Удивительная метаморфоза произошла со мной на седьмом десятке лет: у меня появился синдром Сократа; я знаю, что ничего не знаю.
Причем, если бы этот синдром проявился только в вопросах истории, но и по другим «предметам» я «плаваю», как первокурсник на уроках китайского языка. А ведь, казалось бы, чего проще, выйти в интернет, задать вопрос и получить сто тысяч ответов. Так и хочется написать «и все разные», ан нет, ответы делятся ровно на два варианта: официальные и альтернативные. Причём у сторонников обоих вариантов изучения истории присутствует синдром начальника: есть только два мнения – моё и неправильное. И главное – нет третейского судьи, который примирил бы конфликтующие стороны и выдал единственно верное решение. Словом, история — это не только не наука, но и не стодолларовая купюра, которая нравится всем.
Впрочем, если мы обратимся к словарям, то узнаем, что оказывается древние греки считали историю скорее искусством, чем наукой. Клио – музу истории, они называли «ту, которая прославляет». Так что обижаться на историков, которых обвиняют в том, что они являются скорее трубадурами («искусство сочинять» фр.) и менестрелями («состоящий на службе»), чем учеными, чисто лингвистически не верно. Изначально они были призваны «сочинять» и «служить». То есть восхвалять своего сеньора.
Сторонники официальной истории уверены, что их версии основаны на открытиях фундаментальных наук, таких как Археология (гр. Археос – древний), Этнография (Этнос – народы), Генеалогия (родословная), и Хронология (Хронос – время). Ну и, конечно, опираются на многочисленные письменные материалы, высеченные даже чуть ли не на всех сакральных камнях мира.
В любом из этих слов (Архео-Логос) «Логос» означает «слово, речь, понятие». Философское понятие, обозначающее как разумное начало, управляющее миром. Впервые появилось у Гераклита, хотя толкование его остается в высшей степени спорным, вплоть до отрицания за логосом хоть какого-либо смысла, кроме общеупотребительного – просто «слово».
А «графио» в слове Этнография, География означает «писать».
То есть все исторические «открытия» опираются на науки, имеющие в своей основе «слово», более того – «слово написанное». В отличие от таких наук, как Физика – природа, и Математика – изучение, знание.
Видимо понимая, что надо придать Истории хоть какой-то более-менее официальный статус, стали применять к слову «логос» понятие «знание».
И конечно, подобная трактовка к терминологии некоторых научных дисциплин была принята всеми учеными, эти дисциплины изучающие.
Спорить с такими авторитетными оппонентами, значит заранее подвергать себя на поражение со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И всё же попробуем.
Будучи приглашенным на научную конференцию в РАН, я услышал от одного академика признание в том, что многие исторические факты были приняты «по умолчанию» на очередном заседании европейских ученых, чтобы закрыть вопрос. Кто же как не ученые должны ответить на вопрос о том, «как устроен мир и где возникла цивилизация»? Принято по одобрению большинством, что цивилизация зародилась в Древней Греции и точка. Ну а дальше, основы этой цивилизации подхватили древние римляне и разнесли по всему миру на кончиках своих бронзовых мечей, как чуму, которой переболело всё научное сообщество и так до конца не вылечилось.
Но вот среди продолжавших болеть древнегреческим насморком ученых, вдруг находятся те, которых не устроило такое распределение чинов на роль зачинателей цивилизации.
И тут не обойтись без широко известных зачинателей Новой Хронологии – группы математиков Фоменко. Упоминание одного только имени авторов НХ, приводит приверженцев официальной историографии в ступор: те сразу закрывают страницу, крестятся и плюют через левое плечо. Версия авторов НХ признана лже-версией всем кагалом российской академии немецких наук и… особо опасной для всего ученого мира. Опасения ученых понятны. Они уже добыли сотни дипломов, подтверждающих что подстрелили двести тигров, пятьсот оленей, девяносто девять медведей. И теперь боятся, что начнут, всякие, обсуждать каждый выстрел: тигра, мол, убил, как в прошлом году. Лисицу, как в прошлый раз. Ничего нового не внес в развитие охоты. Когда контрабандист плывёт на утлой лодочке по мировому океану, или ползёт по узкой тропочке над пропастью: глядите – почтенно, понятно, люди деньги делают. А во имя чего нашим ученым терять свой научный престиж и совать свою голову в пасть львов всего научного сообщества.
И всё же всегда находились люди, которые не побоялись пострадать за правду.
К таким, например, относится Н. А. Морозов, народоволец, просидевший в тюрьмах 29 лет. В Петропавловской крепости ему давали читать только Библию и другие книги религиозного содержания, оставшиеся ещё со времён декабристов. Видимо, таким образом царская власть хотела внушить революционерам идею смирения и любви, которой, как они полагали, проникнуты религиозные книги. Особенно Библия. Но Н. Морозов был вторым человеком в мире, который прочитал Библию. Первым был Лео Таксиль, автор книг «Забавная Библия», «Забавное Евангелие» и «Священный вертеп». Почему я уверен, что никто кроме них не читал Библию, тому доказательством служит «биография» самого Таксиля (Габриэль Антуан Пажес 1854-1907). Начав писать разоблачительные статьи, якобы, против масонов, Лео Таксиль удостоился чрезвычайной почести, получив аудиенцию у папы Льва XIII, который лично сказал при встрече, что жизнь писателя нужна «для борьбы за католическую веру». Лишь через десять лет разразился скандал.
В предисловии к «Забавной Библии» он обращается к папе словами: «Святейший отец! Осознать, что тебя дурачили на протяжении двенадцати лет, и кто! – вольнодумец! – это, разумеется, вещь весьма неприятная для непогрешимого представителя всеведущего и всемогущего бога…»
То есть, наконец-то и папа прочитал Библию с комментариями Таксиля. Прочитал Библию и проклял автора в лице Лео Таксиля. По мнению миллионов верующих христиан и иудеев, Библия – это священное писание, в котором сам бог открылся людям, чтобы они могли узреть его праведные труды и справедливый суд. Веселой шуткой и едкой насмешкой автор «Забавной Библии» показал читателям пародийность ветхозаветных мифов. «Я сорвал маску с католического невежества, фальши и суеверия».
Итак, это был первый читатель Библии. Николай Морозов прочитал её немного по-другому: как ученый, астроном и лингвист. Н. Морозов знал двенадцать языков и мог читать работы персидских, греческих, турецких, немецких, латинских и еврейских авторов. Чего не могли позволить себе многие российские ученые, знавшие в лучшем случае английский язык, что и привело к существенным искажениям исторических событий. Кроме лингвистических познаний Морозов был действительным членом Русского физико-химического общества и Французского астрономического общества. Дважды его награждали орденом Ленина, хотя Молотов называл его «идейным противником Ленина».
В семитомнике «Христос» он представил библейские тексты как отражение реальных астрономических наблюдений раннесредневековых астрономов-христиан и сформулировал теорию тотальной фальсификации истории мира, в которой так называемая «античность» оказалась средневековьем. Естественно, его работы легли в основу работ авторов Новой Хронологии, которые обосновали его выводы математически. Это главная заслуга как Морозова, так и авторов НХ.
Если согласится с этой версией, то многие события истории выглядят по-другому и укладываются в более-менее стройную систему.
В частности, в книге «Новый взгляд на историю Русского государства», Морозов развенчал миф о «древнегреческом» источнике цивилизации.
В 1453 г. турки окончательно выгнали крестоносцев из Константинополя. Собственно, первая мировая война между Востоком и Западом, Европой и Азией, полыхала давно и цельных 457 лет. Это больше, чем столетняя война стран Европы между собой.
Предвидя исход этой бойни, византийский придворный философ и летописец Георгий Гемист Плифон, перевёз византийскую библиотеку во Флоренцию. Там на деньги меценатов Медичи и Строцци он основал академию, названную в честь себя любимого Платоновской. Засадив за парты своих «академиков», где они начали переписывать историю Византии на вновь обретенную родину, они создали миф-историю «Древнего Рима». Причём писали академики под псевдонимами якобы «древнегреческих» мудрецов. Эта академия начала бурную деятельность по «обнаружению» и тиражированию «древних источников», призвав для этого книгоиздателей и торговцев типа П. Брачоллини, которого собственные современники не раз уличали в подделке рукописей.
Современные исследователи подвергли тщательному анализу большую часть представленных письменных источников, что породило массу вопросов. И в результате пришли к выводу, что никаких оригиналов рукописей, написанных еврейским и греческим письмом ранее XV века, не существует. Всё, что представлено на рассмотрение историкам – это средневековые копии. Точно также отсутствуют оригиналы рукописей, написанных на латыни ранее XIV века, нет оригиналов рукописей Данте и Боккаччо в Италии, Уиклифа и Бекона в Англии, Бонавентуры во Франции и прочих авторов, традиционно относимых к XII-XIV векам.
«Учёные греки», появившиеся в Италии и Греции (теперь в современной) в XIII- XV веках после краха Константинополя, учили итальянских гуманистов своему древнему языку, чтобы они могли читать подлинники Платона и Аристотеля. А то, грех сказать, но в XII веке Европа знала о греках от арабов Испании, а уже в XIV веке – напрямую получила от византийцев «древнюю греческую мудрость».
Но наших историков так просто не возьмёшь и на мякине не проведёшь; они раскопали, что и византийцы не были носителями знаний, так как она представлена в найденных древних рукописях. И, как мы учили в школе, рукописи эти хранились в Александрийской библиотеке, в которой были собраны древние знания египетских жрецов эпохи фараонов, шумерские и ассирийские учения. Почему-то «древние» знания служат единственно верным источником развития цивилизации. Хотя само понятие «наука» подразумевает постоянное опровержение старых догм и представлению предков в целом о мире. Хотя в этом и заключается главный недостаток науки; какую бы теорию не выдвигали учёные, очень скоро находятся данные, опровергающие или уточняющие старую теорию.
Лишь «божественное откровение» остаётся неизменным на протяжении многих поколений. А «древние» тайны и знания, как правило, несут в себе обязательное божественное объяснение происходящих событий. И хотя религий много и у каждой своё толкование божественного откровения, но суть одна: никто не осмеливается покушаться на святое. Как же этим не воспользоваться. Правители всего мира тут же начали искать свои божеские корни. Но бог с ними, с правителями. Искание «древности» родов, языка, народа и т. д. стало массовым явлением XV века. И с успехом продолжается до сих пор.
Великий Данте объявляется творцом итальянского языка литературного, хотя после него ещё двести лет все прочие итальянские авторы пишут исключительно на латыни, а итальянский литературный язык сформировался на базе тосканского диалекта только в XVI веке. Не только итальянский, но вообще все национальные письменные литературные языки в Западной Европе начали формироваться в XVI веке. Это и насильственное внедрение Елизаветой I «правильного» английского языка, и появление «ново французского», и «новогреческого» языков, а также «общенемецкого» языка Библии, созданного Мартином Лютером. До этих событий писали на латыни и греческом, не параллельно, а вместо национальных языков.
До XVI столетия испанского языка не было (кстати, как и самой Испании). В самой Испании он до сих пор называется кастильским. Также и французский язык стал официальным государственным языком лишь в 1539 году, а до этого таким языком была латынь.
А вот в Англии, якобы в XII-XIV веках, официальный язык был французский, за 400 лет до введения его в государственное делопроизводство в самой Франции.
Итак, приезд во Флоренцию в 1438 году Гемиста Плифона и его византийской библиотеки, положил начало сочинению «древней истории». И его, а не мифического Геродота надо считать отцом «истории».
Итальянский город Рим ещё только создавался и ему нужно было придать вид «вечного города», древнего, как сама история мира.
Правители Италии, а это высший клир Римской католической церкви, закрывали глаза на распущенность нравов, так как сами же подавали отнюдь не пример благопристойности. В своё время два великих итальянца – прославленные писатели и мыслители Петрарка и Боккаччо поняли, что итальянскому обществу не хватало объединяющей идеи, которая способна сплотить нацию вокруг высоких идеалов. Видимо, идея всеобщего светлого будущего в образах райского блаженства на небесах не прельщала большую часть развращенного итальянского общества, выросшего в тепличных условиях жаркого итальянского неба, с которого сыпалась манна небесная, а в реках текла вода тёплая, как тосканское вино и такая же кислая.
Оставалось только обратиться к идее «светлого прошлого», которое выражалось в том, что в «Древнем Риме» было такое великое античное прошлое, что возрождение его, это как раз то, ради чего стоило жить.
Всё было бы замечательно, ведь возрождение нации — это благая цель, если бы возвеличивание своего прошлого не проходило одновременно с чернением исторического прошлого своих соседей. Происходило оно в форме поругания древнего народа готов, которых проклинали как разрушителей великой античной культуры Рима.
Знали ли итальянские гуманисты кто же такие готы, это вопрос?
Но связываться с Русью, разгромившей рыцарские ордена (Ливонский и Тевтонский) и объединённые силы Золотой Орды с отборным рыцарским войском генуэзской пехоты, было чревато очередным разгромом.
И мишенью для своих нападок избрали немецкоязычное население, в первую очередь Германии, а также ощущавших своё родство с ней представителей скандинавских стран. Короче, протестантов-еретиков.
Почему именно германцев избрали итальянские папы в качестве мишени, объясняется «участием» германцев в крестовых походах, устраиваемых опять же папами. Вот только германские императоры не желали подчиняться приказам пап, а всё награбленное тащили себе в Германию, что папам никак не нравилось.
На самом деле германские рыцари не принимали участию в крестовых походах, а избрали своей добычей славянские племена, первоначально на юге Прибалтики, а в последствии распространили свой «дранг нах» на Новгородские и Псковские земли.
Только шестой крестовый поход возглавил германский император Фридрих II Гогенштауфен. Сам император перед началом похода был отлучен от церкви папой Григорием IX, назвавшим его не крестоносцем, а пиратом, который собирается «похитить королевство в Святой Земле». Фридрих был женат на дочери Иерусалимского короля и собирался стать владетелем Иерусалима. Запрет папы на поход и его проклятие никак не повлияло на решение крестоносцев, которые шли за императором в надежде пограбить то, что ещё осталось от предыдущих грабителей – французов и англичан, которые привезли столько награбленного капитала (капитал означает – грабёж), что в этих странах начали складываться первые признаки «капиталистических отношений».
Летом 1228 г. Фридрих высадился в Сирии. Здесь ему удалось уговорить аль-Камиля, воевавшего со своими же сирийскими эмирами, вернуть ему Иерусалим и другие территории королевства в обмен на помощь против его врагов – как мусульман, так и христиан. Соответствующее соглашение было заключено в Яффе в 1229 г. В марте 1229 г. крестоносцы без боя вошли в Иерусалим. Как вы понимаете, все враги аль-Камиля – христиане, и папы Римского – мусульмане, были уничтожены, согласно договору.
Ничего личного, только деловой подход.
Затем император вернулся в Италию, разбил посланную против него армию папы и вынудил Григория по условиям Сен-Жерменского мира в 1230 г. снять отлучение и признать договор с султаном.
Так что у пап Священной римской империи был небольшой зуб на императоров Священной римской империи.
Шведы и прочие прогерманские племена, почти сто лет терпели как их поносят на всех ладах итальянские католики, пока в них не проснулся бунтарский дух протестантов. Ну, кто же не обидится, если тебя обвиняют в том, что ты разгромил непобедимую римскую империю, да ещё и в такие времена, когда у твоих предков в руках были только дубины. Зато теперь, когда ты вооружен до зубов самым современным на тот момент оружием, пусть поберегутся славных потомков великих готов.
И от защиты исторического прошлого потомки готов быстро перешли в наступление и стали творить мифы о величии гото-германского прошлого, вошедших в историю под названием «готический». С него-то и начинается упомянутая традиция приписывать своим странам вымышленное великое прошлое.
Особая роль в начавшейся реконструкции великого германского прошлого выпала Швеции, так как это единственная страна, где есть область на юге Швеции под названием Гёталанд
С конца XIV века Швеция находилась в унии с Данией и Норвегией и у всех трёх стран был один король. Влиятельные люди Швеции считали, что этим ущемляются интересы страны, что унию нужно разорвать и вернуть стране её самостийность. Для этого необходимы исторические обоснования. И лучше доктрины об уникальности Швеции как прародины готов, было не найти. Героическое прошлое готов как прямых предков шведских королей – это как раз то, что нужно. При поддержке королевской власти данная идея стала утверждаться в шведской историографии.
Шведское общество уверовало в своё древнее величие полностью. Мысль о том, что предки шведов – это знаменитые готы, корень всей великой германской культуры, крепко ударила в голову шведских историков и писателей того времени и вызвало к жизни историозодчество самых больших масштабов, особенно будучи востребованным со стороны государства. История Швеции в трудах большинства шведских историков XVI-XVII вв. стала представляться чем-то феерическим. Одной только силой исторического пера создавались гигантские готские державы, управляемые могущественными шведо-готскими королями, которых не знал ни один источник.
При этом вырабатывалась определённая методика. Поскольку собственного исторического материала было маловато, то выработали привычку совершать рейды в истории других стран и приворовывать события и исторических персонажей оттуда – дескать, это наши предки, только под другими именами. Так, частью шведской истории была объявлена история скифов. И вот уже предки шведов под именем скифов выступают как завоеватели Азии или отыскиваются среди героев Троянской войны. Очень быстро шведские историки вошли во вкус, и в начале XVII века были обнаружены новые великие предки шведов. Ими оказались легендарные гипербореи из античных мифов.
Гипербореи — это стержень древнегреческой и, следовательно, общеевропейской культуры. И оказывается, они вышли из Швеции, и у них, если внимательно приглядеться, шведские имена. Например, под именем Аполлон, наверняка, скрывался скандинавский Один. А в имени древнеегипетского Озириса, видно шведское слово «вижу» - sijr, что можно толковать как «Одноглазый», то есть Один. В общем, куда ни глянь везде предки шведов или культурные скандинавские герои.
Забегая вперёд заметим, что у шведов появились талантливые последователи и ученики, которые, похоже, даже превзошли учителей – это украинские историки.
Шведский историк Нордстрём так передал эйфорическое чувство, вызванное в шведском обществе на создание направления готицизма:
«Ни один из народов Европы, помимо классических народов, не мог предъявить прошлое, полное столь дивных испытаний в мужестве, как мы – потомки готов. Это придало нашему патриотизму новый элемент мужества, как раз в преддверии державного XVII века, когда, как казалось его современникам, возродились заново героические силы готов. Но до этого только из исторической памяти черпали шведское национальное чувство и историческая фантазия подлинную пищу. Благодаря трудам историков, благодаря популярным рассказам об исторических судьбах отечества, благодаря небольшим сочинениям для простонародья, благодаря красноречию политиков и учёных, благодаря поэзии, театру – великое множество форм использовалось для того, чтобы запечатлеть в шведском народном сознании представление об истории отечества с блистательной героической сагой о древних готах, в которой отразилось совершенное проявление силы и способностей нашего народа. С такой историей мы чувствовали себя аристократией Европы, которой предопределенно владычествовать над миром».
Современные исследования по ДНК-генеалогии и топонимике показали, что те, кто ранее других стал именоваться готами, проживали на территории современной Польши или несколько севернее на юге России и Украины. Исторические события, связанные с готами, конечно, происходили на самом деле, но к шведам не имеют никакого отношения. Поэтому возникла острая необходимость объявить шведов зачинателями Руси, а тогда уже будет легче объяснить нахождение готов на территориях Руси и Украины.
Образ Швеции, как прародины готов, разрабатывался целым рядом представителей шведского готицизма, самой крупной фигурой среди которых был Иоанн Магнус. Большую часть своей жизни И. Магнус провёл за пределами Швеции, в европейских центрах гуманизма, где ревностно стремился отстаивать идею древности Швеции и её особую миссию. Магнус с юности посвятил себя духовной карьере и в 1517 г. как полномочный шведский легат был направлен в Рим, где сразу же оказался вовлечённым в водоворот идейного противоборства, царившего в Италии и окрашенного «антиготской» пропагандой итальянских гуманистов.
И. Магнус никогда больше не возвращался в Швецию, поскольку отрицательно относился к реформаторской политике шведского короля Густава Вазы и не пожелал отказаться от католицизма и признать лютеранство, что поставило его в оппозицию к королю. Здесь же в Риме он взялся за перо и начал писать свою историческую феерию о готах – древних предках шведских королей. Над этим произведением Магнус работал до самой смерти в 1544 г., хотя первый вариант был завершён уже в 1540 г. Опубликовано оно было братом - Олафом Магнусом в Риме. Это произведение принесло Магнусу посмертную славу среди западноевропейской образованной публике, а в будущем оно сыграло злосчастную роль для русской истории, сделавшись одной из заложниц норманизма.
Вот по таким трудам училось поколение шведов того времени, мало того, эти произведения старались распространять в Европе, повышая международный престиж Швеции. На европейском континенте ими стали увлекаться первейшие властители дум. Эти труды с благодарностью читали в Англии и Франции. Но вслед за шведами литераторы этих стран тоже стали сочинять правдивые истории своего прошлого, благо правители этих стран благосклонно относились к подобному сочинительству.
Вот в такой идейной обстановке образ великих шведо-готов, нибелунгов, великих франков с триумфом шествовали по английским и французским салонам сотни лет.
