Моя работа с ФБР началась с маленького недоразумения в аэропорту. Кто бы мог подумать, но мой будущий напарник решил натравить на меня охрану этой взлетно-пасадочной организации, за что последние были жестко уложены на пол. В итоге меня все равно отвели на досмотр и обнаружили в моей сумке череп времен геноцида индейцев в Гватемале. Я привезла его с собой для дальнейшего изучения, потому что моя профессия все-таки антрополог и по костями очень многое можно узнать о жизни человека, что является настоящей ценностью данного опыта.
Когда мой напарник меня "освободил" из-под опеки многоуважаемой охраны аэропорта, мы поехали на место преступления, но не просто так. Перед этим я договорилась, что отныне и навсегда в делах ФБР я участвую не только как специалист антрополог, но и как агент.
Нашим местом преступления было кладбище. Формулировка была такова: "на кладбище обнаружили труп". Конечно, я посмеялась, сказав, что это неудивительно, ведь это все-таки кладбище, но дело приняло серьёзный оборот, когда мы прибыли на место.
На бережке кладбещенского озера, специалисты, прибывшие до нас, расположили уже давно разложившийся труп, на котором ни осталось ничего кроме озерной тины. После осмотра бывшего тела, я смогла установить пол, возраст и вид спорта, которым человек занимался до смерти. С первого взгляда было понятно, что смерть была насильственной, так как кусочки черепа мы собирали очень долго и нудно. Это была девушка в возрасте от 18 до 22 лет. Осмотрев скелет подробнее, мне удалось сделать вывод, что девушка занималась теннисом, так как присутствовала небольшая спортивная травма.
После того, как мы привезли останки её тела в исследовательский центр, я всю ночь просидела над реконструкцией черепа. Благодаря этому, мы смогли установить её личность. Из нашей команды, состоящей из группы из пяти человек, девушку опознать смог только один. Это был мой партнёр. Он сказал, что эта девушка была любовницей нашего сенатора, но он не мог её убить.
Продолжение следует...
