Тёщи стремятся истребить зятьёв гораздо реже, чем свекрови невесток. Тёщи радуются разводам в исключительных случаях. Говоря для рифмы: "Зять - любит взять," тёща делится всем, что имеет без ощущения, что в чём-то улучшает жизнь, по сути, постороннего человека.
Тёще, более, чем уважительное отношение к себе, важна любовь зятя к дочери. Но... Карета превращается в тыкву в полночь, а самый распрекрасный зять переходит в разряд просто знакомого, в случае расторжения брака. За редким исключением.
Зинаида, хоть и отдельно жила, чувствовала, что в семье дочери ожидаются тревожные перемены. Инициатор её Татьяна, конечно. Двадцать седьмой год, а всё никак не угомонится, девка! Зинаиде было нелегко признавать справедливость слов сватьи, что дочка у неё "какая-то не семейная." Но это был тот случай, когда, выйдя замуж в двадцать три года, дочь не перестала по сторонам поглядывать, в надежде на более выгодного супруга.
Яркая, длинноногая, она считала себя не заслуженным призом для симпатичного, но такого бесперспективного в открытии больших горизонтов Михаила - всего лишь инженера заводской сантехнической службы. Он просто был когда-то её одноклассником, вечно маячил где-то поблизости с подтаявшей в руке шоколадкой или букетиком цветов с клумбы.
И в тот отвратительный вечер, когда машина любовника, буквально выплюнула Таню в грязный снег, Мишка поймал её на лету одной рукой. Второй он держал поводок с "болоном" матери по имени Мымрик. "Мишка, я жестоко обманута. Два года этот негодяй кормил меня сказками, обещая развестись с женой, а теперь она рожает второго, а мне он приказал идти на аборт! Но я не могу - уже больше трёх месяцев во мне этот ненужный ребёнок! "- рыдала Таня, пугая старичка Мымрика.
"Таня, могу предложить только один вариант - выходи за меня замуж. Насчёт чувств не сомневайся - я тебя очень люблю,"- слегка охрипнув от волнения, предложил Михаил. С дрожащими на ресницах слезинками, Татьяна деловито стала придумывать легенду их романа. Ромку, родившегося пол года спустя, Миша ждал и принял, как родного сына, да и как иначе - Татьяна носила уже его фамилию.
Дворовые сплетницы неохотно, но рты захлопнули. Даже Мишина мать, не признающая Таньку за сноху, умилилась к первому годику внука:"Как есть весь наш! Даже родинка на ушке твоя, Миша." Да, это выглядело мистично - ребёнок от любовника родился похожим на случайного мужа Татьяны. Михаил ни о чём не жалел. Таню он любил и другой, даже с медалью "Лучшая на свете жена," не желал. Жить Танька выбрала у своей матери, справедливо считая её более лояльной, чем свекровь.
Зинаида приняла зятя радостно - ей всегда нравился этот слегка застенчивый парень. Женщина догадывалась от каких "тухлых помидоров," он спас её дуру Таньку. Святым человеком зятя она про себя называла и очень надеялась, что дочь это оценит. Но Таню хватило лишь на три года - пока в декрете сидела. Потом появилась знакомая Зинаиде загадочность во взгляде дочери и враньё.
И вот объявила:"Препятствия преодолены. Всем спасибо за помощь - мы с Ромой уходим к его отцу." Кажется, взорвись граната, пострадавших оказалось бы меньше: обе бабушки слегли с гипертоническими кризами, у Михаила открылась язва желудка, которой раньше в помине было. Лишиться разом жены и сына - таким вот позорным образом, не всякий выдержит.
А счастливая Танька пёрла танком - сделала тест на отцовство и потребовала от Михаила отказаться от Ромки в пользу "настоящего" отца. И даже денег, оскорбительно, предлагала. Миша пошёл на это за просто так, щадя психику мальчика.
Не муж, не отец, не зять, он вернулся в соседний дом, к матери. Заплаканная Зинаида к нему приходила с повинной головой:"Прости, сынок, бога ради. Ежели я б могла выбирать... Но видишь - развёлся-таки Танькин бывший любовник с женой, сына признал и дочь мою замуж берёт. Квартиру теперь будем сдавать, а жить за городом - у нового зятя там коттедж. Меня в няньки к внуку берёт. "
У Михаила слов в ответ не нашлось. Жизнь казалась мужчине растоптанной. Мать с Михаилом не разговаривала, объявив предателем. И целый год его единственным другом был "болон" Мымрик. Спасением стала милая женщина, контролёр ОТК Надя, с которой Михаил познакомился на производстве.
Новый брак, совершенно иные - надёжные отношения, Михаила освежили, а рождение сыновей-погодок, излечило от прошлого окончательно. Да и мать, отмякнув сердцем, дурака сына простила. Надя с Михаилом не заметили, как пропели дружную, семейную песню на два голоса целых двадцать пять лет. Судьба милостиво оберегала Михаила, не подкидывая встреч ни с Татьяной, ни с Зинаидой. А Рому мужчина давно приучил себя считать чужим сыном.
Умерла мама Михаила. Старший сын получил высшее техническое образование, женился на приезжей однокурснице и покинул город родной. Младший, после училища культуры и просвещения, подался в Турцию - жить и работать аниматором на просторах курорта. Надя и Михаил - чуть постаревшие, погрузневшие шли потихонечку к пенсии во взаимной любви и уважении.
Бывшая жена мм-мм... Татьяна сама окликнула Михаила в строительном супермаркете. Он имя её на секунду забыл - настолько она стала для него незначительной. Татьяна же жадно "бывшего" осмотрела, и с облегченьем сказала:"Ан, нет, не прогадала я, Мишенька, когда от тебя уходила." Сама она была одета недёшево. Стрижка и макияж соответствовали, но, в общем-то, всего лишь ухоженная пятидесятилетняя женщина, старающаяся выглядеть помоложе. Его Надя была нисколько не хуже.
Татьяна, желая похвастаться, открыла с винирами рот, но Миша опередил вопросом: "Жива ли Зинаида Ивановна?" Татьяна поморщилась: "Долгоиграющая она оказалась, в отличие от мамки твоей. Да, я знаю про похороны. Бабка с нами все годы, но честно - достала! Встанет в четыре утра и бродит по дому, как призрак. Походка шаткая, что-то роняет - спать не даёт. У Ромки с женой - они живут с нами, ребёнок родился, но бабке его уже не доверишь. Надумали мы её от нас отселить."
"Это куда?" "В тёмный лес! Ну, что глаза выпучил - шучу я. В нашу с ней двушку. Её, правда, многочисленные квартиранты загадили. Муж нанял бригаду - кипит ремонт. А Зинаида пока почти в санатории отдыхает - удалось на время в отделение для психохроников пристроить. За бакшиш, конечно. Зато не мешается. А оттуда в обновлённую хату переедет. Я продать хотела, да старая упёрлась:"Память. Родное гнездо!" После смерти продам - у нас дом большой, на две семьи вполне хватает."
"Дай мне, пожалуйста, адрес,"- уже не слушая, попросил Михаил. "Чей?" "Санатория, где мама твоя "отдыхает." Татьяна так оторопела, что автоматически продиктовала адрес. Михаил сразу попрощался. "Если что - квартира так оформлена, что не подберёшься!" - сообразив своё, прокричала ему вслед Танька. Не обернулся.
На самом деле, не сам Михаил, а кто-то за него, из прошлого, любивший пироги "мамы Зины" - со щавелем и карамельками (а ещё особые - "с молитвой") захотел увидеться с бывшей тёщей - славной и доброй женщиной. Не имея тайн от жены, Михаил рассказал Наде о встрече и о своём желании навестить Зинаиду Ивановну. "Поезжай, коли душа просит. А я гостинчиков соберу,"- предсказуемо супруга ответила.
Небольшая больничка, с отделением для пожилых хроников, находилась в лесной зоне, километрах в сорока от города. Снаружи всё выглядело неплохо - лес, пенье птиц, кормушки для белок и белённое здание не больничного белого, а мятного цвета. Заведующая, легко приняв коробку конфет, благословила проход Михаила в палату - временный дом Зинаиды Ивановны. Было чисто, но пахло хлоркой и грустной, покинутой старостью (не дай бог никому таких "ароматов").
В палате на шестерых, все постоялицы спали, кроме одной. Но эта тощенькая, седая старушка никак не могла быть Зинаидой Ивановной - слегка полноватой, с круглым, добродушным лицом (такой её Михаил помнил). Бабушка сидела на койке и болтала ногами в хлопчато-бумажных чулках. Цветастый халатик, белый платочек. Корявые пальцы неустанно перебирали чётки из янтаря. Точно такие, когда-то на день рождения, подарил Михаил тёще своей.
Так попросилось, или для памяти старой женщины, по давешнему произнёс: "Здравствуйте, мама Зина." Она встрепенулась и вновь опала сухими плечиками. Взгляд выцветших глаз остановился на сумке в его руке. Михаил заторопился:"Я вот тут... Должно быть горячим." Паровые котлетки, свежий хлеб, бананы, мягкие пряники, термос с какао. Да, постаралась Наденька!
Аромат домашней еды пробудил всех, кто вроде бы спал. К счастью, щедрости Нади хватило на всех. У Зинаиды Ивановны глаза на еду горели, но ела она, как птичка, совсем немного. Михаил отметил, что все старушки чисто одеты, причёсаны и постели их выглядят вполне прилично.
"Мама Зина, а давайте на свежем воздухе посидим," - чуть позже предложил Михаил. "А я ведь, бывает, обмираю, Миша, - она без затруднений назвала его имя. "Ничего, я вас поддержу,"- Михаил уже знал от заведующей диагноз Зинаиды Ивановны- "острое нарушение мозгового кровообращения."
Прогулка состояла из посиделок на скамейке. Зинаида Ивановна никому не предъявляла претензий, не жалуясь ни на дочь, ни на внука, ни на зятя. Разве, что на себя: "Года, Миша, не вышли, а сил нет. В голове бы побежала, а встану и будто не мои ноги. А мне ведь только семьдесят шестой, я твоей мамы моложе. Как она?"
Михаил сообщил о маминой смерти. Зинаида вздохнула:"Значит, ты сирота." "Сирота, мама Зина." Она тонкой, как иссохшая ветка рукою прикоснулась к его щеке, смахнув набежавшую влажность. "Не плачь, Мишенька. Вот окрепну немного - пирогов напеку. С карамельками." "И с молитвой,"- прошептал и поцеловал сморщенную ладошку.
Михаил приезжал к Зинаиде Ивановне весь срок, что она находилась в "больничке." И на её квартиру ходил - убедиться, что вещи не вывезены, а просто ремонт. Мужчина беспокоился, как бы Татьяна по тихому не сдала "старую бабку" в приют окончательно. И они даже снова встретились. Татьяна не понимала в чём его интерес: бывшая тёща - чужой человек и ничего от неё не обломится. "Тань, я через дом от неё живу - могу навещать хоть ежедневно. Ну, хочешь расписку оформлю, что ни на что не претендую?"
Глянула острым взглядом, вздохнула:"Ты всегда был сентиментальным мякишем. Ладно, играйся в глупое благородство. Запиши мой номер - звони, рапортуй, как у бабки дела. И, уж заодно, перевези её завтра в квартиру, я заведующей позвоню. И ещё - к ней будет приходить сиделка. Убрать, приготовить. С графиком определимся. А ты, так и быть - для души. Виновата я перед тобой, Миша, признаю в первый и последний раз."
И вот уже пятый год Михаил навещает "маму Зину" ежедневно. Приносит лекарства, приготовленную Надей еду. Но главное - это простое общение, позволяющее Зинаиде Ивановне ощущать себя живой и чего-то ждать. Сиделка, как обещала Таня, тоже приходит два раза в неделю, но в подопечной она видит лишь возможность подработать и дальше вежливых, дежурных фраз не идёт.
Жена Михаила, Надя, у Зинаиды Ивановны не бывает, но тихой заботе супруга не мешает: доброта людская Ангелов Хранителей укрепляет и нас вместе с ними.
Благодарю за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина
#семейные отношения #рассказы из жизни #пожилой возраст #стариков #воспитание детей #семья и брак
