Вот невмоготу стало жить. Стараешься-стараешься, а воз ни с места. Как в болоте. Другие давно вперед убежали, и радуются, а ты все со старьем возишься.
Понимаете, нет движения вперед. Всё старое, надоевшее. Как цепь – не пускает. Мешает, держит на месте.
Ни карьеры, ни любви, ни радости. Одно и то же. Одно и то же. Задыхаешься!
Это женщина так говорила. Ей пятьдесят. Подруга посоветовала отправиться к психологу. Мол, поможет, посоветует. И вылезешь из своего болота.
В интернете поискала – все психологи такие дорогие. У них на лице написано, что дорого. Найти бы дешевле. Чтобы не потратиться.
Подруга вызвалась помочь. Нашли одну девушку. Она на четвертом курсе учится. Значит, до диплома недалеко. А психология – она и в Африке психология. Двадцать три тебе или сорок три. Главное - что? Выучить науку психологию, как таблицу умножения. И экзамены все сдать.
Встретились. Пятидесятилетняя дама жалуется, что движения нет, а воз жизни застрял – в болоте. А так жить хочется – в полете. И перемен тоже хочется. Очень!
Девушка, которая на четвертом курсе учится, выслушала внимательно. И с умным видом спросила: «Скажите, вы храните старые свои игрушки, детские вещи, мелкие подарки – тех лет»?
Дама встрепенулась. И рассказала, что у нее есть очень старая кукла, на живого ребенка похожа. Кукла немецкая. Ее отец когда-то из Москвы привез. А еще есть коричневый плюшевый мишка. Местами его заштопали. Потому что старенький. И еще кое-что имеется.
Девочка-психолог обрадовалась. И сообщила, что ее, даму, наверное, в детстве мало любили. И родители строгими были.
Дама вспомнила, как ее в угол ставили. А еще ругали за разбитую чашку и за двойку по геометрии.
«Вот-вот! – ликовала девочка. – И я о том же». И посоветовала немедленно выбросить все это на помойку. Убеждала, что мишка с куклой - тормоз. Они назад тянут. Развиваться не дают.
Плюшевый мишка только кажется легким. Психологически – это воз. Тяжелый и неподъемный. Он назад тянет.
Другая серия вопросов. Про обувь. Девочка-психолог поинтересовалась, много ли у дамы старой обуви? И узнала, что очень много – два больших мешка.
Удовлетворенно вытянула шею и сказала, что это тоже тормоз. К примеру, лежат старые босоножки. Они из моды вышли. Надеть нельзя. И немного потрескались. Лежат себе и лежат. А дама полагает, что вдруг поедет в деревню, там и наденет. Когда-нибудь. А таких пар – несколько. Или осенние сапоги. Тоже старые. Не надеть.
А мысль какая? Сломается замок у новых сапожек, а я тороплюсь. Что делать? Достану старые и надену. И пойду. И таких пар – восемь штук.
И пригвоздила, что это следствие неуверенности. Что дама себе не доверяет. А если будущего боишься, придет оно к тебе? Нет, конечно.
Старые вещи – воз в болоте. Тянут бедную пятидесятилетнюю даму в прошлое. И не дают развиваться. И всю-всю старую одежду надо выбросить. Не жалея. Всю!
Заплатила девочке. Едет домой в троллейбусе. И думает, что психолог – умная. Всё правильно сказала.
А потом вдруг – осенило. Дело в том, что кукла с мишкой лежат в квартире у матери. А у дамы ничего этого нет. Так что это никакой не тормоз. Может, только для мамы.
Мама вообще странная. Она в прошлом – всем своим существом. Позвонила и сказала, что заболела. Пришлось ответить, что она - дочь, а не скорая помощь. Пусть медиков вызывает и лечится. Странная мама.
Два мешка старой обуви – у брата. В деревенском доме. Он тут предложил – выбросить. Так и ему пришлось ответить, что – пусть свое наживет – а потом и выбрасывает.
Странный брат. Как и мама. Все трепыхается и трепыхается. Что-то ему надо. Смысл какой-то ищет. Глупый, короче говоря.
Мужа она отправила «погулять». Потому что он тоже «странный». Словами не рассказать. Странный – и все. На нее не похожий. Суетливый и беспокойный. То одно ему. То другое. А еще эмоциональный.
Она давно поняла, что всю родню – лесом надо послать. Подальше. Ноют, требуют к себе внимания. Смотрят большими беспокойными глазами. Просят что-то.
Себя любить надо. Так и психологи – в книжках – советуют. Она и полюбила себя взаимной, как говорится, любовью.
Вот только одно тревожит: развития нет. И полета нет. Все одно и то же, как воз. Стараешься-стараешься, а из болота – никак.
