-Ну и как мне вам дорассказывать историю, если вы боитесь династического имени мага Вагр… хотя нет, я и ее вслух не произнесу, вы, наверное, и названия этой империи тоже боитесь. Все, не буду его произносить. Ну ладно, я уж как-то вам бы все это рассказал, не называя имен, если нас больше никто не будет прерывать, всякие там навки-мерзавки, - Раэ вздохнул и оглядел тот цветной мирок, который альвы создали, осветив фиолетовую густую темноту сумерек своими фонариками. Раэ казалось, что он сидит не под сенью усталых ветвей, облепленных сотней альвов, а в каком-то сказочном гроте, полных самоцветов: в свете огоньков искрилась просыпанная альвами пыль и отражала все цвета, которыми горели хвостики малышей.
Он впервые увидел, как зажег свой хвост князь альвов. И некоторое время не мог оторвать глаз. Князь сидел на ветке как ни в чем ни бывало, делая вид, что никак не замечает удивления человека, а другие альвы восторженно попискивали, мол, знай, человек, какие у нас князья. Огонек князя был светло-голубой, словно из бриллианта голубой воды, но там, внутри, играли, вспыхивали и гасли разноцветные искры, которые начинали переливаться от малейшего движения хвостом.
В этом мирке, окруженный стайкой альвов, Раэ против воли чувствовал спокойствие и умиротворение, которых не заслуживал. Нужно было держать ухо востро. Малыши только-только справились с испугом, который вызвала у них вужалка. Денек им дался тоже нелегко. Некоторые альвы продолжали тихонько плакать из-за того, что в сражении со стрыгайями погибли их друзья.
«То ли еще будет, малыши» , - мысленно сказал Раэ, опять подосадовал, что после убийства гивра он и альвы дружно пренебрегли разведкой и на этот раз нарочно проследил за тем, как княжич, строго посвистывая, расставил стражу.
-Разбудите меня перед сменой второй и третьей стражи, - сказал Раэ и вздохнул: не поймут. Да и меняется ли у альвов стража так, как у людей? Может, у них другие распорядки?
-Перед полуночью меня разбудите, - сказал Раэ, - полночь – знаете, что это? Еще один опасный час. Явь и Навь опять сойдутся. Опять что-нибудь может вывалиться и пострашнее, чем вужалка… ох. Только вы тут успокоились… Ладно, я думаю, вы и так не дураки... Хотя мы так с вами сплоховали днем! Если мы еще так будем ошибаться, мы точно из ведьмина леса не выберемся. А я вам пока дорасскажу про падение Ивартана, чтобы нам всем спалось хорошо... хотя как от такого спать... Но дорассказать надо. Так вот, его земли без нечисти были священными. Ни на закате, ни в полночь, ни перед рассветом, ни в полдень никакая гадость не могла там вывалиться из Нави. На протяжении нескольких столетий на этих землях было запрещено приносить жертвы силам Нави даже ради процветания. Даже тогда, когда надо было остановить чуму. Даже тогда, когда к стенам стольного града подступали полчища врагов, даже когда спорынья губила хлеба, даже когда наводнения затапливали низины, а землетрясения встряхивали окарины империи… Нет, люди молились и постились. И знаете, там тоже народилось много людей, на которых боялась покуситься навь. И вскоре несчастья стали обходить стороной Ивартан. Потому, что у него появилось Иное Покровительство... Вот тогда и мы пожелали стать такими, как Ивартан. И пожелали стать его союзником. Но потом… потом все изменилось. Сытая жизнь и желание еще большей сытости все испортило… там… там начались распри всякие… дворцовые перевороты… ну… и я не помню, из-за чего мы рассорились так, что когда Ивартан позвал Семикняжие на помощь, наши князья поняли, что идти ему на помощь бесполезно.
Раэ закусал губы и пожалел, что большую часть уроков истории провел в беготне из учебных классов в палату для наказаний с журналом для учета розог, который должен был всыпать ему дядюшка Лойи. Ну не давалась ему эта история! То он искал Ивартан на карте где-то в Проклятых Землях, то прятался от учителя в сундук для свитков под хихиканье всего курса, то карты рисовал так, что наставник Рун, взявший их посмотреть, отбрасывал и тотчас начинал вытирать руку и крюк, заменявший другую
-Раэ, я сказал изобразить земли, а не размазать по ним землю! Ты к какой жизни себя готовишь? – громыхал обычно над Раэ наставник Рун со своим любимым присловьем.
-Ну зачем нам история? – вредничал Раэ, - как она нам поможет бить кайдзю?
-Болван! Охотник должен не только бить кайдзю, но и знать, когда, как и откуда они могут появиться! Для этого нужна история! И география! А это что тут у тебя нашлепано?
-Море Темран! – Раэ виновато пожимал плечам под смешки однокурсников.
-Какое это море Темран? И почему посередине дырка?
-Пришлось раза три перерисовывать и стирать… бумага не выдержала, сударь наставник…
-Ты с такой бумажкой в нужнике сидеть будешь! Руку давай сюда!
И наставник Рун хватался за печать, чтобы поставить на кисть Раэ цифру, которая должна была означать количество прописанных Раэ розог…
-Другую давай! – сердито говорил он, видя, что на правой руке уже стоит цифра и печать от другого наставника…
В общем, познаний в истории у Раэ было настолько, насколько Руну удалось вбить в его непослушную башку, да Виррате ненавязчиво, но занимательно рассказать по вечерам, когда скачущих по лавкам мальчишек надо было успокоить сказкой на ночь…
Раэ заметил, что большинство альвов с интересом его слушают, поэтому спохватился и попытался рассказать то, что знал и то, о чем догадался, когда столкнулся со стрыгайями.
-Ивартан терял в последнее время свои благословенные земли по-разному. Какие-то раздаривал союзникам запада. Какие-то – продавал. Какие-то у него начал отхватывать крепнущий Вагр… большая империя на юго-западе, не к ночи будь помянутая. Дело в том, что она становилась все богаче и богаче за счет того, что императоры из ее династии сговорились с миром Навьи приносить им богатые жертвы ради благоденствия. Земли Ваграмона не знали ни засухи, ни наводнений, ни моров и падежей…
Альвы недовольно присвистнули, но не запаниковали. Раэ спохватился, что полностью и не раз произнес имя запретного для их слуха королевства. Но интерес слушателей, похоже, понимавших с пятого на десятое, больше по тону, чем по речи, только возрос, судя по тому, как они подались к Раэ и повыше подняли ушки.
-Да, они достигли процветания тем, что приносили жертвы, человеческие жертвы, и поклонялись миру Нави. Да и по началу и жертв мир Нави требовал немного. Да и самих что ни не есть никчемных людишек – совсем уж преступников с черной душой, которым и так выносили смертный приговор, безнадежно больных, которым все равно умирать, и люди говорили «Им и так умирать, так пусть умрут с пользой для всех». Потом, конечно, мир Нави стал требовать больше и стал более разборчивей… Стал просить дев и младенцев. «Что стоит жизнь одного ради благополучия тысячи тысяч?» - говорили люди и приносили в жертву лучших дев и младенцев. Сейчас в Ваграмоне с этим делом и того хуже… но мир Нави дает ему силу, его жителям здоровье, богатство и процветание. Но вот такой ценой. И войск ему не очень-то надобно. По крайней мере, из живых. Его войска, в основном, состоят из таких вот стрыгайев. Летучих крыс.
В Ивартане был достаток – в Ваграмоне роскошь. В Ивартане надо было пахать землю, чтоб добыть зерно, в Ваграмоне палку воткни – она даст плоды… и в Ивартане тоже начали нет-нет, но кое-где да и приносить жертвы Нави. «Соседи благодаря этому живут лучше, едят слаще». И благодать покинула эту землю. Она чем-то стала напоминать второй Ваграмон. Ивартан зажрался и развратился. Стал ценить удобства, ради которых не пожелал бы пожертвовать ничем. Такие не воюют…
Ваграмон откусывал от Ивартана кусок за куском. Пока от него не остался лишь стольный град.
И вот… это случилось в тот день, когда я родился… Ваграмон двинул на стольный град полчища из сотни тысяч стрыгайев. В городе было множество беженцев из окрестной местности, было множество жителей. Около трехсот тысяч, если верить Виррате. Ну это если не считать детей и женщин. Представляете, если бы все они вышли на стены биться с этими тварями? И император Ивартана призвал на помощь всех, кто был способен носить оружие. А ведь это не только взрослые мужи. Говорят, есть такие города, которые отбивались, когда воинам на помощь приходили женщины и дети. Знаете, сколько пришло на сбор оборонять Ивартан? Тысяча четыре человека. Только тысяча четыре. Остальные не пожелали. Предпочли спрятаться за спины этой тысячи четырех… В день моего рождения был взят город, который всему миру показал, что не надо договариваться с Навью. Показал, что был силен, пока с ним не цацкался. И показал своим падением, что ждет тех, кто под него прогнется…так-то вот, альвятки.
Раэ заметил, что сумерки кончились, наступила ночь. Все, надо спать. Он не железный. Он откинулся на наломанный лапник. Вздохнул. Вспомнил, от кого бежит.
-И вот что я думаю, - добавил он тогда к рассказу, - император Ваграмона прознал, что у Мурчин есть филактерия лича и решил, что ее будет просто отнять у нашей ведьмочки. Прислал сюда отряд стрыгайев. И Мурчин повела себя с ними как со многими своими врагами: открыла им пояса защиты так, что они подумали, будто это сделали они сами. А потом оставила подыхать между поясов. Император Ваграмона не понял, с кем связался.
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Ведьмин лес. 11 глава.
