Крепкая монархия возможна только при одном условии – сакрализации фигуры верховного правителя. Внутри этой концепции король, конечно, тоже человек. И ничто человеческое ему не чуждо. Но одновременно он вроде бы и не человек, а символ. Символ и залог устойчивого положения вещей на всем белом свете. Отсюда тезис: короля убивать не стоит. Даже если то король враждебной державы. Конечно, в горячке боя всякое случается. И если монарха не удалось идентифицировать, его тиранили с чистой совестью. Но при разборах полетов за такое могло и достаться. Хотя особо и не журили. Скорее для показухи.
Впрочем, если один монарх в бою отправлял к праотцам другого, то это считалось нормальным – жесткий разговор двух равных. Ну, вроде как спор двух почти небожителей. И такой конфликт уж точно неподсуден для земных властей любого ранга. Хотя в Скандинавии убийства королей случались с применением самых разных технических средств, в самое разное время, при самых разных обстоятельствах. Так то север – края суровые. В прочих Европах старались протокол соблюдать. И монархи следили за исполнением традиций довольно строго – все же гарантия их собственной безопасности.
Конечно, властителя могли шлепнуть просто случайно, под горячую руку. Королю Франции Франциску I едва удалось избежать подобной участи. И все же правителей старались брать живьем. Не только по упомянутой причине, но и из меркантильных побуждений – размер выкупа за живого монарха мог составлять воистину королевские масштабы. За Ричарда Львиное Сердце, говорят, отвалили несколько годовых бюджетов Англии. В других ситуациях цену назначали пониже, и все равно на жизнь хватало.
Королям, конечно, приходилось соответствовать. Лучший среди равных – слова не простые. Они и сражались куда выше среднего уровня, и свято верили в свое высокое предназначение, отягощенное ответственностью. Отчего, случалось, переоценивали свои возможности, бросаясь в гущу битвы в стремлении переломить ход сражения. Впрочем, во многом то были вынужденные меры. Хотя и не всегда – случалось всякое.
Говорят, норвежский король Харальд Суровый, на пятый день высадки встретивший под Стамфорд-Бридже армию Гарольда Годвинсона, не сплоховал. Он со свитой расположился в центре построения, поставив рядом лучников. И это ядро приказал окружить пешими воинами, выставившими копья за периметр построения. Получился круг, равно опасный со всех сторон для нападавших. Англосаксы не сразу сумели прорвать ряды норвежцев. Правда, их упорство в конечном счете увенчалось успехом. И король Харальд, видя опасность, самолично решил устранить прорыв, возглавив контратаку. Чем могла увенчаться подобная инициатива нам неведомо – довольно скоро шальная стрела угодила викингу в шею. Кстати, его победитель не прожил и месяца, погибнув при схожих обстоятельствах. С той разницей, что стрела (согласно легенде) попала в глаз.
Польский король Владислав III Варненчик взошел на престол рано – около 11 лет отроду. Правил вроде неплохо, но в 16 лет под его власть перешла еще одна держава – Венгрия. А вместе с ней и старые проблемы в виде сложных отношений с Османской империей. Так что Владислав стал постоянно править в Венгрии, а Польшу предоставил регентам.
Все прекратилось в 1444 – венгерскому королю тогда исполнилось 20. Он пошел отражать агрессию турок, армию которых вел Мурад II– фактически действующий султан, отрекшийся от престола в пользу своего 12-летнего сына и продолжавший участвовать в управлении страной. Армии встретились под Варной. Турки превосходили силы крестоносцев втрое, но на стороне венгров и поляков были дисциплина и выучка. Так что все могло закончиться победой европейцев. Не закончилось – Владислав решил всенепременно лично убить Мурада. О чем и принялся громко орать на поле боя. Янычары расступились и пропустили Владислава поближе к Мураду, а потом сомкнулись и изрубили его. Голову короля долго хранили в сосуде с медом. Так что крестоносцы в том сражении проиграли. Ну а Владислав обрел посмертную славу – тело его не нашли, так что вскоре возникла легенда, согласно которой король совершил немало славных подвигов в духе Бовы Королевича и еще лет сто докучал османам.
Когда в битве при Босворте 22 августа 1485 года столкнулись армии Генриха Тюдора и Ричарда III никаких разговоров о благородстве быть не могло. Только смерть одного из предводителей означала победу и конец затянувшейся распри между двумя ветвями королевской семьи. В теории, Ричард имел все шансы на победу. У него и сил имелось побольше. Правда, он воевал по старинке. А противник, поддерживаемый Францией, привез из-за пролива новомодную тактику, основанную на слаженных действиях копейщиков. Так что с самого начала армии Ричарда не повезло – его теснили. Но и это не решало исхода битвы.
На результат боя повлияло решение лорда Стэнли, который перешел на сторону Тюдора во время боя. Ричард бросился в окружении своих лучших рыцарей к Генриху, желая круто переменить ход битвы, убив соперника. Что ему почти удалось – он прорубился к Генриху. И даже затеял с ним поединок. Но в это время все тот же лорд Стэнли ударил во фланг смелому королю. Ричарда в итоге оттеснили от Тюдора и зарубили алебардой. После чего все и закончилось. Бывшего короля похоронили без помпы и принялись сочинять байки, вставляя их в хроники и светские книги. В итоге Ричарду досталась слава злодея, которую удалось аргументировано оспорить только в веке нынешнем.
В 1513 году английская армия Генриха VIII пошла войной на Францию. Незадолго до того шотландский король Яков IV заключил с Францией договор, согласно которому обе стороны обязались начать боевые действия, если англичане затеют войну против кого-то из них. И ему волей-неволей пришлось следовать пунктам соглашения. Так что 22 августа 1513 года немалая сила шотландцев двинулась беспокоить соседа. Тому, на первый взгляд, особо и парировать было нечем – монарх-то в отлучке.
На беду Якова в Англии имелся опытнейший воин Томас Говард. Который неплохо разбирался в военном деле. Он повел армию спешным маршем навстречу противнику. А артиллерию отправил параллельным маршрутом на кораблях. И если при встрече силы сторон оказались примерно равны, то в артиллерии преимущество имелось у англичан. Шотландцы обладали неплохим парком осадных орудий крупного калибра, а англичане оперировали легкой полевой артиллерией, допускавшей маневр непосредственно в бою. Плюс верная тактика и выбор места сражения, навязанные англичанами. Это и решило исход дела.
Король Яков, позабыв о своих обязанностях военачальника, сразу возглавил центр своих сил и бросился в атаку, не утруждая подчиненных распоряжениями. А в это время пушки англичан, маневрируя на поле, быстрыми и точными ударами нейтрализовали неповоротливые орудия шотландцев. Ну а Яков слишком поздно разглядел, что перед ним местность не очень-то располагает к конной атаке с пиками против пеших копейщиков – болото. За что и поплатился жизнью. Его то ли подняли на копья, то ли так изрубили.
Жена Генриха VIII Анна Арагонская так гордилась исходом битвы, что отослала супругу на материк окровавленную рубашку Якова IV. Странные, однако, нравы царили в то время.
× Поддержите нас в телеграме: @battlez
Не забывайте ставить "пальцы вверх" и подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала
