Эльдар Рязанов – гений, сумевший превратить хрестоматийную пьесу «Бесприданница» (1878) в многослойную и наполненную психологизмом историю. У Александра Островского всё лаконично и буднично. Рязанов – расцветил и углубил.
Даже само название «Жестокий романс» (1984) - это попытка объяснить поведение Ларисы. Её жизнь и смерть. Помните в финале девушка благодарит Карандышева за то, что он её убил? Почему это происходит? За что спасибо-то?
А вот за то, что он позволил ей стать героиней жестокого романса, героиней которого она себя назначила. Жанр такой! Словари гласят, что это – «…разновидность городского романса с яркостью персонажей, контрастностью чувств, мелодраматизмом, остротой ситуации, доходящей до крайности».
Там вечно любовь рифмуется с кровью, а тихая семейная жизнь вообще не предусмотрена сюжетом. Лариса – девушка чувствительная, образованная и при том неразвитая.
Для неё работать или нормально жить с мужем – в принципе, невозможно. Я как-то писала, что она ни за что не пошла бы в сельские учительницы – ей умереть проще. Неслучайно бегала смотреть в омут реки – это почти единственный выход.
Больше того, если бы (ну, вдруг!) тот же Паратов (внезапно получивший наследство) на ней женился бы, забыв гульбу и кутёж, Лариса лишь попервоначалу была бы довольна. Жестокий романс кончился! Где сердце в клочья? Где ночи навзрыд? Надо просто жить, а неохота.
Кнуров, когда говорил, что Лариса, став женой Карандышева, или погибнет, или опошлится, то есть превратится в обычную тётку, был частично неправ – жизнь с Капитонычем для неё стала бы шикарным поводом для очередного «жестокого романса».
Погибель – это да. Это – красиво. В фильме потрясающе снят момент смерти Ларисы: её скольжение по стеклу, мимо состоявшихся и несостоявшихся возлюбленных, содержателей и мучителей. Короткое «Благодарю» и – цыганский хор.
Она даже в момент кончины играет роль. В жестоком романсе положено красиво умереть – после надрывно-печальной жизни и несчастной любви. Поэтому-то Лариса и благодарит своего горе-жениха – теперь ей не надо менять жанр, а патетику – на скучную прозу.
С Кнуровым в Париж – это будни. Это золото, и хотя, девушка любит шик (он ей идёт), это - не романс. Так, рассказик Ги де Мопассана. А Лариса взращена душещипательной и дешёвой литературой. Вася ей подсовывал книжечки: «Романы вожу, которых девушкам читать не дают».
Не Мопассан и Золя, но всякие бульварные лав-стори, сходные по фабулам с «жестокими романсами». Она любила – она страдала - её убили и похоронили - миллиард алых роз на могилке ея. И никакой реальности, то есть сугубой правды.
А правда – это или «Нана» Эмиля Золя, или «...разговор с тёткой Карандышева о солёных грибах», что Ларисе хуже всякого омута. А так – она умерла, не изменив ролевого поведения. Для многих людей это важно. Впрочем, уход Ларисы стал облегчением для всех участников действа, как ни странно это звучит...
Zina Korzina (c)
