Осень уже перестала быть ласковой и красивой. Вместо прохлады она окуталась в холод, вместо голубого неба вдруг появилось серое, низкое небо с клочьями туч, из которых постоянно сыпался противный мелкий дождь. Листья из золотых превратились в грязно-бурые.
До зимы оставалось совсем немного. Пахло снегом.
Натка лежала в ванне по края наполненной горячей водой, отогреваясь после тяжелой смены. На бортике ванны стояли пепельница.
Натка тихонько напевала, расслабленно затягиваясь сигаретой, бездумно глядя в потолок. Тело отогревалось, отмякало и Натка с удовольствием представляла, как она завернется в большое махровое полотенце, заберется на диван, сервируя себе на маленьком квадратном столике ужин и будет смотреть новые фильмы.
—Хо-о-о-ро-о-о-шо-о-о-о, — пропела она, жмурясь и сдувая пену с пальцев.
Домофон зачирикал громче и противней обычного.
Натка чертыхнулась, с сожалением вылезла из воды, наскоро обтерлась и прошлепала на цыпочках к домофону.
— Кто? — ее голос не обещал ничего хорошего нежданному гостю.
— Здесь Муха! — Машкин крик, казалось, было слышно и без домофона. — Открывай скорей, мы замерзли!
Натка нажала кнопку на домофоне, приплясывая от радости. Машка была неисправима, приехала без предупреждения. Вскоре затрещал звонок входной двери.
Натка, скользя мокрыми пальцами, повернула колесико замка.
Дверь распахнулась, на пороге стояли Машка с Ликой, красивые, с блестками дождинок в волосах.
— А-а-а-а-а! — на весь подъезд закричала Машка, сцапав Натку в объятия.
— Ты чего голая? — спросила Лика
— Это она так рада! — Машка скинула курточку, сапоги и прошлась по квартире. — А миленько у тебя, Мурашки!
Натка накинула халатик, улыбаясь, загремела чайником, полезла в холодильник.
— Ой, какая киска у тебя! — воскликнула Лика, прижимая к щеке сонную Тапку.
— Блин! — Машка хлопнула себя по лбу. — Лика, ты что! Забыла? От радости совсем ум потеряла?
— Почему я?
— Потому что я экзальтированна и неадекватна от счастья! Доставай скорей подарок наш!
Лика ринулась в прихожую, где небрежно валялись сумки, открыла самую большую и вытащила из нее ярко-розовый пластиковый контейнер для животных.
— Вот! — она протянула контейнер Натке.
Наташа открыла белую решетчатую дверцу и нежно вытащила маленького, черного, как уголь, котенка с белым кончиком хвостика. Котенок жалобно мяукал и изо всех сил старался удрать.
— Девки! — восхищенно воскликнула Натка. — Это что за чудо?
— Это кошка. Тебе. Всю дорогу печенье ела и орала. — Машка что-то еще вытаскивала из больших пакетов и ставила на стол.
— Печеньки ела? — Натка потерлась щекой о гладкую, с отливом, шерстку. — Будешь Печенькой, значит!
Тапка сидя у Лики ревниво смотрела на хозяйку, переживая, что эта черная малявка отберет хозяйкину любовь.
— Ну, девки, за стол! — скомандовала Машка, хлопая в ладоши. — Кстати, Мурашки, дай нам тоже халаты или что-то такое — тело воли просит!
За окном уже чернела глубокая ночь. Девчонки, охмелев от привезенного Ликой с Машкой виски, сидели за столом, курили и наслаждались неторопливостью и расслабленностью беседы.
— Значит, говоришь, Стечкин в нос сунула ему? — Машка одобрительно кивнула. Она сидела на табуретке, подогнув под себя одну ногу, в длинной Наткиной черной футболке с белой кляксой на груди. — И правильно. Надо было еще мордой об колено! Я лично так и сделала!
— А что, тоже налево у тебя пошел? — спросила Натка.
— Да не-е-е, не пошел. Просто надоел. Вялый какой-то, слабый. Красивый, конечно, в качалку ходит. Но внутри — трухлявый.
— Да все они такие! — махнула рукой Лика. Она поправила постоянно сползающую с плеча лямку необъятной Наткиной белой майки. — Я тоже полгода только и протерпела. Потом, думаю, все. Хватит. Побыла замужем, для опыта достаточно! Теперь я опять Снежная и идут они все лесом! Все эти красавцы, интеллектуалы и прочие. Не было мужиков — и это не мужики!
— Ну, развоевалась! — Натка улыбнулась. — Все равно без них никак.
— Вот именно! — Машка тряхнула красными волосами. — Никак! У меня темперамент! У меня потребность в плотских удовольствиях!
— Ну, не только у тебя. У всех. Только беспорядочно-мимолетно не получается ведь?
— Нет. Пробовала, не получается. Не могу я так.
— Вот и я о том же. Любовь надо. Ну или почти любовь.
— А в кого влюбляться-то?! В этих… не пойми кого?
— Ну, есть же где-то мужики наши?
— Да где они? Я вот что поняла: вот эти, которые такие все красивые, красноречием сверкают, как алмазы, такие мачо невозможные — это не наш случай.
— Почему?
— Ну вот смотри — павлины когда перья распускают, чего хотят? Правильно, чтобы их павлиниха выбрала. И эти наши, павлины-мавлины, такие же. А нам не нужны те, которых выбирают! Нам нужны те, которые выбирают сами! Выберут, за гриву схватят и в пещеру поволокут! И не спросят: хочешь не хочешь!
— Ну, где ж такие?
— Где-где… мы же таких видели!
— Так они все на войне, Маш. А тут остались только павлины.
— Ничего! Встретим еще! Давайте, девки, выпьем! — Машка налила по полной стопке. — Выпьем за наших, настоящих мужиков, которых мы встретим еще!
— Ура!
Девчонки выпили. Закурили.
— Знаете, девчонки, — Натка задумчиво подперла голову рукой. — Вот рвались мы, рвались к нормальной жизни и что? Так ничего и не получилось. С работой непонятно что — и у меня, и у вас. С мужиками и того хуже. И не понимаю я многого.
— Я тебе все объясню сейчас, — Машка авторитетно кивнула. — Я эту схему сразу просекла! Тут главное, придерживаться модели поведения. Они все так делают. Встали в колею и все, так и чешут по ней.
— Это же скучно! И неправильно.
— А кто сказал, что правильно? Кто сказал, что весело? Но тут уж выбирай — или в колею, или чтоб весело и правильно.
— Нет, не хочу в колею. Не смогу. Я лучше буду на такси ездить до старости и кошек разводить, чем так!
— Вот, о чем и речь. Я одну вещь поняла. Надо просто жить, чтоб самой нравилось и все. И начхать, как они все подумают! Мы для себя живем. А не для них. Если мне, чтобы чувствовать себя счастливой, надо будет ходить голой с надписью «ура-ура, в ж..е дыра» на лбу — я буду так ходить! Вот и все. И нечего пытаться влиться в их стройные ряды! Мы другие совсем!
— Это точно. Другие. Совсем.
— Вот, за это и выпьем!
— А вы знаете, о чем я подумала, — Лика поиграла стопкой в пальцах. — Вот когда нам пластику делали. Ну, шрамы убирали… надо было и в душах такую же пластику сделать. Чтобы кое-что тоже… убрать.
— Нет, Лика! — решительно сказала Натка. — Мы, конечно, как уродцы на этом празднике жизни, но все, что мое, пусть со мной будет! Неизвестно еще, как оно лучше. Как они вот, по колее или как мы. Так что нет уж. И вообще, девки, давайте-ка спать, вы же с дороги, устали. Только спать придется втроем, у меня только диван. А завтра, предлагаю к ВикСу съездить! В гости.
В последний день перед отъездом, девчонки решили, как выразилась Машка, выйти в свет. Инициатива была с радостью одобрена и они, нарядные, веселые, поехали на Наткиной десятке в клуб. Протанцевав полночи, они решили, наконец, найти столик и посидеть немного, выпив коктейлей и «пожрать», как выразилась Лика.
Свободный столик нашелся быстро в углу под висящим на стене пропеллером от самолета.
— Отлично! — Машка первая села, закинула ногу на ногу, придвинула к себе меню.
— Ой, девки, мяса хочу! — Лика тоже принялась изучать меню, попыхивая тонкой сигаретой.
Натка откинулась на спинку мягкого диванчика, полезла в сумочку за сигаретами.
— Девчо-о-онки-и-и! — рядом раздался голос из полумрака и к ним подошли пятеро крепких парней.
От них сильно пахло алкоголем, дорогим одеколоном и потом.
Парни по-хозяйски придвинули стулья, подсели за столик.
— Привет! — оскалился один из них.
— Привет, — ответила Машка. — И пока. Идите, ребятки, куда шли.
Один из парней плюхнулся на диванчик рядом с Наткой, тут же приобняв ее за плечо.
— А что это мы грустные такие? — спросил он, дыхнув перегаром.
— Убери, — жестко сказала Натка.
— Ой, боюсь, боюсь! А у нас день рождения сегодня!
— У всех, что ли? — хмыкнула Лика.
Парень громко заржал. Его рука легла Натке на бедро, скользнула к подолу мини-юбки.
— Убери! — Натка процедила сквозь зубы, передернувшись от отвращения. — А то руку сломаю. Не шучу.
Все парни радостно заржали. Они были крепкими, молодыми, лишенными лишнего груза интеллекта и прочих условностей. Им принадлежал мир этим вечером и эти красавицы, как составляющие мира, тоже. Один приобнял Машку, второй положил руку на плечо Лике.
— Красавицы! — обратился к ним тот, который обнимал Машку. — Поедем с нами! Мы в сауну едем, отдыхать будем, не пожалеете! Бабок — во, немерено! — и парень вытащил из кармана плотную пачку банкнот, согнутую пополам и перетянутую резиночкой.
— Вот и езжайте, — Машка скинула руку с плеча. — С богом, товарищи.
— Грубая какая! — парень пьяно ухмыльнулся. — Чё ты целку-то строишь тут? Тоже мне, мать Тереза!
Его рука грубо схватила Машку за грудь.
Машка оттолкнула парня, встала, бросив папку меню на стол.
— Значит так, красавчики! — сказала она. — Мы даем вам десять секунд, чтобы свалить обратно в тот сортир, из которого вы вылезли! Пока не поздно.
Парни заржали. Один из них задрал подол Машкиной красной мини-юбки.
— Да пошла ты, — лениво протянул сидящий рядом с Наткой.
— Ну, мальчики, я предупреждала, — Машка локтем, вложив в удар вес тела, врезала сидящему рядом.
Лика с Наткой тут же вскочили. Натка с удовольствием впечатала кулак в нос обнимавшему ее, Лика ногой сбила на пол еще одного.
Оставшиеся трое парней вскочили. Один из них, криво усмехнувшись, вытащил из кармана нож-викидуху. Блеснуло лезвие.
— Ну, сейчас я ваши морды почикаю! — криво ухмыльнулся он.
К тому времени Машка с Наткой уложили еще двоих.
— Мой! — крикнула Лика, схватив со столика два столовых ножа.
Парень заржал, увидев это нелепое оружие в руках стройной блондинки в коротком желтом платье.
— Ты бы еще ложечки чайные взяла! — сказал он и шагнул вперед.
— Х-х-х-а-а-а! — крикнула Лика и ее ножики описали в воздухе две сверкающие окружности.
Парень взвыл, хватаясь за искромсанную руку, роняя нож. Лика резко взяла парня за шею и сильно ударила его лицом об столешницу.
С пола поднимались, мотая головами, поверженные.
—Ссс@и, — прохрипел тот, который обнимал Натку.
Он вдруг резко схватил стул за ножку, но сделать ничего не успел. Натка, перехватив его руку, вздернула ее вверх, тут же выкрутила так, что тот взвыл и поднырнув, переломила ее через свое плечо.
Вопль парня заглушил музыку, к ним бежали охранники, в зале зажегся свет.
— Я же предупреждала! — выдохнула Натка, выпрямляясь и поправляя юбку.
— Блин, девки! — Машка с сожалением махнула рукой. — Такой вечер испортили, козлы!
Лика, тем временем, холодно сунула в нос подбежавшему охраннику, корочку.
Охранники, вмиг проникнувшись уважением и страхом к этим странным красоткам, нерешительно застыли.
— Чего встали? — Машка зло сверкнула глазами. — Этих пеленайте, вызывайте ментов. Учить вас, что ли? Да, и скорую. У этого рука сломана.
Они вышли в моросящую дождиком ночь, сели в машину.
— Вот эти вроде нас выбрали, — улыбнулась Лика. — Только что-то мне с ними в пещеру идти не захотелось.
— Выбрать-то они выбрали, — ответила Машка. — Только это не мужики. Это питекантропы.
— Господи, Муха, слова-то откуда такие? — Натка засмеялась. — Пи-те-кан-тро-пы!
— Да питекантропы и есть! — Машка тряхнула волосами. — А нам нужны мужики! Нет, не мужики даже… Мужчины!
***
Кирилл позвонил сразу после Нового года. Он долго жалостливо объяснял Натке, что не может без нее, что любит, что страдает. Натка отключилась, недослушав.
Кирилл названивал еще, но Натка не брала трубку.
Тогда он пришел к ней домой.
Открыв дверь, Натка впустила его в квартиру. Кирилл был жалким, несчастным и подавленным.
— У тебя пятнадцать минут, — холодно сказала Натка, прислонившись к косяку, указав, что разговор будет в коридоре. Печенька и Тапка, обнюхав ноги Кирилла, презрительно подняв хвосты, прошествовали на кухню.
— Наташа, — выдохнул Кирилл. — Я не могу без тебя.
— Все? Это все, что ты хотел сказать? Ты бы хоть цветочек принес, что ли.
— Не, не все. Я люблю тебя, понимаешь?
Кирилл говорил, говорил, о том, как он любит ее, как ему без нее плохо, как он страдает. Натка видела, что он не врет, но ей не было его жалко.
— Ты знаешь, — сказала Натка, перебив жалкое бормотание. — А я ведь тебя не любила.
Кирилл замолчал.
— Да, не любила. Просто ты мне нравился. И очень хотелось жить, как все. По нормальному. В принципе, тебе надо было немного получше меня узнать и может быть, все и получилось бы у нас. Но ты занят только собой. Ты даже ни разу не поинтересовался, как я жила до встречи с тобой. Ну, узнал, да и то случайно, что служила — и все. Потому что тебе пофиг. Ты, по большому счету, только себя и любишь. Ну, меня тоже, конечно. Но как что-то свое, понимаешь? Мне этого не надо. Да и слабый ты. Никчемный. До сих пор на шее у родителей сидишь. А мне настоящий мужчина нужен.
— Богатенького ищешь?
— Дурак. Деньги я и сама зарабатываю. Мне хватает. Да пусть он хоть слесарь будет, хоть водитель мусорки, лишь бы мужчина настоящий. А деньгами только такие, как ты статус свой поднимают. Потому что за душой больше нет ничего. Жалкий ты, Кирилл. Жалкий и слабый. Найди себе Леночку какую-нибудь и не мучайся.
— А ты, значит, сильная?
— Да. Я сильная.
— Да кто ты такая вообще? Тоже нашла малолетку, на пузе, что ли, ползать перед тобой?
— Нет. Не поможет. Противно мне, когда на пузе ползают.
— Да ты! Ты тв@ь! Ненавижу тебя!
— Кирилл, — устало вздохнула Натка. — Уходи. Мне твои оскорбления до одного места. Уходи.
— А то что? Пистолетик опять принесешь? До одного места тебе? Да тебе на всех так! Потому что ты тв@рь!
— Прекрати.
— А ты не командуй! Пошла ты со своими командами! Таксистка!
— Хватит. Уходи. Твое время закончилось.
— Никуда я не уйду! Ты сейчас мне за все заплатишь!
Кирилл, словно безумный, схватил Натку за плечи, толкая перед собой, шагнул в сторону комнаты.
— Ты сейчас мне за все заплатишь, — сказал он, распахивая полы Наткиного халатика.
— Стой! — Натка жестко отстранилась. — Последний раз говорю, уходи!
— Заткнись! — истерически заорал Кирилл, хватая Натку за волосы.
Натка быстро высвободилась от захвата, локтем ударила Кирилла под дых, тут же нанесла ему сильный удар в челюсть и сразу коленом в живот.
Кирилл закашлялся, согнулся пополам.
— Тв@ь! — прошипел он — С@а.
Натка открыла дверь квартиры, вытолкнула Кирилла на площадку.
— Иди домой Кирилл, — сказала она тихо. — И больше не приходи. Придешь — ноги переломаю и с лестницы спущу. Я не шучу.
Продолжение ЗДЕСЬ
Анонсы Telegram // Анонсы в Вайбере подпишитесь и не пропустите новые истории
Спасибо за прочтение. Лайк, подписка и комментарий❣️❣️❣️
Книга написана в соавторстве с Дмитрием Пейпоненом. Каноничный текст на сайте Проза.ру
НАВИГАЦИЯ по роману "Взрослая в пятнадцать" ЗДЕСЬ (ссылки на все опубликованные главы)