Кроме стихов и песен, о которых пойдет речь ниже, творчество Александра Галича включает в себя повесть «Генеральная репетиция» и множество пьес, среди них – знаменитая «Матросская тишина». Начав свою жизнь, как драматург, Галич лишь в последнее ее десятилетие отдал поэзии, которая и заслужила ему бессмертную славу. Его стихи и песни можно разделить на сатирические и лирические, некоторые исследователи даже писали о том, что Галич создал жанр стихотворной пьесы. Действительно, многие его стихи и песни чрезвычайно повествовательны, рассказывают какую-то историю, а не только передают эмоциональные состояния. Лексика Галича пестрит разговорными выражениями, а порой и крепким словцом.
Начиная где-то с конца 1960-х его поэзия становится, по собственным словам барда, «криком о помощи», в ней усиливаются политические и протестные мотивы. Стихи и песни этих лет – это прежде всего знак невероятного мужества идти против власти и говорить то, что считаешь правдой. Поэзия Галича невероятно болезненна и трагична даже тогда, когда она просто высмеивает недостатки советской жизни. Большинство его стихов и песен очень объемны, это своего рода маленькие поэмы и баллады (хотя собственно поэм у него только две). В отличие от того же Высоцкого, к которому Галич был близок, что совершенно бесспорно, исполнение песен для него никогда не становится яростным эмоциональным выхлопом: Галич спокоен, но в то же время и нервен, а аккомпанемент его сведен практически к нулю.
Стихи и песни Галича были всегда особенно любимы в диссидентских кругах (не только советских), что с одной стороны понятно, ведь это протестная поэзия, с другой – этот факт гораздо шире, чем кажется. В поэзии Галича, переполненной христианскими и еврейскими мотивами, есть некая загадка долгого вынашивания свободы в целом благополучным писателем и драматургом, который был готов отказаться от всего и выбрать изгнание лишь бы не поступить против своей совести. Крещенный протоиереем Александром Менем уже в зрелом возрасте, Галич отказался снимать крест на таможне, где его хотели изъять как драгметалл. Вся жизнь этого поэта была исповедованием веры, сначала бессознательным, потом открытым, и последние шесть лет его жизни, три из которых были временем его бешеной травли советскими «органами», приведшей в итоге к изгнанию, стали для поэзии Галича тем необходимым нервом, который чувствуется и теперь, когда мы его читаем и слушаем.
Уже много лет, как его стихи и песни вернулись в Россию, но, к сожалению, почти не переиздаются, и это не связано с тем, что советский Карфаген разрушен, и они якобы потеряли актуальность. Наоборот, именно теперь, когда цензурные и политические гайки снова закручиваются, когда открываются и фабрикуются дела новых политзаключенных, именно сейчас поэзия Галича нужна, как никогда, как свидетельство смелости и мужества говорить слово против лжи и беззакония. Его слова из «Поэмы о Сталине» - не только о нашем прошлом, но и о настоящем и будущем, это смелое обличение всех диктаторов и тиранов, в том числе и последнего из них, «сына погибели»:
И все-таки я, рискуя прослыть
Шутом, дураком, паяцем,
И ночью и днем твержу об одном:
Не надо, люди, бояться!
Не бойтесь хвалы, не бойтесь хулы,
Не бойтесь мора и глада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: "Я знаю, КАК НАДО!"
Кто скажет: "Идите, люди за мной!
Я вас научу, КАК НАДО!
И рассыпавшись мелким бесом,
И поклявшись вам всем в любви,
Он пройдет по стране железом,
И потопит ее в крови.
И наврет он такие враки,
И такой сочинит рассказ,
Что не раз тот рассказ в бараке
Вы помянете в горький час!
