепительная блондинка с потрясающими ногами, она олицетворяла рискованный дух того времени, позируя со своим нежным личиком, вымазанным машинным маслом (в знак уважения к ее дедушке-автогонщику) для журнального столика Birds of Britain.
Днем, после похода по магазинам, группа дебютанток, включая Камиллу, обычно собиралась в зеленых кожаных креслах на банковском этаже Harrods, а затем направлялась через дорогу, чтобы пообедать холодным жареным цыпленком с горошком в ресторане Brief Encounter.
Кажется, Камилла нисколько не жалеет о своих годах бабочки. Она никогда не хотела делать карьеру. Ее приняли на работу у декоратора Колифакса и Фаулера, но сразу же уволили за опоздание после ночи танцев. Ну и что? У нее в запасе было наследство в размере 500 000 фунтов стерлингов, которое должно было достаться ей после смерти ее бабушки Сони Кьюбитт.
Сегодня некоторые из ее современников горько возмущаются тем, что девочкам их поколения было отказано в хорошем образовании, и они застряли в качестве пансионерок в таких школах, как Пустошь Хитфилда в Беркшире, которую одна выпускница того периода описала как «заведение Джейн Эйр, в котором что-то пошло не так».
Камилла, ныне ненасытный читатель и заядлый потребитель культуры и текущих событий, более склонна видеть ценность в том, чему она научилась в ныне исчезнувшей системе.
«Слава богу, что мои родители воспитали меня с умом и научили хорошим манерам, — сказала она Джорди Грейгу. — Это звучит, особенно в наше время, несколько снобистски, но мы закончили школу в шестнадцать, и никто не поступал в университет, если только ты не был настоящим умником. Вместо этого мы ездили в Париж и Флоренцию и узнавали о жизни и культуре, о том, как вести себя с людьми, как разговаривать с людьми. Это глубоко укоренилось в моем воспитании, и если бы у меня его не было, королевская жизнь была бы для меня гораздо более трудной».
Действительно, Камилла была настолько идеально подготовлена к жизни с наследником престола, в отличие от совершенно неподготовленной Дианы, что сегодня кажется странным, что ее когда-либо считали неподходящей. Но не имея ни громкого титула, ни целомудрия, а также учитывая, что в качестве возможной королевской невесты называлась принцесса Мария-Астрид Люксембургская, шансы принца Уэльского сделать предложение Камилле были невелики. Неписаное правило сезона, сформулированное Кристофером Уилсоном, гласило: «Если хорошие девочки этого не делают, то Камилла это уже сделала». У нее был годичный роман с Кевином Берком, богатым девятнадцатилетним сыном авиационного магната, который разъезжал по городу на желтом Jaguar E-Type, который она называла “Яйцо”, и еще один роман с холеным наследником банковского дела Рупертом Хэмбро.
Но повторяющейся темой в ее жизни был Эндрю Паркер Боулз, отпрыск богатой семьи, владеющей скаковыми лошадьми. Ни один из ее бойфрендов не мог конкурировать с сексуальным щегольством Эндрю, который был на семь лет старше Камиллы и имел блестящую репутацию офицера Королевской конной гвардии, престижного полка дворцовой кавалерии. Для Камиллы это была любовь с первого взгляда с того момента, как его младший брат Саймон познакомил их в 1966 году. Они познакомились на танцах в Шотландии, и вскоре она ночевала в его квартире на Портобелло-роуд, где часто были видны следы последней посетительницы.
Камилла понимала, что мучительно архаичное требование девственности королевской невесты было препятствием в ее отношениях с Чарльзом. Это также оказалось бы смертельным для его будущего счастья. С точки зрения королевы-матери найти нетронутую женщину лет двадцати пяти среди его современников могло показаться легким делом, но в условиях свободных сексуальных нравов лондонского общества семидесятых годов это было примерно так же вероятно, как увидеть Лох-Несское чудовище. Неудивительно, что в итоге он женился на двадцатилетней инженю леди Диане Спенсер.
Также сомнительно, что Камилла в любом случае приняла бы предложение Чарльза. В течение семи лет она стремилась к более сексуальному и рисковому Паркеру Боулзу. Сводящий с ума стиль Эндрю заключался в том, чтобы приближать и бросать ее, когда ему захочется. (В начале семидесятых у него был бурный роман с юной принцессой Анной. Они остаются близкими друзьями, и он по-прежнему сопровождает ее на скачки. В марте 2020 года восьмидесятилетнего Эндрю в поношенной фетровой шляпе можно было встретить вместе с Анной на Челтнемском фестивале, где некоторые из зрителей, в том числе и он, заразились COVID-19.) Камилла Шанд была одержима Паркером Боулзом.
Вполне вероятно, что ее флирт с Чарльзом был уловкой, чтобы заставить Эндрю ревновать. Продолжительность ее романа с принцем совпадает с шестимесячным пребыванием майора в Северной Ирландии и на Кипре, где слухи о новом поклоннике Камиллы наверняка разожгли бы в нем желание сделать предложение.
Чтобы убедиться, что Эндрю действительно наденет ей кольцо на палец, майор Шанд сговорился с отцом Эндрю, Дереком Паркером Боулзом. 15 марта 1973 года они опубликовали в Times новость о помолвке c сообщением даты свадьбы через четыре месяца. Это был рискованный шаг, который окупился. Принц Чарльз был потрясен, узнав о помолвке, еще находясь в море на корабле HMS Fox в Вест-Индии.
«После таких блаженных, мирных и взаимно счастливых отношений судьба распорядилась, чтобы они продлились всего шесть месяцев», — писал он в письме, которое опубликовал биограф Джонатан Димблби.
Римско-католическая церемония 4 июля 1973 года (Эндрю был католиком; Камилла не обратилась в католичество) была полномасштабным мероприятием высшего общества с участием восьмисот гостей - причем, сотне из них пришлось стоять — в часовне гвардии в Веллингтонских казармах. Присутствовали королева-мать и принцесса Анна, а принцесса Маргарет пришла на прием в Сент-Джеймсском дворце. Анна, все еще влюбленная в Эндрю, явно была «не в себе» из-за свадьбы и вскоре после этого сама обручилась с капитаном Марком Филлипсом, менее мужественной, интеллектуально тусклой версией Паркера Боулза, которую Чарльз мягко называл «Туманом». Принц, по счастливой случайности, не смог присутствовать, так как направлялся в Нассау, чтобы представлять королеву на церемонии сокращения штатов империи. (Не могло улучшить его настроения то, что при передаче конституционных документов новым независимым Багамам на него рухнул балдахин).
По крайней мере, он был избавлен от необходимости наблюдать, как ослепительно выглядящую Камиллу в кружевах из тюля, с волосами, сверкающими бриллиантами, отец ведет под руку к красивому военному, ожидающему у алтаря. Когда жених и невеста покидали часовню, они гордо шли под скрещенными мечами офицеров Blues and Royals. Главным свидетелем, подписавшим регистр, была королева-мать.
Продолжение 👇👇👇
Все о жизни королевских семей мира читайте на сайте ♕Жизнь по-королевски. А пообщаться с единомышленниками теперь можно на форуме ♕Жизнь по-королевски.
