- этот вопрос я нередко слышу от людей, которые узнают историю моего появления на свет. Говорят они о моей биологической матери.
Вчера, 18 ноября, исполнилось 22 года со дня её смерти. И - да, я свою мать простила. Точнее, считаю, что она ни в чём передо мной не виновата...
...В детстве мне часто снился один и тот же сон: я сижу в кресле самолёта, справа - круглый иллюминатор, передо мной - высокая спинка впереди стоящего кресла; я наблюдаю за происходящим как бы снизу, по крайней мере, с гораздо более низкого уровня, чем уровень глаз взрослого человека. Немного повзрослев, спросила у мамы, летали я в детстве на самолёте? Оказалось, нет. Но сон тот был настолько явным, что и до сих пор не покидает меня ощущение реальности происходившего в нём.
Знала ли я о том, что являюсь приёмной дочерью? Да, знала. Лет с четырёх-пяти. Сердобольная соседская бабушка открыла мне эту тайну. «Ох, деточка, где же мама-то твоя?» - спросила она меня как-то. «Дома», - ответила я. «То приёмная, а родная-то где?» - не унималась старушка. Моё детское восприятие тогда, думаю, до конца не «переварило» эту информацию, потому что отнеслась я к данному факту совершенно спокойно. Но об услышанном не забыла.
Как-то, будучи уже подростком, я собралась с духом и спросила у мамы, правда ли, что она мне не родная? Мама побледнела, замешкалась, но быстро взяла себя в руки: «Конечно, не правда. А если кто-то что-то тебе сказал, так это просто от злости и зависти». Больше я эту тему не поднимала - видела, как болезненно мама отреагировала. Но для себя сделала окончательный вывод: это правда.
Ещё одно воспоминание из детства: мамина коллега держит меня на коленях и напевает потешку: «Балалайка, балалайка, балалайка-стукалка, папа Лазарь черноглазый, мама Галя - куколка». И я всем своим сознанием двух-трёхлетнего ребёнка понимаю, что я вся в папу - черноглазая, и в маму - красивая. И так мне было хорошо от этого, что даже хотелось плакать. От счастья.
Или ещё: я дома, кажется, болею - в детстве я часто болела, мама хлопочет на крохотной кухоньке около русской печки. Мне вдруг очень захотелось, чтобы она обняла меня. Я начинаю хныкать - сначала тихонечко, потом громче. Мама услышала, тут же прибежала в комнату, посадила меня на колени, обняла: «Что случилось?» «Ничего», - отвечаю я и, уткнувшись в неё, замираю. Блаженство! И таких моментов полного, всеобъемлющего счастья на память приходит много.
Другими словами, я была для мамы и папы действительно родной. По-настоящему, а не только на бумаге. Однако, повзрослев, я испытала жгучее желание узнать тайну своего рождения.
Вести поиски в открытую позволить себе не могла - это причинило бы боль родителям. И только после того, как их не стало, я предприняла усилия, чтобы узнать правду.
Не стану говорить, каким образом мне это удалось (тайна усыновления у нас свято охраняется государством), но в 2016 году, на Троицу, я стояла перед домом, где когда-то жила моя родная мать. Сейчас дом принадлежит другим людям, но одна из соседок, знавшая ещё моих биологических бабушку и деда, направила меня к своей дочери, а та уже помогла мне связаться со свой подругой - младшей сестрой моей родной матери. И вот уже тётя рассказала всё, что знала о событиях, случившихся много лет назад…
Итак, жила когда-то в небольшом городке семья с тремя дочерьми. Старшая Шурочка - бойкая, талантливая девушка, певунья-плясунья, работала в Доме культуры... И случился у неё роман. Но - не сложилось... А девушка уже была беременна. Стать матерью-одиночкой в то время ничем хорошим не сулило, тем не менее, Шура родила сына. Было это в 1969 году.
Когда мальчик немного подрос, молодая мать, оставив ребёнка своим родителям, уехала в Казахстан, в город Темиртау, к средней сестре. И там тоже устроилась работать в ДК.
В начале 1972 года у Шурочки появился ухажёр - местный парень, казах. Но тоже как-то не заладилось у них. А может быть, она просто встретила другого - русского парня, который вскоре сделал Шуре предложение. В свой родной город она вернулась, уже будучи замужней женщиной и беременной вторым ребенком... 8 ноября 1972 года в местном роддоме Александра родила дочь...
Её родственница, навестив молодую мать в роддоме, поделилась своими впечатлениям с бабушкой и дедом: «Девочка-то какая красивая, пухленькая, темноволосая, глазки узенькие». Услышав эти слова, муж Шуры словно с цепи сорвался... Он мерил нервно ходил по комнате, а потом отправился в роддом к жене...
Что там случилось между ними, сказать сложно. Но Александра той же ночью сбежала из роддома, оставив новорождённую дочь. А спустя два дня они с мужем и старшим сыном уехали на юг…
В то время бездетная семейная пара Галина и Лазарь задумывались о том, чтобы усыновить ребёночка... Знакомая медсестра сказала: есть девочка. Супруги бросились оформлять документы. И уже 2 января 1973 года девочка, при рождении названная Таней, прибыла в свой новый дом. Спустя ещё месяц все формальности были соблюдены, выдано новое свидетельство о рождении. Так Таня стала Тоней.
Знаю ещё, что мои родные дед с бабушкой приходили к моим приёмным родителям, просили разрешения меня увидеть, предлагали помощь. Но папа не захотел этого.
А Шура с мужем обустраивались на юге. Она работала директором клуба, он - худруком. Через полтора года у них родилась дочь, а чуть позже - сын.
Но... Когда младший сын уже был студентом, случилось... непоправимое: он погиб в автокатастрофе.
После похорон Шура была необычайно деятельна: сделала ремонт в квартире, перестирала все вещи сына... И всё время повторяла: «Он меня зовёт...» После сорокового дня она попала в больницу - открылась язва желудка. Во время операции Шура умерла...
Моя тётя, которая и рассказала мне ту давнюю историю, по возможности следила за моей судьбой. У неё даже хранится старая вырезка из нашей местной газеты с опубликованными моими стихами. Она говорит, что я очень похожа на мать: нижняя часть лица и лоб - Шурины...
А тот давний сон из детства тоже имеет объяснение. Моя мать, будучи беременной мною, действительно летела из Казахстана в Россию на самолёте. Пренатальная (дородовая) память - она существует, тому есть немало доказательств...
Некоторые из знакомых, кто знал о моих поисках, спрашивали, зачем это мне было нужно. Это сложно объяснить. Не зная обстоятельств своего появления на свет, я чувствовала себя неуютно, что ли… Сейчас это ощущение практически исчезло. У меня стало больше родни. Я общаюсь с сестрёнкой, с тётей. К сожалению, старшего брата уже нет в живых... И я продолжаю поиски. Хотелось бы найти и своего родного отца, но, увы, пока в этом плане усилия безуспешны.
И я действительно считаю, что моя биологическая мать передо мной ни в чём не виновата. Ей пришлось сделать нелёгкий выбор. И понять этот выбор сможет только тот, кто побывал на её месте. Я лично никогда не возьмусь судить маму. И прощать мне её не за что.
