Предлагаю вашему вниманию избранные главы повести-мелодрамы «Шестьдесят мгновений фельдшера Веснина». К сожалению, прототип главного героя, является ныне покойным.
Убедительно прошу, уважаемые читатели, не ассоциировать героев моей повести со мной и моей супругой!
Мгновение пятнадцатое.
Вот и завершилась моя первая рабочая неделя в должности старшего фельдшера. Насыщенная. Аж передергивает от такой насыщенности. Инвентаризация медицинской техники идет полным ходом, но пока еще нет ни конца, ни края. А для Риммы Витальевны я окончательно утвердился врагом номер один. Убедила она сама себя, что я «подсидеть» ее хочу. Ольге Олеговне истерику закатила. Но ведь Ольга Олеговна это не я. На нее где сядешь, там и слезешь. Ну, а я окончательно решил после инвентаризации опять на линию вернуться. Не по мне эта кабинетная должность…
А вчера Анькины родители мне цирк устроили. Алкаши поганые. Позвонила мне мама ее, Лидия Семеновна. По голосу, вроде не пьяная. Мол, очень поговорить нужно, когда ты дома будешь? Нет бы мне, дураку, ответить, что никогда не буду и разговаривать нам не о чем, так черт меня за язык дернул, сказал, что вечером, около пяти приду. Ну и пришел. Смотрю – картина маслом: возле подъезда на скамейке сидят два голубка. Папанька пьяный вдрызг, слюни пускает, того и гляди со скамейки навернется. А маманька потрезвее. Увидела меня и кааак бухнется передо мной на колени!
- Коля, я тебя прошу, Коля, забери заявление! – Заголосила она.
- А ну, прекрати сейчас же! Встань, зараза такая! – Рявкнул я.
- Оооой, Коля, прости ее, ради Христа! – Продолжала она, с трудом принимая вертикальное положение.
- Никакого заявления я не писал! Дело возбудили без моего заявления! И от моего прощения вообще ничего не зависит! – Пытался я убедить ее.
- Коля, ну ладно, дай хоть денежку Аньке на передачку! – В вертикальном положении ей было трудно держаться, и она плюхнулась на скамейку рядом с супругом.
- Никакой денежки! Бухать не надо, тогда и деньги будут! – Резко ответил я и ушел в подъезд, быстро захлопнув дверь. Надо же, чего захотела! Ее Анька мое убийство заказала, а я ей еще передачки слать буду? Нет уж, я не святой угодник.
Ну, а главное-то, все это непотребство под окнами дома происходило. Небось, соседи глазели. Позорище!
Но, пьяные дураки так просто не сдаются: в домофон мне звонила минут пять, не переставая. Разумеется, не открыл.
…Вот и настала долгожданная суббота – моя подработочная смена вместе с Оксаной. Пусть и на время, но вернусь в свою родную стихию. Блин, а в башке так и крутится эта поганая инвентаризация! Так и хочется опять начать номера начать переписывать. Тьфу, извращение какое-то…
- Что-то ты какой-то пришибленный сегодня? – Спросила Оксана.
- Да я и сам чувствую, Оксан, просто башка, черт знает, чем забита. Ты же сама знаешь, что я теперь великий начальник… – Ответил я.
- Так, Веснин, а ну-ка, хватит! Сегодня ты не начальник! Давай, выкидывай из головы всякую xepню! – Скомандовала она.
- Понял, уже выкинул! – И действительно, практически мгновенно, на душе стало легче.
Дали вызов с интересным поводом «Мужчина 81 год, икает». Оксана фыркнула и разразилась возмущениями, мол скоро будет повод «Пердит».
- Оксана, в виде икоты может быть инфаркт миокарда! – Заметил я.
- Так, Веснин, не каркай, пожалуйста! – Оксана пихнула меня кулачком в плечо и строго посмотрела.
Дедок лежал бледный, как полотно, на лбу испарина, хотя и надеты на нем лишь трусы и майка, раскутанный. Заторможен, отвечает с трудом, односложно. Рядом плачет и суетится жена.
- Доктор, что с ним такое?! Сначала икал, а теперь вон, лежит как мертвый! Ой, Господи!
Первым делом – ЭКГ, а на ней картина нижнего инфаркта миокарда.
- Сделайте ему хоть какой укольчик! – Умоляет нас бабушка.
- Обязательно, - говорю - сделаем, только сначала спецбригаду вызовем.
Давление – 80/10 мм. Кардиогенный шок. Как ни странно, при таком низком давлении, венозный доступ Оксана наладила сразу: катетер поставила. Умница! Сделали все, что по стандарту положено. Давление поднялось до 110/70 мм. Смотрим, дедулечка порозовел, стал поактивнее, сказал, что стало получше, вот только в груди побаливает. Наконец-то, приехали БИТы. Выражение лиц – сплошной скепсис. Да я и сам-то понимаю, что перспектива благополучного исхода призрачная. Когда сносили вниз, дедуля пожаловался на головокружение…
Карточку не спеша дописал, диспетчер велела возвращаться. Ну что же, уже не плохо. Едем и слышим по рации:
- Центральная, седьмая бригада в морг!
- Поняла вас, седьмая.
Так и не дожил наш дедуля до приезда в стационар. Раз повезли в морг, значит умер в машине. Да, вот тебе и «икает»…
Настроение испортилось. Ну а то как же, если с утра пораньше «чернуха» начинается?!
- Двадцать седьмая бригада, останавливаемся, пишем вызов!
Пишем, пишем… Куда мы, на фиг, денемся?
- Термический ожог, мальчик, 5 месяцев.
Так, это что значит?! Мы сегодня и за педиатров работаем, что ли? Но спорить бесполезно. Диспетчеры всегда правы.
…В квартире крики, плач и визг. Орет мама на бабушку, та рыдает, а ребенок уже и не плачет, а пронзительно и беспрерывно визжит. Выясняем, что случилось. Оказывается, маманька на кухне что-то варила в большой кастрюле. Ребенка она держала, прижав к себе одной рукой, ножками и вниз и разговаривала по телефону. На какое-то время потеряла контроль, увлекшись разговором, и ножки ребенка оказались в кипящей кастрюле. Мало того, идиотка мама, по совету такой же бабушки, намазала обожженные места облепиховым маслом. Да уж, народная медицина до добра не доводит! Чем же опасно смазывание ожога маслом? А оно увеличивает степень ожога, например, была первая степень, а с маслом превратится во вторую. Но, дуракам закон не писан… Ладно, хоть женилку-то пацану не сожгла! Взял ребенка и обожженные места и обильно полил холодной водой из-под крана. Затем сделал в детской дозе обезболивающее, осторожно промокнул и наложил специальные противоожоговые салфетки. Успокоившегося ребенка в сопровождении мамы свезли в стационар.
- Господи, как мне хочется чего-нибудь простого и не тревожного, пусть даже необоснованный вызов, лишь бы можно было расслабиться! - Взмолился я.
- Двадцать семь, пишем вызов! Женщина 79 лет, болит спина, вызов повторный, были сегодня в 6.20, ЭКГ нормальная, остеохондроз, кеторол в мышцу, даны рекомендации.
Что-то слишком бледная и потная бабуля для остеохондроза, но жалуется на острую боль по всей спине. Странно… При пальпации позвоночника болезненности нет. Говорит, что болит постоянно, независимо от движений. Боль в груди отрицает. А ладно, почему-то думается, что ЭКГшка сейчас расставит на все точки над i. А вот и ни фига подобного! Никаких точек не расставлено. На кардиограмме совершенно ничего «криминального». Но мы так просто не сдаемся! А давай-ка мы сделаем ЭКГ по Небу?! Стоп, небось думаете, мол, откуда выискался такой умелый фельдшер? Нет, обычный я фельдшерюга, ничем не лучше и не хуже своих коллег. Просто не так давно нам на конференции рассказали и памятки выдали о такой методике. Именно по этой памятке, которая в моей планшетке лежала, я и действовал. Вот теперь-то и выползла ленточка с задним инфарктом миокарда. Да, это был тот самый атипичный инфаркт, который у нашей пациентки проявился не загрудинной болью, а болью в спине. Давление 110/70 мм, при привычном 140/90 мм. Хорошо, что у больной вены хорошие, не надо тыкаться лишний раз. Усердно сделали все, что по стандарту положено. Прямо на глазах бабулечка порозовела и до того стала бодрой, что порывалась сама в машину спуститься. Эти преступные намерения мы с Оксаной отвергли самым решительным образом и при помощи соседских мужчин, снесли в машину.
В общем, довезли мы больную до стационара в самом лучшем виде!
- Центральная, двадцать семь свободна!
- Сюда, два семь!
Если даст доехать, то будет очень неплохо. Ибо, простите за откровенность, мы оба, дружно, посикать захотели.
Едем себе, никого не трогаем, водитель Дима чего-то веселое рассказывает. Как вдруг, впереди, над всеми машинами высоко взлетает тело и быстро падает. Все, п…ц, попали мы на ДТП. Включаем маячки, сирену, кое-как протискиваемся к месту происшествия. Быстро докладываю по рации «вызов в пути». Откуда только взялось сразу столько зрителей?! Пострадавшая – совсем молоденькая девушка, живая, но без сознания и с патологическим дыханием. Из-под головы лужа крови растекается. Быстро, при помощи мужчин-добровольцев, кладем девушку на выдвинутые носилки-каталку, которые водитель проворно задвинул в машину. Нет, оказывать помощь прямо на месте нельзя. Иначе отбоя не будет от моральных уродов, которые, снимая все происходящее на камеру, саркастически станут комментировать действия медиков. Не к месту вспомнился «бородатый» анекдот: почему нельзя заниматься сексом на Красной площади? Советами замучают!
Девушка агонизировала, несмотря ни на что. Далее – асистолия. Вместо рекомендованных тридцати минут, сердечно-легочную реанимацию проводили целых пятьдесят. Бесполезняк… В сумке покойной нашли паспорт и студенческий билет. Антонова Мария, 18 лет, студентка 1 курса Индустриального колледжа. Вот теперь и наша очередь ехать в судебный морг…
Асистолия - полная остановка сердца.
- Все, - говорю, - Оксана, просимся на обед, причем очень настойчиво!
- Центральная, разрешите двадцать седьмой обед и психологическую разгрузку!
- Разрешаю, приезжайте! – Ответил сам Василий Владимирович.
Есть не хотелось совершенно. Опять писал этот проклятый протокол реанимации, констатацию смерти… А про психологическую разгрузку это я загнул, конечно. Какая у нас разгрузка? Посидели минут десять, да покурить сходили…
Следующим был вызов с поводом «Женщина 37 лет, носовое кровотечение». Приехали. Открывает жизнерадостная мадам, и прямо с порога радостно сообщает, что у нее уже все прошло. Смотрю, по задней стенке глотки все чисто, ничего не подтекает. В носовых ходах лишь следы свернувшейся крови.
- А я сама остановила кровь! – Похвасталась больная.
- И каким же образом вы это сделали? – Полюбопытствовал я.
- Нашла в аптечке нашатырный спирт, намочила им две ватки и в обе ноздри засунула! – Разъяснила она.
Мы с Оксаной дружно потеряли дар речи!
- А с чего вы решили, что нашатырем можно кровотечение останавливать? – Спросил я, предчувствуя неладное.
- Как это «с чего»?! – Удивилась больная. – Всегда же ватки с нашатырным спиртом в нос суют!
- А может быть, вы перепутали раствор аммиака с раствором перекиси водорода?
- Ой!... А ведь точно перепутала, ну, конечно же, перекись! А что теперь будет?! Нос-то у меня не отвалится?! – Запаниковала больная.
- Показывайте свой нашатырь! – Велел я.
Осторожно поднес открытый флакон к носу, но, к удивлению, не почувствовал характерной обжигающей вони. Понюхал совсем вплотную и почувствовал едва уловимый знакомый запах.
- Вам очень крупно повезло, ангел хранитель у вас сильный! Ваш нашатырь уже практически выветрился и вреда не принес. А был бы свежий, то ожог и омертвение тканей носа и были бы гарантированы.
- Ой, спасибо вам большое! - Прослезилась больная.
- Нам-то за что? Спасибо истекшему сроку годности!
Потом пошла всякая чепуха, которой я радовался, как ребенок: температура 37,1 у ребенка, голова болит у бабенки истеричной, жидкий стул у мужичка, который молока кислого напился, давление высокое у бабули…
Приехали на пересменку водителей с небольшим опозданием, спокойно пополнили укладки и целый час наслаждались дремотным покоем у телевизора!
Но, хорошего понемножку. Вторая часть дежурства началась с «бабы в сугробе». Да действительно, лежит в сугробе бабенка, а точнее сказать молодая женщина, ножками сучит, ручонками машет и орет на кого-то невидимого.
- Привет, красавица ненаглядная! – Подошел я к ней, зловеще сжимая в руке ватный тампон, щедро смоченный нашатырем и, недолго думая, сунул ей под нос.
- Ааааа! Cyкa, ты меня изнасиловал! – Заверещала она дурным голосом.
Убедившись в отсутствии зрителей, я с силой дернул ее за ухо и прорычал:
- Я свой член не на помойке нашел, чтоб на таких, как ты, бросаться!
Мы с Оксаной и водителем, предварительно надев перчатки, затащили ее в салон машины, кое-как уложили на носилки, где она начала пинаться, едва не задев мне по лицу увесистым каблуком. Отправив Оксану в кабину, я надавал мадаме пощечин и силой стал удерживать на носилках. Вскоре утихла, спокойно посапывая. Подъехали к вытрезвителю, я начал активно будить «больную». Она пришла в сознание, но была полностью дезориентирована и выходить из машины нецензурно отказывалась. Пришлось нам с Оксаной, как в сказке про репку, вытягивать ее машины. Нет, на носилках спящую в вытрезвитель нельзя, иначе не примут, скажут, мол тяжелая степень опьянения и тогда придется в стационар везти. Но нам совершенно не хотелось устраивать покатушки. Мы, видать, переусердствовали, поскольку барышня как-то необычно резко вылетела из машины и уронила нас с Оксаной. Увидев такое безобразие в камеру видеонаблюдения, к нам вышли дежурный полицейский и санитар, которые восстановили поруганный общественный порядок. В помещении вытрезвителя, она продолжила барагозить, а потому, я не стал добиваться от нее паспортных данных, а написал в направлении «Неизвестная», после чего, мы благополучно отчалили, радуясь, что сами не получили никаких травм при падении.
Потом был идиотский повод «трясет». Оказалось, климактерическая дама пятидесяти девяти лет с кем-то поругалась.
- Вы смотрите, смотрите, меня всю трясет! – картинно заламывая руки и ожидая горячей поддержки, причитала дама.
- Мы смотрим и видим, что вы расстроились. Что конкретно вы хотите от нас?
- Дайте, что-нибудь успокаивающее!
- Глицин и валидол подойдут?
- А получше нет ничего?
- Абсолютно.
- Давайте тогда мне это, что предложили.
Дали. Дамочка осталась удовлетворенной, заявив, что я талантливый доктор, потому что умею лечить не только лекарствами, но и словом! Хотя, ни одного «лечащего» слова я вообще не произнес. И подумал я в тот момент: «Ой, милая дамочка, вы еще не знаете, как я умею лечить матерным словом!».
Не успел дописать карточку, как дали дежурство на пожаре в частном доме.
Примчались быстро, буквально за пять минут, благо, адрес был рядом. Пожарные почти одновременно с нами подъехали. Домишко старенький, весь покосившийся. Из крайнего окошка пламя вырывается, из двух других, заколоченных фанерой, просачивался черный дымище. Сосед сказал из дома напротив сказал, что там люди должны быть. Говорит, что, бомжи там живут, мужчина с женщиной, люди мирные, никому не мешают, пьяными их ни разу не замечали, видел, как вечером в дом заходили. Пожарные потушили быстро, повыбивали фанеру с окон, из которых повалил белый пар. И вот, выносят двоих: мужчину и женщину. Он однозначно мертв, с обугленными ногами. А вот она, как ни странно, жива и даже дышит самостоятельно, но без сознания. Давление 90/40 мм. Ожогов нет, пожарные сказали, что открытый огонь только на кухне был, а она в комнате находилась. Ну, понятно все, отравление продуктами горения. Даю кислород, Оксана катетер венозный поставила, капельницу наладила. Повезли в стационар. Доехать оставалось всего ничего, как вдруг остановка дыхания и асистолия. Ну блин, да что ж такое-то?! Второй раз за сегодня смерть в присутствии! Тридцать минут «качали», адреналин кололи, но все бесполезно. Увезли в судебный морг, где и встретилась она снова со своим мужчиной…
Потом был ужин. Поели, сидим, чай попиваем. А Оксана сидит и смотрит на меня так пристально своими голубыми бездонными глазами, аж в душу заглядывает.
- Ой, Веснин, растопил ты мое сердце… - Сказала она, подперев голову рукой и глядя мне в глаза.
- Это как? – Спрашиваю.
- Да что ж ты какой недогадливый? Сердце заледенело у меня, замерзло, после того, как этот козлина узнал, что я беременна. Скрылся в неизвестном направлении резко и сразу. Ну, а я, честно говоря и не искала его особо-то. После этого решила, что все, больше никаких мужиков, и пошли вы все на xep! А вот ты появился и на душе у меня потеплело, растаяла я. И Мишка тебя полюбил, каждый день спрашивает, мол, когда дядя Коля придет. Вот только какой-то ты не решительный…
- Хм…, да, Оксана, то, что не решительный – это точно. Меня покойная бабушка раньше тютей называла! Но, когда я очень захочу, решительность во мне появляется. Короче, Оксан, давай будем всегда вместе, а? – Сказал я и почувствовал, как покраснел.
- Давай, Коля. Честно сказать, я давно для этого созрела. Да ладно тебе, не красней, как девочка! – И посмотрела на меня не просто пристально, а любяще.
- Когда подробности обсудим?
- Обсудим завтра, на свежую голову. Придешь вечерком?
- Конечно приду, Оксан, что за вопросы?!
- Вот и хорошо. А теперь, пойдем баиньки, поспим, сколько дадут. – Подвела итог Оксана.
Хорошо сказать «баиньки»! В груди у меня кипела такая приятная радость, что ни о каком сне даже речи не шло. Тем не менее, пришел в фельдшерскую комнату отдыха, лег. Нет, не спится. Пошел курить. Опять лег, поворочался, лежу в потолок пялюсь. Потом опять встал покурить. Снова лег.
- Блин, Коля, что ты все дрягаешься туда-сюда?! – Раздраженно спросил лежащий на соседней койке фельдшер Вова Костин.
- Все-все, Вова, извини, больше не буду. – Примирительно ответил я.
Только начал задремывать, как нас вызвали. А ведь была возможность часик поспать… И опять дежурство на пожаре. Только на этот раз в многоквартирном доме.
Полыхает квартира на последнем, пятом этаже «хрущевки». Бешеное пламя рвется и с балкона, и из окон, облизывая крышу. Пожарные во всю работают, к тушению приступили оперативно, эвакуируют жителей подъезда. На улицу вышла громко рыдающая и причитающая пожилая женщина. Оказалось, что живет она аккурат под горящей квартирой. Говорит, что зять ей недавно ремонт сделал, а пожарные сейчас все позаливают. Да уж, точно не позавидуешь… Тушили долго. Вот, наконец, вместо дыма, повалил белый пар. Подошел старший пожарных. Говорит, что два обгоревших трупа обнаружили. Ну и отпустил нас восвояси.
Следующий вызов дали на высокую температуру у девушки двадцати одного года. Ну и что оказалось? Температурка 37,1 и горлышко побаливает. Спрашиваю, мол зачем «Скорую»-то нужно было вызывать? В ответ загадочная улыбка Джоконды. Объяснил, что обращаться нужно в поликлинику, а за необоснованный вызов экстренной службы предусмотрена административная ответственность. Хотя, конечно, прекрасно я понимаю, что это всего лишь «пугалки». На деле, пока еще никого не привлекли ни к какой ответственности. Судя по физиономии, осталась недовольной. Да и плевать на ее недовольство, слишком много чести, если внимание обращать. Зато в следующий раз будет знать, что не нужно вызывать «Скорую» на каждый чих.
На этом смена закончилась.
- Эх, Веснин, а я ведь сегодня даже ни на минуту не заснула! – Сказала Оксана.
- Аналогично, Оксан! А это значит, что мы с тобой по-настоящему близкие люди. – Ответил я.
- Да, я тоже так думаю. Ну что, до завтра? Часиков в пять, да?
- Да, Оксаночка! – Ответил я, и мы поцеловались прямо в коридоре, не обращая внимание на проходивших мимо коллег. Ну, теперь будут пересуды… Да и плевать на них!
Ну, а завтра меня ждала мерзкая кабинетная работа и продолжение бесконечной инвентаризации. Зато приятно согревала сердце новая встреча с Оксаной и последующая другая, замечательная жизнь! А мир-то вокруг, оказывается, красочный!
Все фамилии, имена, отчества изменены. Все совпадения случайны.
