В Киев Богдан влюбился с первого взгляда. Целыми днями он бродил по городу, без карты и навигатора, полагаясь только на собственное чутье и помощь дружелюбных киевлян. Вот доставщик еды с желтым коробом за спиной шагает по Подолу. Вот уличный музыкант играет на скрипке Шостаковича в переходе метро. Небоскребы в голубой дымке на той стороне Днепра. Яблоневый сад посреди мегаполиса. Пляжная коса на Днепре, покрытая белым песком. Ну чем не курорт? Искать чудесные места в Киеве нет надобности - они находят тебя сами. И люди здесь душевные, приветливые и такие родные. Даже пьяный бомж, лежащий на асфальте у входа в ресторан, приветливо сказал Богдану и его спутникам:
"Вечер добрый, господа!"
Николай сидел напротив, хлебал окрошку и морщился, вылавливая стебельки укропа. Соня прихлебывала чай, отодвинув почти нетронутую тарелку свекольного салата.
- Вареники з картоплею чи з вишнями? - уточнила низенькая, как гном, официантка.
- С картошкой, - сказал Николай. - И чтобы не сухие, как в прошлый раз, а то в глотку не лезут.
Официантка черкнула пометку в блокнотик, кивнула и упорхнула. Удивительно, как люди ухитряются испортить себе настроение из-за пустяков. Дмитрий никогда таких не понимал.
- Так на завтра у нас планы такие. С утра - завтрак, потом поход на Лысую гору, потом можно полежать на пляжу.
- Если бы я хотела лежать на пляже, я бы поехала в Турцию, - сказала Соня, почесывая курносый нос. - Днепр грязный, на пляже мусор, и вообще я не знаю, что у тебя вечно за дурацкие идеи.
- Это ж ты предложила сюда ехать. Лично я голосовал за Анталью.
- Шановне панове, - вмешался Богдан - не надо ссориться. Я вам покажу прекрасные места, где можно отдохнуть.
Киев напоминал добрый южный город у моря. Но Николая и Соня этого почему-то не замечали. Бывшие однокурсники Богдана всего на пять дней приехали из Бессарабии в отпуск, но уже на второй день им надоело. Богдан чувствовал себя оскорбленным, когда эти невежи хаяли вареники в ресторанах, выбоины на дорогах, переполненный пляж, духоту и толпы. Сидели бы у себя дома и не портили людям настроение. Но нет, обхаять чужое - це свято.
-Значит, завтра в десять на Лысой горе, - сказал Николай. - Не опаздывай, Бодя.
Богдан распрощался, надел соломенную шляпу и вышел на солнцепек. Через пару часов время начнет клониться к закату, но у него не было сил расставаться с Киевом даже на несколько часов ради сна. Он бродил по улицам и не мог налюбоваться, хотелось жадно вдыхать город полной грудью и исследовать каждый его закоулок. В каждом городе, в которые его забрасывала судьба, крылась своя прелесть. Одесса, Львов, Стамбул, Тиват, Лимассол и даже родной захолустный Кишинев будили в душе струны, из которых он мог бы сочинить балладу. И это была бы баллада прославления больших городов, которые дарят молодость, силу и свободу. Но только Киев поразил его с первого взгляда. Они словно созданы друг для друга. То удивительное, магическое, волшебное чувство, когда ты всю жизнь поёшь и обожаешь песни, написанные в Киеве. И вот попадаешь сюда, а в голове: "Когда-то с маменькой по Киеву гуляла манюня-девочка прелестной красоты..."
Портили все туристы - вечно недовольные, пресыщенные, оставляющие за собой горы мусора и с недовольным выражением лица "Ну давай, удиви меня". Отец всегда учил "триматися людей", но большинство людей не заслуживали того, чтобы составить им компанию. К одиночеству Богдан привык - только в одиночестве слагались стихи и проживались трогательные моменты свидания с городом.
Богдан проверил телефон и обнаружил сразу три сообщения от Николая:
"Мы вышли не на той станции, сели на маршрутку и заехали не туда, выручи, посмотри по камере, куда нам ехать".
