Начало.
Гришу несли на носилках, а Крис в куртке врача и в его ботинках шла следом. По инструкции Крис должна была забрать другая бригада, но она категорически отказалась оставаться одна. Спорить времени не было, поэтому Кристину посадили в карету скорой помощи на кресло и пристегнули ремнями. Её трясло всем телом и вовсе не от холода.
Она смотрела на своего похитителя такого жалкого сейчас, с какими-то трубками в горле. И ей стало его вдруг безумно жаль.
Возле больницы их уже ждала полиция, которой сообщили врачи скорой. Как же было тяжело рассказывать обо всём!!! Врачи осмотрели её, обработали ссадины после вчерашних побоев и отпустили домой. И вот Крис уже дома в своей родной комнате.
Здесь ничего не изменилось. Всё на своих местах. Как же здесь тепло и уютно!
И бабушка. Бабушка, как всегда, в своём кресле, накрытая пледом. Мама. Мама ради дочери сегодня ушла с работы. Они обе вытирали слёзы.
— Я верила, что всё будет хорошо! Что ты, доченька, жива и мы найдём тебя! Господи, что же тебе пришлось пережить, родная моя!
Крис зашла в ванную. Неужели теперь она может принимать ванну одна! И столько сколько захочет, и тогда, когда захочет! А не тогда, когда взбредёт в голову кому-то. И мыться она будет САМА, а не подставлять своё тело похотливым пальцам.
Девушка уже сотый раз намыливалась, смывала с себя пену и снова намыливалась. Но всё равно считала себя безумно грязной и пахнувшей...нет не так, ВОНЯЮЩЕЙ ванилью и миндалём.
В полиции сказали, что Гриша, если выживет, будет находиться под охраной, а после выздоровления его переведут в СИЗО. Но почему же ей так его жаль?
Выходить на улицу было безумно страшно. Кристина выходила только в сопровождении мамы.
Уже наступила зима. Снежная и вьюжная. Крис встречалась с психологом, но она всё ещё не была готова оставаться одна. В полиции задавали миллион вопросов. Скоро должен будет состояться суд. А Кристину обуревали противоречивые чувства. С одной стороны ей хотелось, чтобы мучителя расстреляли, а с другой... она вдруг стала скучать по нему.
И ещё с ней стали происходить странные вещи. Ей всё время хотелось спать. От любого неосторожно сказанного слова наворачивались слёзы. Любимые некогда блюда вызывали приступы тошноты. Мама с бабушкой тоже заметили эти изменения. И, придя в очередной раз из магазина с полными сумками продуктов, мама положила перед Крис тест на беременность.
— Мама, ну зачем? Ты думаешь я бе....?
Девушка осеклась. А ведь действительно, когда у неё были в последний раз "женские дни"? Она не могла припомнить. Время ТАМ превратилось в один кошмарный день. ТАМ она потеряла счёт дням. И дома она уже почти два месяца...
НЕТ. НЕТ. НЕТ! Этого не может быть! Это просто исключено!
— Боже, за что ты так со мной???? — рыдала Крис в ванной, сидя над тестом с двумя полосками, — Чем я это заслужила???
Мама тут же записала дочь к врачу. Крис с содроганием сердца входила в кабинет к гинекологу. "Господи, пусть этот тест был ошибочным, пусть я не беременна!" — молилась она взбираясь на жутко неудобное гинекологическое кресло.
— Всё, вставайте, Вы беременны, 18-19 недель. Будем рожать? Или Вам нужно время подумать?
Девушка молчала. До неё с трудом доходили слова врача. "18-19 недель... это что, уже четыре месяца? А почему она спрашивает? Буду рожать или нет, есть варианты?"
— Вы подумайте хорошенько. В Вашем случае я могу направить на аборт по социальным показателям. Только ещё две недельки придётся подождать. Как раз анализы сдадим. Но.... Не рубите с плеча. Хорошо подумайте.
— Я буду делать аборт. — Еле слышно, почти одними губами произнесла она. Слёзы накатили на глаза.
Врач подала ей бумажную салфетку и села заполнять бланки.
— Но всё-таки подумайте ещё.
Крис твёрдо решила избавиться от плода, зачатого этим... этим...этим уродом! Этот ребёнок не должен родиться!
Она лежала на своей кровати на спине и смотрела в потолок. И вдруг у себя в животе почувствовала лёгкое, почти незаметное, как трепыхание бабочки движение. Крис положила руку себе на живот и прислушалась. И вот снова. Это было ни с чем не сравнимое чувство! Девушка вдруг поняла, что внутри неё живой ребёнок. Не плод, не ещё что-то, а живой ребёнок. У которого есть ручки и ножки, он наверное даже уже может сосать свой большой палец и который сейчас плавает у неё в животе. И даже наверное всё чувствует.
Но нет! Это ведь ребёнок насильника, он не должен родиться. Интересно, а на кого он будет похожим? Гриша, хоть и был моральным уродом, но тем ни менее он был симпатичным. И даже стал нравится Крис. Она окончательно запуталась.
— Ба, можно спросить у тебя совета? — Кристина опустилась на пол возле бабушки и положила ей голову на колени.
— Конечно, милая. —бабушка погладила её по голове.
Крис рассказала ей о своих сомнениях.
— Мы тут тебе не советчики. Мы с мамой поддержим тебя, чтобы ты не решила. Но ты хорошо подумай. Были случаи, когда дети убийц и насильников вырастали хорошими людьми.
И Крис снова разрыдалась.
Начался суд. Как же было страшно туда идти!!! Гриша сидел за решёткой, опустив голову вниз, перебирая пальцами. Он снова превратился в очкастого ботаника и был очень жалок.
Девушке предстояло снова всё рассказать. Её трясло, она запиналась, забывала слова, периодически пила воду и под конец разрыдалась. Его осудили. Учитывая всё, что он сделал, на двенадцать лет. На суде выяснилось, что тогда в клубе он подсыпал ей снотворное и ждал когда оно подействует. А под видом такси он нанял какого-то мужика, сказал, что жена загуляла, нужно домой отвезти. Мама с бабушкой боялись, что его признают невменяемым, но он был психически здоров. А Кристине вдруг снова стало его жаль.
Вскоре, в положенный срок, родилась у Крис дочка. Красавица, очень похожая на мать, но с глазами как у отца. Сама не зная почему, Кристина стала писать письма Григорию и слать посылки. Дочке она говорит, что папа капитан дальнего плавания и совершает кругосветное путешествие. Кристина не выходит замуж, ни с кем не знакомится. Она ждёт Григория....