За свою долгую жизнь художник Михаил Нестеров (1862-1942) прожил, кажется, несколько жизней. Он начал работать в 1880-х, когда были в расцвете Репин, Шишкин, Суриков и очень сильны были идеи передвижников. Видел крушение царской России и революции. После серьезных раздумий принял решение остаться на Родине. Не имея возможности работать открыто над своими прежними темами – изображениями святых, пейзажами с монастырями и храмами, церковными росписями – стал одним из лучших советских портретистов советского времени. Стал лауреатом Сталинской премии за портрет академика Ивана Павлова. Несмотря на это, в 1938-м подвергся репрессиям, провел две недели жизни, потерял зятя, расстрелянного по обвинению в шпионаже и едва не лишился дочери, отправленной в лагерь и вернувшейся оттуда инвалидом спустя три года.
Все это вместила одна жизнь. Но, какие бы трудности и резкие повороты судьбы ни приходилось переживать Нестерову, он оставался верен себе и своему пути. С непониманием и несправедливой критикой он столкнулся еще в молодости. Написав едва ли не лучшую свою картину, шедевр русской живописи «Видение отроку Варфоломею», он столкнулся с жесткой отповедью Стасова. Идеолог передвижничества говорил: «Я не могу симпатизировать Нестерову. Он вечно рисует скиты, схимников и монашескую жизнь. Всё это фарисейское, мертвенное и мумиеобразное». А критик Суворин был еще категоричнее: «Видения - область психиатра, а не художника. Зло мистицизма нужно вырвать с корнем». Знакомые формулировки, не правда ли?
Но Нестеров не изменил себе. И даже в 1930-х, когда выставлять работы на религиозные сюжеты было невозможно, он продолжал их писать, оставляя в мастерской, - «Всадники», «Страстная седмица», «Отцы-пустынники и жены непорочны». А осенью 1941-го, за год до своей смерти, когда немцы были недалеко от Москвы, писал в журнале «Советское искусство»: «Более 500 лет тому назад явился восторженный отрок - то был Сергий Радонежский. Куликовское побоище решило судьбу Москвы, а с ней и народа московского… Москва и до сего дня осталась символом победы и одоления над врагом. Она и только она, зримая или незримая, приготовит могилу врагу».
