Тело
Четвертого октября в моем дневнике появилась запись: «Утром, шестого октября, тело неизвестной нашли под Аничковым мостом». Эти слова не давали мне покоя. На следующий день я решила перенести их в свой ноутбук. Было как-то не по себе, рука дрогнула, и на мгновение всё пред глазами поплыло, размылось, но запись, всё же, оказалась на бледном, мерцающем экране.
Шестого октября в интернете появились броские и страшные заголовки: «Мёртвая девушка в Фонтанке», «Рыжие волосы и шуба из лисы: убийство или суицид?». Дело в том, что под Аничковым мостом действительно нашли тело мертвой женщины. Туристы, беззаботно прогуливаясь утром по Невскому проспекту, заметили нечто странное. Это странное плавало в Фонтанке, прямо около Аничкова моста: огненно - рыжие волосы, расплывающиеся по воде, словно змеи, золотистая кожа и глаза кровавого оттенка, смотрящие в никуда. Единственная одежда, которая на ней была - это шуба из лисы цвета корицы.
После чашки зеленого чая из пакетика, мне захотелось прогуляться по Невскому. Да, захотелось самой взглянуть на это странное совпадение, которое, несомненно, было только совпадением. Пару дней назад я представляла себе эту девушку, чтобы прочувствовать ту фразу, которую записала в дневнике: рыжие волосы - змеи, стеклянный кровавый взгляд, и одета она только в лисью шубу. Тише, ощущаете что-то пугающее, неприятный холодок, ползущий по спине? Я его ощутила тогда, поэтому быстренько запихнула дневник и ручку в рюкзак, накинула пальто и кое-как повязала длинный шарф. Дверь просто захлопнула, даже не стала запирать.
На улице светило солнце, но грело оно по - октябрьски, то есть, не грело вообще. Ветер был холодным и продувал даже через пальто. Я натянула шарф на нос и быстрыми шагами направилась к набережной Фонтанки с Моховой улицы.
Мимо проплыла красная вывеска, и в нос ударил запах китайской еды. В этом уютном ресторанчике были написаны несколько моих работ, поэтому невероятно захотелось завернуть туда, но я пообещала себе, что забегу в «Тан Жен» на обратном пути. Сначала нужно было поймать вдохновение на «месте преступления».
Фонтанка в то утро улыбалась, текла весело, отражая осенние солнечные лучи. Четыре коня тоже, достаточно радостно, гарцевали. Людей на мосту было много, каждый хотел взглянуть своими глазами на место загадочной утренней находки. Растолкав кучку подростков с айфонами, я увидела только полицейских и оградительные знаки, на тротуар не пускали, хотя тело наверняка уже давно увезли.
Единственное, что оставалось, это достать телефон и посмотреть фотографии, которые успели просочиться в сеть. Думаю, этим занималась половина людей, собравшихся у Аничкова моста тем октябрьским утром.
Фотографии дрейфующего по Фонтанке тела в шубе были не самым приятным зрелищем. Хоть я уже видела эти снимки сегодня, здесь они становились живыми, и тот пугающий холод снова сковал меня. Точно такую же девушку нашли мертвой шестого октября в моем романе. Только она была не обычной. Она была оборотнем, лисой, кицунэ. Мир, в котором жила моя героиня, именовался Ночной Петербург: город, где магия и реальность существовали вместе. Странно. Не могла же главная загадка моего романа попасть в наш реальный мир.
Мимо меня пронеслась чёрная тень. Чувство было похоже на дежавю: ты осознаешь, что этот момент уже происходил когда-то, только не в этом мире. Я стала оборачиваться, но тени нигде не было. Только толпа, бесконечная толпа, плывущая хаотично по Невскому проспекту.
Повсюду сигналили машины, а их водители высовывались из окон и что-то кричали. Я бежала через дорогу на красный свет, мне нужно было срочно домой.
Тень
«Темная тень скользнула в квартиру, дверь захлопнулась. Кто-то сбросил с себя черную кожу прямо на пол, туда, где мерцали и внимательно следили за происходящим два желтых глаза. Раздалось шипение, а затем щелкнул выключатель. В квартире загорелся свет, а из тени вышел молодой мужчина с черными, слегка кудрявыми волосами. Он устало взглянул на пальто, которое бросил на пол, и прошел мимо. На диване сидела недовольная черная кошка, которую задело брошенной на пол «кожей». Мужчина свалился на диван без сил. Желтоглазая быстро отошла от обиды и, мяукнув, стала лизать хозяину холодную, бледную руку.
Конечно, Александр Асано не был тенью, именно так люди называют тех, кто способен неожиданно исчезать, подходить бесшумно и становиться практически невидимым в толпе. Человеком он тоже не был. Городские эльфы очень похожи на людей, но живут гораздо дольше. Внешне их отличает единственная деталь - заостренные уши. Днем они скрывают отличие иллюзиями, а ночью, в Ночном Петербурге, каждый из них становится самим собой, впрочем, как и другие волшебные жители города.
Алекс Асано погладил темную шелковистую шерстку, это его успокоило. Там, на черном кожаном диване, заваленном мусором: бумажками, одеждой и остатками от еды, он сразу же заснул. Спать оставалось всего ничего, а впереди его ждала ночная смена в участке».
Колесико мышки крутилось, текст на экране бежал вверх, я искала недавно написанные сцены с эльфом - полицейским из Ночного Петербурга - Александром Асано. Я никого не знала лучше, чем его - моего любимого и особенного персонажа.
Колесико мышки остановилось. Я знала, что Алекс жил на улице Марата в доме с красивой парадной, где на входе стояли два атланта, держащие потолок. Знала и все равно читала текст недельной давности: «Его квартирка располагалась на улице Марата в доме с красивой парадной».
Моя идея была безумной, и, мне казалось, что я сама становилась безумной, ведь точно видела его там, на мосту, где нашли лисицу в Фонтанке. Совпадения не давали мне покоя, ведь и в моей книге он пришел с утра к Аничкову мосту: смерть оборотней была компетенцией ночной полиции.
Небо заволокло серой дымкой, желтые листья бесновались в вихре передо мной. Один из кленовых листов приклеился прямо на очки. Зонт до последнего открывать не хотелось, так как лил незаметный, но мерзкий дождик. Открыла, и его тут же вывернуло наизнанку порывом ветра.
С каждым шагом, что приближал меня к той самой парадной, сердце пропускало удар, внизу живота все сводило. Что я хотела узнать, кого увидеть?
Всё было как в тумане, из-за волнения меня выворачивало наизнанку так же, как и мой зонт пять минут назад. По-моему, открыла дверь добрая бабуля со словами «погрейся, моя хорошая, заходи».
Атланты на первом этаже напрягались изо всех сил, а я неуверенными шагами шла дальше мимо печальных кариатид, которых заставили держать потолок наравне с мужчинами. На втором этаже перед квартирами лежали коврики, на самом дальнем из них сидел нарисованный улыбающийся кот, говорящий: «Welcome». Это точно была та самая квартира. Алекс Асано любил кошек больше любого эльфа или человека.
Постучала. Конечно же, никто не подошел к двери, в такое время он еще спал. Но через несколько минут упорного стука послышались шаркающие шаги и какие-то проклятия, которые было не разобрать.
Он открыл дверь, тот самый Александр Асано, в точности такой, каким я его себе представляла: черные, слегка кудрявые растрепанные волосы, бледная кожа, серые глаза. Я отшатнулась от него. Сонный взгляд был направлен прямо на меня. Усталый взгляд.
— Я уже менял счетчики, – вздохнул он, явно собираясь закрыть дверь.
— Нет! Я не по поводу счетчиков! – по дороге сюда мне так и не удалось придумать правдоподобной отговорки на случай, если все-таки я не сошла с ума. – Я по поводу найденного сегодня тела у Аничкова моста.
Он осмотрел меня с ног до головы и скрестил руки на груди.
— Кто вы? – взгляд глаза в глаза, Алекс всегда так делал в романе, а я этого не выношу.
— Репортер из интернет - журнала Piterstory. – Вся подобралась, поправила очки и достала свой дневник из сумки, – насколько я знаю, вы тоже подрабатываете в различных журналах, а также тесно связаны с полицией.
Тут его взгляд резко похолодел, а иллюзия вокруг заостренных ушей на мгновение заколебалась, такое всегда случается, когда городской эльф нервничает. Обычный человек этого бы не заметил, но я знала, что так будет, ведь никто из людей не мог знать о том, что он работает в ночной полиции.
Кровь, похоже, прилила к лицу, я вся горела, а дневник в руках трясся, как будто его держал пьяница.
— Уходите. – Резко сказал Алекс и захлопнул дверь прямо у меня перед носом.
— Стойте! Александр Асано! Я знаю, что в Фонтанке был не просто человек, а лиса, оборотень! – я буквально приклеилась к двери и стучала, но на другой стороне послышалось только: «сумасшедшая», и больше ничего.
Он был, словно тень, появился на миг передо мной и снова исчез.
Три бобра
Ночи в Петербурге бывают холодными и страшными. Тьма копошится по переулкам, выискивая легкую добычу. В этом холоде, пробирающем до костей, в туманной дымке, накрывающей заснувший город, скрываются от человеческих глаз тени. Их мир находится во мраке, мир, сокрытый от глаз большинства смертных.
Если внимательно вглядываться в эти мрачные темные постройки, в эти узкие улочки и скверы, то можно увидеть, как живет Ночной Петербург, но не каждому это дано. Видит лишь тот, кто умеет смотреть.
На Думской было безлюдно. В своей книге я недавно в подробностях описала жизнь города, где в Фонтанке и Мойке плещутся русалки, а на крыше дома на углу Садовой улицы и Вознесенского проспекта живет огромная сова, где злобный гоблин, переодетый в карлика, может перебежать дорогу, а в баре «Три Бобра» на Думской собираются волшебные существа.
Добродушный зубастый бобр смотрел на меня с вывески, из мрака, словно недоумевал, почему у меня острые уши, как у эльфа, и прическа по последней эльфийской моде – волосы убраны в пучок, а свободные пряди обрамляют лицо. Это была моя конспирация. Несомненно, настоящие городские эльфы сразу заподозрят обман, а вот глупые громилы – тролли, стоящие на входе, под иллюзией обычных мужчин в черных костюмах, вряд ли догадаются, что я просто налепила купленные в интернете эльфийские уши. По крайней мере, вся надежда была на их глупость, ведь в моей книге они именно так и были описаны.
— Стоять! – прогремел тролль, его иллюзия исказилась, на пару секунд, открывая истинную сущность. Это было неудивительно, потому что тролли никогда не блистали умениями в магии. – Я вас не знаю. – Он оглядел меня пустым взглядом.
Всё внутри замерло от страха, но я хотела разобраться с этой странной историей и быть рядом с тем, кто казался мне ближе всех в этом мире, даже если это сон, в который я так охотно поверила.
— Я хороший друг Алекса, Александра Асано! – попыталась изобразить крайнее негодование, меня, видите ли, не узнали. – Он работает в ночной полиции! Шевелите мозгами быстрее! – эльфы обычно так и разговаривали с представителями «низших» рас.
Тролли недоверчиво переглянулись, и я услышала шёпот: «у нее есть уши, все в порядке», «она знает Асано!».
— Проходите.
Внутри царил полумрак, но было уютно, пахло, кажется, корицей вперемежку с алкоголем. На верёвочках, развешанных по всему бару, висели картинки с бобрами, пивом и винами. Держала это место известная эльфийская семья.
Снаружи бар мог показаться простой забегаловкой, но ночью он становился центром Ночного Петербурга. На первом этаже отдыхали те, кому нравится тишина и покой, а в подвале находился ночной клуб «Три бобра», где эльфы, гномы, феи, оборотни и другие обитатели волшебного мира могли по-настоящему расслабиться.
За столиками сидели эльфы и негромко разговаривали. Оглядевшись, я заметила в полумраке темную тень. Алекс сидел за барной стойкой один и пил шоколадный молочный коктейль. Мне вспомнилось то, что я написала сегодня днем: «Как всегда, не выспавшись, Алекс отправился около полуночи в «Три бобра», здесь обычно начиналась его рабочая смена. Он сел у барной стойки и заказал шоколадный молочный коктейль: в ночной полиции не приветствовалось распитие крепких напитков во время смены. Как не удивительно, но в «Трех бобрах» всегда можно было собраться с мыслями перед тяжелой рабочей ночью. Особенно это было необходимо сейчас, когда он ждал заключение штатного доктора - вампира Вербина о теле оборотня, найденного в Фонтанке сегодня утром».
Все происходило именно так, как было описано в книге. Ночной мир жил благодаря тому, что я создавала его каждый день.
— Это человек! Человек здесь! – громко сказала недовольным тоном беловолосая эльфийка с бокалом в руке. Она сидела за ближайшим столиком.
Я огляделась в поисках помощи, ноги подкашивались от страха. Здесь сегодня были не только эльфы, но и оборотни, и злющие гномы - эти церемониться точно не станут. Кто-то больно схватил меня за предплечье, впиваясь когтями в пальто, которое я не успела снять. Это был полуволк, он выпустил уши, шерсть и клыки от злости.
— Что такой жалкий человек, как ты, делает в нашем баре? – прорычал он, посылая в мою сторону зловонное волчье дыханье.
— Да еще и в таком примитивном одеянии, – поддакнула беловолосая эльфийка, – выкинь ее отсюда.
Алекс повернулся посмотреть, что за шум, и мы встретились взглядами. Он был, вроде как, удивлен, но это выражение пропало через секунду: лицо снова стало каменным, а глаза печальными.
— Не горячись, Ден, это работа полиции, я сам ее выведу. – Алекс встал, расправив помятую черную рубашку, и немного ослабил белый узкий галстук. Он смотрелся идеально, но, к сожалению, слишком хорошо для этого мира. Черный ангел, каких не существует на свете. Тень.
Ден с явным неудовольствием отпустил мою руку, разодрав когтями пальто. Половина посетителей уже встали, готовые лично выпроводить незваного гостя на улицу, а потом сожрать на ужин.
Его рука сомкнулась на моем правом предплечье, и эльф без лишних слов повел меня через небольшой зал, погруженный в полумрак.
Мы вышли через черный ход, и он грубо толкнул меня вперед, отпуская руку. Я чуть не улетела прямо в мусорный бочок, но в последний момент сумела удержать равновесие.
— Что ты здесь забыла, глупая девчонка? – строго спросил он, – это ты приходила сегодня ко мне домой, да? Что ты разнюхиваешь?
Ветер просачивался через разорванное пальто, обжигая холодом царапины на предплечье, которые оставил оборотень. Белые клубы пара вырывались изо рта. Я не могла выдержать этот тяжелый, серый и холодный взгляд, поэтому смотрела на черный асфальт и мяла руками свой шарф. Это был какой-то нелепый допрос от полицейского, которого я сама и создала. Нужно было действовать смелее.
— Я знаю кое-что важное для вашего расследования по делу о той лисе - оборотне, – серьезно сказала я и подняла взгляд на Алекса.
Эльф нахмурился. Его острые уши, слегка выглядывающие из-под кудрявящихся черных волос, покраснели от холода.
— Уходи! И чтобы я тебя больше не видел ни в «Трех бобрах», ни у моей квартиры. – Он вздохнул, закрыл глаза и устало провел рукой по волосам.
— Я знаю, что произошло двадцать лет назад.
Александр Асано зло посмотрел на меня и сделал три больших шага вперед:
— Ты ничего не знаешь, человек! – выплюнул он эти слова мне прямо в лицо.
— Тысяча девятьсот девяносто восьмой год, десятое октября, почему твоя мать уехала в Японию, не попрощавшись, а отец ни разу не встретился с тобой с того дня?
Книга не была дописана, я и сама не знала, чем все кончится, ведь в голове существовало несколько вариантов развития событий и несколько финалов. Кто эта девушка-оборотень? Что произошло десятого октября тысяча девятьсот девяносто восьмого года? Ответов у меня не было, но я продолжала эту игру.
Услышав мои слова, Алекс отшатнулся.
— Я расскажу обо всем, что знаю, но только взамен разрешите мне поработать с вами и помочь в расследовании.
— Ты думаешь, что я на такое куплюсь? – его лицо скривилось в гримасе смеха и боли.
— Если честно, причин доверять мне у вас нет, но могу сказать одно: я восхищаюсь вами, как полицейским, поэтому хочу, чтобы вы взяли меня в напарницы, только на это дело. А чтобы вы не думали, что я обычная смертная, то знайте, что сегодня ночью расследование сдвинется с места, доктор Вербин найдет кое-что у погибшей за ухом. Я приду завтра, подумайте над моим предложением.
Стук каблуков раздавался по всей Думской. Я оглянулась и посмотрела на добродушного бобра на черной стене бара и на неоновую красную надпись «закрыто». Было непонятно, почему бар назывался «Три бобра», когда на стене красовался один, может быть, другие бобры тоже тени? Как эльф Александр Асано, и как я.
Треугольник и огненный меч
Это была бессонная ночь. Капли дождя как безумные стучали в окно. Единственным источником света в комнате был ноутбук; пальцы быстро бегали по клавишам. Нужно было успеть, успеть придумать то, что я обещала. Что найдет вампир, когда станет осматривать тело оборотня? Нужна была загадочная история, в раскрытии которой я смогу помочь гордому ночному полицейскому.
На столе рядом со мной лежала куча вырезок из газет и журналов. Да, это старомодно, зато отлично помогает поймать вдохновение. Я взяла кипу пожелтевших бумаг и стала перебирать. Глаза резало от яркого света, исходящего от экрана, пришлось несколько раз зажмуриться, чтобы изображение не размывалось.
«Инцидент в театре», «Под городом – бомба», «Исчадия ада из павильона №5» - заголовки мелькали перед глазами, но все было не то.
Я откинулась на спинку стула. Было около двух ночи, наверняка, Алекс уже направлялся в морг за информацией о теле, хотя, я не была уверена, что волшебный город может жить самостоятельной жизнью, не описанной мной в книге.
Листы снова зашуршали, а потом появилась вырезка из «Царскосельского обозревателя». Этой статьей 2002 года я пользовалась, когда писала свою мистическую историю о заговорах масонов – любимая тема. «Масонская мекка» - называлась эта публикация. В голове мелькнул образ черного небольшого треугольника, набитого за ухом у рыжеволосой лисицы. Но чего-то не хватало, не за что было зацепиться дальше. Я отложила газетные вырезки в сторону и повернулась к книжному шкафу. Золотистые буквы на корешке блеснули в свете ноутбука: «Клуб Дюма или тень Ришелье» - моя любимая книга, которую я перечитывала несколько раз.
Открыла её на главе «Человек со шрамом» и стала листать гравюры, якобы взятые из «Книги о девяти вратах в царство теней». Холодок пробежал по коже, но я продолжала всматриваться в картинки. В глаза бросилась шестая гравюра – человек, подвешенный за ногу к зубцу крепостной стены, а рядом стоит башня, из которой высовывается рука с огненным мечом. Огненный меч.
Я открыла свой дневник и нарисовала черный треугольник с проходящим сквозь него мечом, направленным огненным острием вверх - идеальный символ для тайного культа. Пальцы снова забегали по клавишам.
«Черная тень проплыла по полуосвещенному больничному коридору и незаметно скользнула в дверь с надписью «Только для персонала». Иллюзия подсобки растворилась, и эльф оказался в помещении больше похожем на прихожую, в нос ударил резкий запах формалина, Александр Асано поморщился. Он никак не мог привыкнуть к моргу, хоть и приходил сюда несчетное количество раз, просто не переносил запах спирта и смерти.
Эльф повесил темное пальто на крючок и направился в комнату, где горел свет. Мужчина лет сорока в белом халате и с красными отблесками в глазах стоял перед столом, на котором лежал труп рыжеволосого оборотня, накрытый белой простыней. Рядом на стуле покоилась мокрая лисья шуба.
— Алекс, дорогой, ты припозднился! – мужчина поднял на эльфа свой кровавый взгляд и улыбнулся, обнажив белые клыки.
— Выкладывай все, что удалось узнать, – устало сказал Асано и подошел вплотную к столу.
— К сожалению, ничего особенного выяснить не удалось: на теле никаких повреждений нет, физически она была абсолютно здорова, в крови не найдено никаких психоактивных веществ.
— Тогда как она умерла? Просто самоубийство? Захлебнулась? – Алекс рассматривал ее идеальное золотистое лицо, на голове, среди сальных рыжих волос, виднелись два рыжих уха.
— В том то и загадка! – странно улыбнулся, подняв левый уголок губ, Вербин. — Она не умерла от утопления. Причину смерти мне не удалось установить. Ни явных, ни скрытых причин нет.
Алекс рассматривал ее руку, чуть виднеющуюся из-под простыни – на пальцах вместо ногтей были рыжие длинные когти.
— Неужели ты не нашел вообще ничего?
— Сашенька, на твоё счастье, я изучил каждый миллиметр мерзкого тела этой кицунэ и нашел кое-что у нее за левым ухом.
Эльф вздрогнул.
— Смотри, странная маленькая татуировка в виде треугольника с пылающим мечом внутри. – Вампир повернул голову неизвестной на бок и аккуратно отодвинул сальные волосы.
Асано внимательно пригляделся к татуировке, потом достал телефон и сфотографировал.
— Что это за символ? – спросил он, надеясь, что древний вампир когда-то уже видел такое.
— Понятия не имею, никогда именно такого сочетания символов не видел. Кстати, вообще-то, ты у нас молодежь, так попробуй посмотреть в интернете.
Там тоже не было никакой полезной информации об этом странном символе.
— Ничего! Совершенно ничего нет! – листал страницу за страницей Алекс.
— Ты знаешь, кто может помочь, – практически пропел Роман и накрыл голову оборотня простыней».
Я сидела перед светящимся экраном и все-таки решилась написать, в надежде, что это сработает:
«Алекс вернулся домой под утро, около семи часов. У двери квартиры ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться».
Глаза слипались. Я зевнула и захлопнула ноутбук, на улице была непроглядная темень. Мне удалось доползти до дивана, а дальше темнота.
***
Густой серый туман опустился на город ночью и задержался до утра. На улицах было пустынно, мимо пару раз пролетела гигантская сова, а в Мойке плескалась маленькая русалка. Это было раннее утро. Я ждала Александра Асано у двери в его квартиру.
Около семи утра эльф в черном пальто вошел в подъезд и, громко шаркая ногами, дошел до квартиры. Волосы его были слегка влажными и кудрявились. Он уставился на меня своими темно-серыми глазами, от этого взгляда всё внутри замерло. Алекс ухмыльнулся.
— Не знаю, как ты узнала о Романе Вербине, и как выведала у него информацию о теле, но так больше продолжаться не может.
— Тогда разрешите поработать с вами! Я не новичок в этом деле, столько детективных книг прочитала, да и сама пытаюсь что-то писать… – тут я осеклась, аргументы были слишком слабыми, – точнее, я какое-то время работала в газете и даже написала несколько разоблачающих статей, материал, между прочим, я доставала сама!
Эльф вдруг рассмеялся, его смех показался мне хрустально чистым звуком, доносящимся из чащи леса, похожим на переливы чистейшего родника. Иллюзия исчезла, и я увидела его острые уши и длинные темные волосы.
— Как ты можешь не бояться меня? – он подошёл ко мне слишком близко, я знала этот дешевый ход по многочисленным сценам из книг и фильмов. – Ладно меня, а как же оборотень в баре, он чуть не разорвал тебя на части, а ты даже не испугалась и не закричала. Люди обычно боятся сверхъестественного.
Я выставила руку вперед, не давая ему подойти еще ближе.
— Да, я знаю о вашем мире, и он меня не пугает, он меня интересует. Я хочу узнать обо всем этом больше. Неужели есть законы в вашем мире, которые запрещают волшебным жителям общаться с обычными людьми?
Александр нахмурился, но я - то знала, что не было такого закона, я его не писала!
— Нет закона, запрещающего общаться, но есть закон, запрещающий открывать свою истинную сущность людям.
— Тогда вы уже нарушили этот закон, – твердо сказала я и показала на его острые уши.
— Чего ты хочешь?
— Узнать вас ближе. – Фраза прозвучала двусмысленно, и я смутилась.
— Я так понимаю, что ты будешь преследовать меня до тех пор, пока я не скормлю тебя сирене из Финского залива, – он закатил глаза. – Возможно, я потом пожалею, но, мне кажется, это будет интересно. Ты можешь смотреть за тем, как я работаю, и «узнавать нас ближе», но никаких умных мыслей от тебя я слышать не должен. И еще, – он наклонился к моему лицу, и я посмотрела ему прямо в глаза, от этого взгляда свело низ живота, – если попробуешь кому-то рассказать о нас, мигом окажешься в психушке. У меня связи повсюду.
— Спасибо, спасибо, Александр! – я протянула ему руку, улыбаясь, но он не обратил на это внимания.
***
В «Тан Жене» сидели несколько обычных людей, пили кофе и ели палочками лапшу. Пахло соевым соусом и васаби. Мы расположились в самом темном углу, Алекс сидел напротив меня с шоколадным коктейлем и перечитывал заключение Романа Вербина о теле. Я увидела распечатанную фотографию с татуировкой за ухом у лисы. Треугольник с огненным мечом внутри, в точности такой же, какой я нарисовала вчера ночью. Чувство было, будто меня холодной водой окатили.
— Что, уже передумала работать со мной? – видимо, он заметил, что я нервничаю, поэтому с усмешкой пододвинул ко мне фотографию. — Никогда не видела такого? Насколько я знаю, люди обожают страшные истории о заговорах, культах и кровавых жертвах.
Я взглянула на фотографию и постаралась изобразить задумчивость.
— Знаешь, этот меч мне кое-что напоминает.
Эльф поднял одну бровь, в глазах заиграл странный огонек.
— У меня есть любимая книга – «Клуб Дюма или тень Ришелье», так вот…
— Серьезно? – удивился Алекс, положил документы на стол и внимательно посмотрел на меня. — Из человеческих книг больше всего я люблю именно «Клуб Дюма», думал, что она не очень популярна, но я перечитывал ее раз пять.
— И я тоже! – восторг был ни с чем несравнимый, говорить о любимой книге с персонажем, в которого я сама вложила любовь к этой книге.
— Подожди, дай мне фотографию. – Он буквально выхватил ее у меня из рук и ещё раз внимательно рассмотрел. — Гравюра номер шесть! Но ведь это полный бред, не может быть.
— Ditesco mori – обогащаюсь смертью, – прошептала я, и эта фраза прозвучала слишком таинственно, я даже побоялась, что играю неестественно.
— Человека подвесили за ногу на зубьях замка, а рядом из башни высовывается рука с огненным мечом. Но это слишком натянуто, как в каком-то детском детективе.
Он еще раз проверил в интернете все возможные значения символа – пламенный меч. Кроме «символа силы, защиты, власти, освещения тьмы и кошмаров» ничего не было.
Я как завороженная смотрела на Александра Асано, и меня мучил вопрос: продолжится ли эта история, если я не буду описывать её. Может, оставить всё, как есть, и посмотреть, что из этого выйдет?
— Алекс, вспомни, что означает эта гравюра, ну и, естественно, карта, с которой эта гравюра была списана. – Я старалась навести его на нужные мысли.
— Что-то наподобие этого: «Каждый путник, проходящий мимо него, есть виновник, причина и цель его мук…».
— Карта означает, что не нужно бояться жертв ради достижения великой цели.
— Похоже на слоган какого-то тайного культа, – усмехнулся Алекс, – но это всё - равно только догадка. Мы еще не учли значение треугольника.
Резко зазвонил телефон, и я вздрогнула. Кто-то быстро говорил, практически кричал, в трубку. Во время разговора эльф вскочил с места и начал надевать пальто, я занялась тем же.
— Нашли ещё одно тело, – тихо сказал он, огонек в глазах потух, – это недалеко, в Воскресенском канале.
Завязывая шарф вокруг шеи, я заметила, что руки у меня тряслись. Я же не описывала ещё одну смерть.
Тонуть вместе
У Михайловского Замка уже собирались люди. В утреннем густом тумане мало что было видно, только тени случайных прохожих и какой-то перелив голубого и красного, видимо, сюда уже приехала машина спасателей. От канала поднимался неприятный запах гниения.
Из воды на наших глазах вытащили молодую девушку со спутанными зелеными волосами, на ней были только голубые сильно расклешенные джинсы, и больше ничего.
— Не стой столбом, отвлеки смертных! – шепнул мне Алекс, и я успела заметить ужас в его глазах. Он побежал прямо к трупу, расталкивая столпившихся людей с телефонами в руках.
— Это моя девушка! О Боже, это моя девушка! – закричал эльф, я не могла понять, играл он или действительно узнал кого-то в несчастной девушке. — Санна, Санна! – он взял её голову в ладони и стал наклонять в разные стороны. Я поймала его злобный взгляд и опомнилась. Нужно было отвлечь спасателей.
— Там ещё один труп! – завизжала я и показала пальцем на темный водоём, из которого только что вытащили тело, это первое, что мне пришло в голову.
Люди запаниковали, спасатели бросились к заграждению, на секунду оставив без внимания Алекса. Он быстро достал из пальто телефон, осторожно отодвинул волосы и сфотографировал то, что было за правым ухом девушки.
Эльф бережно опустил голову утопленницы на асфальт, а потом, незаметно для других, поцеловал правую ладонь и приложил к её сердцу.
Позже я поняла, кем она была.
« — Сан, ты знаешь, что я чувствую? – спросил эльф, он сидел на набережной у самой воды. Стояла глухая ночь, даже звезды не отражались в воде. Только отблеск уличного далекого фонаря освещал её лицо. Рука русалки была холодная и немного скользкая.
— Алекс, ты прекрасно знаешь, что это невозможно. – Мелодичным голосом ответила Санна и слегка ударила водную гладь плавником.
— Почему? – он поцеловал её руку, – ты не помнишь, что мы обещали друг другу когда-то давно? Жить вместе и, если придётся, тонуть вместе.
Она засмеялась.
— Это было глупое детское обещание, которое ничего не значит. Русалки не умеют любить. Они только играют с жертвами, а потом уносят их на дно.
— Я знаю, что ты не такая! – он провёл рукой по её зеленым, но, на удивление, шелковистым волосам, уже успевшим высохнуть на летнем ветру.
— Прости… – шепнула она и поцеловала его в щеку. – Я не хочу делать тебе больно. Не ищи меня, больше я не явлюсь на твой зов.
Русалка отпустила его руку и нырнула в глубину, подняв небольшую волну, которая намочила ботинки эльфа».
Русалка Санна - детская и теперь уже навсегда безответная любовь Алекса. Я вспомнила, как писала эту сцену и плакала. Теперь, без моего согласия, Санна умерла.
Алекс не захотел говорить о случившемся со мной, от этого мне было вдвойне больно, и страх, как густой туман, постепенно заполнял моё сердце.
Чашка с котами и горячим зеленым чаем грела мне руки. Серебристый пар, извиваясь, поднимался и растворялся в воздухе, аромат жасмина наполнял темную комнату. Я сидела на кожаном диване в квартире Алекса. Он дал мне плед и чашку чая. Совершенно не помню, как оказалась здесь, помню только парализовавший меня страх, ноги казались деревянными, и всё тело била дрожь. А люди всё толпились вокруг белоснежного трупа несчастной девушки, не подозревая, что это русалка. Тогда Алекс схватил меня за запястье и вывел из этого сборища бессердечных монстров, которые стояли и снимали полуобнаженную мертвую девушку на телефоны.
Я подняла взгляд с кружки и посмотрела на эльфа, он сидел напротив меня прямо на полу за небольшим журнальным столом, на котором были разложены бумаги и фотографии.
— Поставь кружку на стол, а то ещё не дай Бог прольёшь на себя, – сказал он, не отрывая внимательный взгляд от бумаг.
Тут я заметила, что руки до сих пор тряслись, а в кружке от этого поднимался настоящий шторм.
— Это ведь не простое самоубийство? – вдруг, неожиданно для себя, спросила я.
Он посмотрел на меня внимательно, иллюзии не было, и мне показалось, что ничего прекраснее, чем это, словно выточенное лучшим скульптором лицо, эти серые глаза, эти слегка кудрявые темные волосы, эти заостренные уши… я никогда не видела.
— Я не знаю, но у нее за ухом тот же символ, что и у лисы. – Лицо его было каменным, а вот в стеклянных тёмно-серых глазах отражалась страшная боль.
— Ты знал её, Алекс, мне очень жаль! – прошептала я, он услышал и нахмурился.
— Не лезь, куда не просят.
— Ты боишься показывать свои чувства, но это приносит только больше боли! – я резко поставила кружку на столик.
— Кто ты такая и почемуведешь себя так, будто давно знаешь меня?
— Потому что мне кажется, что мы с тобой очень похожи.
Черная кошка подошла к эльфу и стала тереться о его ногу головой, Алекс почесал её за ушком и взял на руки.
— Знаешь, иногда мне кажется, что кто-то просто пишет наши жизни, описывает в дневнике, не подозревая, какого будет герою жить в таком мире. – Он усмехнулся. – Я люблю «Клуб Дюма» отчасти потому, что очень похож на Корсо, он тоже чувствовал себя тенью, душой, запертой в стеклянном шаре.
Всё внутри меня сжалось, а дрожь вернулась и прокатилась по телу новой волной. Помню, что мне нужна была драма, и я написала о том, как двенадцатилетнего эльфа Александра бросила мать, она уехала в Японию, а отец – начальник отделения полиции, с тех пор избегал встречи с ним. Неудивительно, что, когда Алекса приняли на работу в ночную полицию, он предпочитал в основном работать дома и в барах, но никак не в участке.
Саму причину случая с родителями я ещё не описала, в голове было несколько вариантов, и окончательный я не выбрала. Алекс страдал, пока ничего не подозревающий автор описывал его жизнь. Изломанный персонаж, живущий как тень.
— Удивительно, что я рассказываю такие вещи какой-то сумасшедшей девушке.
Я встала с дивана, неуверенными шагами подошла к нему и села рядом на пол. Алекс не повернулся. Он пустым взглядом смотрел на синий камень, который лежал у него на ладони. Это был детский подарок Санны, на нём они поклялись утонуть вместе, если не смогут вместе жить.
Дрожащей рукой я дотронулась до его руки, только теперь он посмотрел на меня. В глазах была бесконечная пустота.
― Почему ты здесь? – тихо спросил Алекс, как будто только заметил моё присутствие.
Я не знала, что ответить, поэтому просто обняла его. Он был холодным, словно камень. Вот сейчас Александр Асано меня оттолкнёт, снова назовёт сумасшедшей и выгонит из дома, навсегда. Но он просто сидел, дышал тихо и неровно. Его голова бессильно упала мне на плечо. Я слышала каждый удар его сердца и вдыхала еле уловимый запах его волос. Они пахли дождём и осенью.
Такао
— Снова бар?! – возмутилась я, когда мы оказались перед красной вывеской «Клуб-бар Такао» на Невском.
— А ты знаешь, кто владеет сетью «Такао»? – с хитрой улыбочкой спросил меня Алекс. Уже было достаточно темно, но неоновый свет, падающий со стороны клуба, окрасил его улыбку в красный цвет.
— Какой-нибудь оборотень, – предположила я, а внутри осознала, что о клубе Такао совершенно ничего не писала в своей книге. – Но ведь сюда обычные люди могут приходить и ночью.
— Не все обитатели Ночного города живут непримечательной жизнью, некоторые предпочитают жить с блеском и в свете софитов. Например, мой хороший знакомый эльф - Теруко Такао. Он основал империю клубов, ресторанов и подпольных баров, естественно, назвал её своей фамилией.
Такое имя я никогда не придумывала, видимо, мир действительно начал развиваться без моего вмешательства, поэтому я просто записывала всё, что видела в дневник, а вдруг реальность окажется интереснее моей выдумки.
— Но популярность среди людей не мешает Теруко быть отличным специалистом по семиотике, символике и руническим знакам.
— Почему тогда ты сразу не пошел к нему?
— Мы с ним сейчас в не очень хороших отношениях, в последний раз мы здорово поругались. – Алекс неосознанно дотронулся до скулы, наверняка, они не просто поругались, а вполне серьёзно подрались.
Откуда-то сверху послышался страшный крик, поднялся ветер и закружил в вихре стаю жухлых опавших листьев. Над нами пронеслись три тени похожие на огромных птиц с золотыми крыльями.
— Господи, что это?! – крикнула я и показала пальцем на небо.
Алекс засмеялся, увидев мои испуганные глаза.
— Это наши золотые грифоны, они каждую ночь патрулируют город: охраняют мирных жителей и выискивают нарушителей закона. Обычно хулиганят вампиры, горгульи или оборотни. Ах, да, ещё есть дракон, но он сейчас практически не выбирается из своего двора на восьмой линии.
— Тогда, эти грифоны действительно живут в Башне Грифонов? – впервые я увидела настоящих мифических городских существ, описанных мной в книге, глазам поверить не могла.
— Да, там их гнездо, мы много раз пытались их переселить оттуда: они частенько пугают мирных жителей своими истошными криками. Эти птицы практически неуправляемы, не хотят переселяться и всё, но их тоже можно понять – родовое гнездо, всё-таки.
Я хихикнула, а эльф еле заметно улыбнулся и показал мне рукой на вход. На мгновение, мне показалось, что на другой стороне улицы кто-то стоял в тёмном плаще с капюшоном и внимательно следил за нами. Я оглянулась, в глазах потемнело, и всё вокруг показалось таким размытым. Когда зрение пришло в норму, на той стороне улицы уже никого не было, только тени, уползающие от неонового света, и обычные прохожие.
Внутри было душно и туманно, в нос ударил сладкий запах дыма. Сквозь серые облака горел красный неон, где-то под потолком мерцала голубая подсветка. Громко играла музыка, много обычных людей сидело за столиками, некоторые танцевали. На небольшой сцене с зеленоватой подсветкой крутилась вокруг шеста девушка в ободке с волчьими ушами, в перчатках - лапах и с накладным хвостом. Мне показалось, что она действительно была оборотнем.
Алекс укрепил иллюзию, я увидела небольшое колебание вокруг его ушей, взял меня за руку и повел через танцующую толпу.
В стене, на которой красовались откровенные фотообои, прямо перед нами появилась дверь. Мы вошли.
Внутри стояла такая же дымка и играла музыка, но в очертаниях танцующих мелькали тени ушей, хвостов, бород по колено и крыльев. Вот она, настоящая жизнь волшебного мира, о которой я понятия не имела.
Алекс весь напрягся, я заметила, как он несколько раз сжал руки в кулаки. Из дымки появился высокий эльф азиатской внешности в традиционном эльфийском платье и с длинными белыми волосами.
— Кто пришёл! – сладко проговорил он и развел руки в стороны в знак приветствия. – Сколько лет, сколько зим! Не думал, что ты вообще здесь ещё когда-нибудь появишься. – Теперь его голос зазвучал как сталь.
— Я не пришёл вспоминать старые разногласия, мне нужна помощь, – уверенно сказал Алекс. – Кажется, кто-то открыл охоту на жителей Ночного Петербурга, дело касается всех, нужны твои знания, Теру.
— А что здесь делает эта обычная девушка? – он окинул меня ледяным взглядом. – Она даже одета не в моём стиле.
— Она своя, интересуется нашим миром, пишет книгу и немного помогает мне, – спокойно соврал Алекс, но сердце у меня чуть не остановилось, как он не догадался, что это правда?
Беловолосый нахмурился и кивнул в сторону свободного столика в глубине зала. Мне казалось, что они были братьями, ну или на крайний случай лучшими друзьями. Такие разные внешне и такие одинаковые внутри. Когда они разговаривали, я думала, что говорит один эльф. Они даже пару раз забыли о той стене, которая их разделяла, и вместе посмеялись над глупой шуткой, а потом снова возвели глухую стену. Мне хотелось узнать, что же произошло между ними.
— Пожалуй, я кое-что знаю об этом тайном знаке, – серьёзно сказал Теруко, разглядывая фото в телефоне.
— Выкладывай!
— Не бесплатно. – Такао прищурился, его глаза превратились в маленькие чёрные щёлочки. – Зачем ты сделал больно моей Санне? Я был ответственен за неё, я обещал её матери.
Алекс выдохнул и скрестил руки в замок на столе.
— Я не делал ей больно. Она солгала, ты же знаешь русалок. В ту ночь я признался ей в чувствах, но она уплыла, сказав, что больше не желает видеть меня. Тогда-то, видимо, Сан из-за своей русалочьей бессердечности и выдумала душещипательную историю, а потом рассказала тебе, Теру. – Он набрал в лёгкие побольше воздуха, – но теперь это всё неважно. Санну нашли сегодня в Воскресенском канале с этим знаком за ухом. Её больше нет.
Ни одна жилка не дрогнула на лице беловолосого эльфа. Любые сильные эмоции у эльфов считались проявлением слабости. Он только сглотнул и уставился на снимок.
— Сюда захаживали несколько эльфов с такими татуировками на правом запястье. После, я покопался в своих источниках и выяснил значение этих символов: треугольник – группа избранных, а пылающий меч…
— Не бойся жертв ради достижения великой цели, – прошептала я, сама испугавшись своих слов.
— Да, это действительно тайный культ, созданный для того, чтобы убивать нечисть.
— А нечистью они считают любое волшебное существо, кроме эльфов? – спросил Алекс, его лицо было крайне сосредоточено.
Такао кивнул, он стал очень бледным.
— Сокращенно культ называется – «Димори», а полностью Ditesco mori. По моим данным, они иногда собираются в старой Шапели в Александровском парке. Съездите туда, может быть, сможете найти то, что ищете. А теперь убирайтесь отсюда.
Эльф встал, и белые длинные пряди упали ему на лицо.
— Мне жаль, друг. – Алекс неуверенно протянул руку, Теруко не поднял взгляд, только крепко пожал руку бывшего друга и ушёл.
Только не в этом мире
В Александровский парк мы приехали ранним утром. На улице было ещё темно, и пробраться туда оказалось очень легко. Мимо проплывали статуи, мрачные строения и пруды. Шли молча. Мне казалось, что кто-то тихо шагал за нами по пятам, скрываясь в утренних сумерках. Но вокруг был только густой туман и крючковатые тени деревьев.
Начало светать, листья на дороге окрасились в ярко-желтые тона. Они были везде, как волны бесконечного океана. Алекс вступал тихо, ни один листик не шуршал, а я пинала золотистые листья ногами, отправляя их в полет.
Мне хотелось его утешить и развеселить, столько боли было в жизни этого городского эльфа, сколько люди иногда не в силах вынести. А он выносил, с задумчивым лицом и поджатой губой, но выносил!
Я сбежала с дорожки, взяла в охапку листья и подбросила их в воздух. На меня посыпался желто-коричневый дождь.
Эльф скрестил руки на груди и вопросительно поднял бровь.
— Хватит там стоять, иди ко мне! – крикнула я, улыбаясь.
Алекс махнул рукой, но я схватила его за рукав и затащила в самую гущу опавших листьев. Я потянула его вниз, и мы, упав, утонули в бесконечном океане осени. Красные лучи восходящего солнца касались наших лиц. Вокруг была лишь тишина и шорох листьев. Эльф смотрел на меня внимательно, а я улыбалась, глядя на чистое голубое небо. Страх отступал, и на душе становилось легко. Он коснулся ладонью моей щеки, а потом поцеловал. Голова закружилась, чувство было, словно пьёшь сладкое волшебство.
С дерева прыгнула белка и приземлилась рядом с нами. Я опомнилась и, оторвавшись от темноволосого эльфа, быстро встала на ноги.
— Это… – замялся он, также вставая, – не знаю, что на меня нашло, мы же даже толком не знакомы.
— Не знакомы… – как завороженная, смотрела на него, не веря в то, что только что целовалась с персонажем своей книги.
— Я думаю, нам стоит позже это обсудить. Сейчас мы должны думать о другом. – Он сглотнул.
Я сделала вид, что всё в порядке и кивнула, но лицо у меня горело, а сердце стучало как сумасшедшее.
К Шапели нас привела песчаная дорога. За деревьями виднелась башня с застывшими навсегда часами и флюгер в форме петуха на самом верху. Когда мы подошли вплотную к готическому строению, повеяло холодом, по спине пробежали мурашки. Мрачный арочный мост, да и сама разрушающаяся башня, словно нависли над нами. Мне отчаянно хотелось взять Алекса за руку, но вместо этого я засунула руки в карманы пальто.
— Ты тоже чувствуешь, что тут творится что-то ужасное? – не удержалась от вопроса.
— Чушь. – Бросил он и кивнул в сторону полуразрушенной лестницы, ведущей на второй этаж. – Нужно всё здесь осмотреть, пока сюда не нахлынули туристы.
Внутри царил полумрак. Тусклый свет пробивался через единственное, и то выбитое, окно под сводчатым потолком. Красные лучи освещали разрисованную граффити стену, и мы увидели огромный черный знак: треугольник с огненным мечом внутри. Его очертания просматривались через многочисленные рисунки вандалов.
У этой же стены внизу лежало что-то, мерцающее голубым цветом. Алекс подбежал туда и присел. Я неуверенно пошла за ним, а потом от ужаса закричала и тут же зажала рот руками.
Там вдоль стены лежала на спине девушка размером с ладонь. Она была одета в голубое платье, её голубоватые кудрявые волосы еще мерцали звёздным светом. По грязному полу Шапели распластались полупрозрачные крылья. Единственное, что было не так в этой умиротворённой картине – символ культа «Димори», нарисованный у неё чёрным на лице. Знак во всё лицо.
— Это фейри, – тихо сказал Алекс, не смея даже прикоснуться к убитой. – Они дальние родственники эльфов, священный и неприкосновенный народ! – Руки сжались в кулаки. Он достал телефон и позвонил доктору Вербину, чтобы тот заехал и забрал тело для экспертизы.
— Алекс, смотри… – на первый взгляд на стенах готической капеллы были видны лишь беспорядочные рисунки и надписи, но, когда я присмотрелась, оказалось, что между рисунками везде появлялись чёрные знаки, надписи на латыни и иллюстрации.
— Чёрт! – эльф осмотрел стены: на одной были картины казни оборотня, ему отрубали голову. В другом месте стояла тень существа с острыми ушами, а в руках он держал окровавленную голову полуволка. Где-то крылатых существ сжигали в огромном пламени, а русалкам отрезали хвосты.
Я отвернулась, пока полицейский делал свою работу – фотографировал место преступления и сообщал о страшной находке начальству.
В воздухе повис вопрос: «Кто они, и как убивают, если на теле не остаётся признаков насилия?»
***
— Можно я останусь с тобой на время? Не хочу ночевать одна. – Мы вышли на улицу со станции Маяковская. Небо заволокло тучами, и начал накрапывать дождь. Алекс держал меня за трясущуюся руку. Только благодаря его тёплой руке, я всё ещё была в сознании и могла идти.
— Конечно! Оставайся у меня, – не раздумывая, сказал он. — Тебе ничего не нужно забрать из дома? Давай зайдём.
— Да, наверное, нужно.
***
На входной двери в мою квартиру был нарисован чёрным цветом огромный треугольник с пылающим мечом внутри. Я почувствовала, что больше не могу стоять на ногах. Сознание затянуло туманом сумасшествия, и я стала пытаться стереть руками страшный символ. Все руки покрыла чёрная краска, она была свежая и стекала уродливыми кривыми линиями по двери на пол. Сквозь туман я слышала: «остановись». Я попыталась достать из рюкзака салфетку, но уронила его на пол. Оттуда вывалился дневник. Алекс наклонился и поднял всю мою жизнь. Он, кажется, читал.
— Что это? Остановись и послушай меня, что это?! – эльф тыкал пальцем в черные строчки.
«Как всегда, не выспавшись, Алекс отправился около полуночи в «Три бобра», здесь всегда начиналась его рабочая смена. Он сел у барной стойки и заказал шоколадный молочный коктейль: в ночной полиции не приветствовалось распитие крепких напитков во время смены» – читал он вслух.
— Ты залезла в мою жизнь, чтобы написать это? – его голос звучал, как сталь.
Я беспомощно посмотрела на него, не в силах что-либо объяснять, потом достала ключ из кармана и дрожащей рукой открыла дверь.
Всё, что могла в тот момент сказать – это было тихое «прости», а потом я захлопнула дверь, оставив его с дневником за дверью.
Экран компьютера горел и нещадно резал глаза, в дверь стучал Александр Асано, а может быть члены культа «Димори», которые узнали, кто я. Не знаю. Передо мной был открыт документ под названием «Ночной Петербург». Последние слова плавали на экране: «Алекс вернулся домой под утро, около семи часов. У двери квартиры ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться».
— Открой дверь, пожалуйста! – слышалось за дверью. – Прости меня, я знаю, что ты испугалась, и, наверняка, всему этому есть объяснение. Помнишь твоё обещание - рассказать о том, что случилось двадцать лет назад? Открой, прошу, и я смогу тебя защитить.
― Только не в этом мире… – прошептала я, и слова тут же растворились в воздухе.
Я посмотрела на свои чёрные руки. Такую цену мне пришлось заплатить, чтобы встретиться со своим миром лицом к лицу. Эта цена была для меня слишком высокой. Стук в дверь. Мягкий голос эльфа. Я почувствовала, что плачу. Щёлкнула правой кнопкой мыши по документу и трясущимся пальцем нажала на «удалить».
За дверью было тихо, никто не стучал.
***
Позже я часто бродила по городу одна, всматривалась в небо, заходила в «Три бобра», но там были только люди, люди, люди… Всё-таки, тяжела ноша творца, что создаёт разбитые судьбы и другие миры. Наверное, каждый, кого я встречала на улицах Петербурга, тоже был чьим-то персонажем. Может, кто-то сидел в тесной комнатушке и описывал его. А мы, обычные люди, даже не замечаем, что рядом с нами ходят они – написанные тени чьих-то жизней.
Автор: Александра Мирошкина
Источник: http://litclubbs.ru/writers/3551-tolko-ne-v-etom-mire.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#фантастика #детектив #писатель #приключения #другой мир
