Доброго времени суток всем нам. Сегодня я выскажу свою точку зрения на деятельность очень, на мой взгляд, знаковой фигуре в истории нашей страны, А.Н. Яковлеве. Тем более, что в последнее время все чаще проявляется незнание и непонимание причин тех, или иных событий. Сегодня, спустя 30 лет, а с точки зрения истории это миг, многие пытаются придать патриотический окрас тем, кто еще вчера обещал «утопить Москву в крови русских».
Так кто же ты был Александр Яковлев?
Существует наиболее популярная точка зрения — это архитектор перестройки, или архитектор развала СССР. Да, именно так, принято считать, что Александр Яковлев был одной из ключевых фигур, приведших советское общество к катастрофе и разрушению.
И тут нет других версий, которые возникают в спорах, например, об оценке деятельности М.С. Горбачёва. Нет версий, которые утверждали бы, что на самом деле он хотел «обновить социализм», но ему не дали или у него не получилось. Нет даже версий, утверждающих, что все принесённые им несчастья – просто от самонадеянности, безграмотности и бездарности, как многие считают в случае с Горбачёвым.
Большинство людей согласно – Яковлев сознательно делал то, что делал. Разрушал. Страну, в которой родился. Строй, за служение которому официально получал деньги как партийный работник.
Он жил за счёт взносов всех нас, кто в данные идеалы верил, – и делал всё, чтобы эти идеалы разрушать.
Многие видят в этом предательство и непорядочность. Другие, как ни странно, – мужество и героизм. Но что он это делал – не спорит никто. Весь фокус в том – был он тайный враг или явный предатель.
Есть, правда, версия, которой сам Яковлев в одно время придерживался, косвенно намекая на неё высказываниями о том, что «лишь идиоты не меняют своих взглядов», то есть «сначала верил, а потом разочаровался». Это частое объяснение многих из тех, кто в конце 80-х годов очень быстро перешёл от восхваления социализма и советской власти к их обличению.
А ведь сам Яковлев утверждал, что замысел борьбы против страны и её строя вынашивал ещё в 50-е годы. Вот его собственные слова:
«После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды идей позднего Ленина. Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и нравственным социализмом – по революционаризму вообще.
Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика – механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма – сработала».
А ведь этим признанием можно спокойно прикрыть простое корыстное предательство и платную работу на внешние силы, силы вражеские, смею заметить.
О том, что Яковлев был связан с иностранными разведслужбами упоминают многие работавшие с ним партийные и государственные деятели, такие как, например, В.А. Крючков, В.М. Фалин…
Причём Крючков был назначен на пост председателя КГБ, между прочим, по инициативе и при поддержке Яковлева. И вряд ли можно было бы говорить о сведении счетов и запоздалой мести из-за личной неприязни. Рекомендовал его Яковлев потому, что в 60-е годы вместе с ним работал в ЦК КПСС и они были в неплохих отношениях.
Люди симпатизирующие Яковлеву ссылаются на то, что после обвинений со стороны Крючкова, высказанных в 93-м году, Прокуратура РФ и Служба внешней разведки проводили расследование и дали заключение об отсутствии данных, подтверждающих это обвинение.
Хотя какое ещё заключение могли дать в те годы спецслужбы тогдашней власти по поводу одного из её фаворитов...
Яковлева тогда даже назначили на одну из ключевых должностей: в 1993–1995 годах он возглавлял Федеральную службу по телевидению и радиовещанию и гостелерадиокомпанию «Останкино».
Кстати, после чего «Останкино» перестало существовать, а на его базе создали ОРТ, контроль над которым получил всеми известный персонаж, Б. А. Березовский.
Прекратив деятельность в национальной телекомпании, Яковлев опять занялся партработой, как то возглавил Российскую партию социальной демократии. В 1995 году она пошла на выборы в составе блока во главе с Гайдаром – и вместе ним провалилась. В 1999-м заявила о неофициальном вхождении в СПС. В 2002-м не смогла собрать кворум на собственном съезде и официально самораспустилась.
Можно, конечно, предположить, что и тут Яковлев сначала вёл идейную борьбу против «Останкино», а затем – такую же идейную – уже против сторонников «социальной демократии» и союзных им гайдаровских «либералов-рыночников». Но результат его «идейной борьбы» всегда оказывался почти одинаковым – «архитектор у развалин».
Версию же о том, что Яковлев был завербован западными спецслужбами, косвенно подтверждается тем, что в 1958–1959 годах он проходил по направлению ЦК КПСС стажировку в Колумбийском университете (США). И стажировался вместе с Олегом Калугиным (и был дружен с ним), чья шпионская деятельность доказана, им самим признана и его в 2002 году российский суд счёл виновным в измене Родине.
Яковлев и его защитники любили напоминать о его службе в армии в годы Великой Отечественной войны. И здесь есть намёки на то, что ранение, из-за чего его комиссовали, у него было из тех, какими не гордятся и какие в бою лицом к лицу с врагом не получают.
Поехали дальше. С 46-го Яковлев на партийной работе, с 53-го – в аппарате ЦК КПСС. Представляете, уже с 23-летнего возраста, и партийная работа. А в 30 лет - аппарат ЦК!!!
Не рановато ли? Тайна покрытая мраком.
А вот в 1965-м Л.И. Брежнев назначает его заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС. А вскоре освобождается и место заведующего – но.... Яковлева за несколько лет до изгнания из ЦК начальником так и не назначили...
Что-то останавливало. Настораживало. До конца не верили.
Далее ещё интересней. В 1972-м Яковлев опубликовал в «Литературной газете» статью «Против антиисторизма», в которой выступил против зарождавшегося в литературе национально-почвеннического течения.
Но и здесь Яковлев не угадал. М.А. Суслов, похоже, и так ему не вполне доверявший, увидел не коммунистическую принципиальность, а партийную интригу. И не поддержал, а напротив, одобрил устранение из ЦК КПСС. И сослали Яковлева в почётную ссылку.....– направили на пост посла в Канаде.
Откуда же неудавшегося идеолога вытащил уже Горбачёв. Он в 1983 году как член Политбюро и секретарь ЦК КПСС посетил Канаду, сошёлся с Яковлевым и уговорил Андропова вернуть того в Москву, но на академический, а не партийный пост. А вот став уже генсеком – перевёл на работу в ЦК КПСС.
Чем же Горбачёву понравился сей персонаж? Просто на Горбачёва произвела впечатление свойственная Яковлеву многозначительность – и имитация глубокомысленности…
Тем более, что вышеупомянутая статья Яковлева, как попытка укрепить положение путём организации идеологического и литературного погрома, была у него не первой.
Дальше ещё интересней. Став заместителем заведующего отделом пропаганды, он написал объёмный донос в Политбюро на фантастов братьев Стругацких. В докладной записке, посвящённой, как утверждалось, неблагополучному положению дел в фантастике, Яковлев упрекал писателей и издательство «Молодая гвардия» в абсолютно нелепых вещах.
Братья Стругацкие, тогда писавшие лишь прокоммунистические вещи и не успевшие сочинить ещё ничего, что позже стало рассматриваться как сомнительное и упадническое, – обвинялись в безыдейности и всём том, в чём могло кондовое бюрократическое и ортодоксальное мышление упрекнуть преданного идее коммуниста.
Последовала погромная волна в фантастике. Интересная деталь – обыски проводились тогда даже у культовой фигуры советской фантастики Ивана Ефремова.
Однако, своей цели Яковлев тогда добился – его позиции упрочиваются. А поскольку одно из его обвинений было в адрес главного теоретического органа ЦК КПСС журнала «Коммунист», публиковавшего статьи в поддержку Стругацких, Яковлев получает пост члена его редколлегии.
Есть версия, что именно Яковлев подтолкнул Ельцина на резкое критическое выступление на пленуме ЦК КПСС в октябре 1987-го. После которого Борис Николаевич утрачивает посты в Политбюро и первого секретаря МГК КПСС и попадает в опалу – а в итоге становится врагом КПСС.
И дело не в том, что Яковлев конструировал именно такой ход событий. Дело в том, что он обеспечивал укрепление своих позиций и ослабление позиции возможных конкурентов.
Всё довольно просто. Ведь к середине 1987 года в партии были три наиболее весомые фигуры. Михаил Горбачёв, на которого ещё возлагали надежды по обновлению социализма. Егор Лигачёв, возглавлявший работу секретариата и курировавший идеологическую сферу. И Борис Ельцин, завоевавший на тот момент популярность активными (хотя и спорными) действиями в Москве.
Лигачёв активно поддерживал Ельцина, и оба на тот момент принадлежали к левому и антирыночному крылу партийного спектра.
Что же делает Яковлев? Это он подаёт Ельцину идею, идею резкого выступления на Пленуме. И он сумел сделать так, чтобы мишенью стали и Горбачёв, и Лигачев. А также Яковлев обещает свою активную поддержку (возможно, не только свою).
Но когда Ельцин выступил – на него обрушились все, в том числе и сам Яковлев.
В результате Ельцин положение в партии потерял, Горбачёв оказался в положении мстящего за критику автократа, а Лигачёв стал символом главного бюрократического зла и сопротивления переменам.
А что же Яковлев? А Яковлев со своей периферийной позиции в руководстве по сути приобрёл статус второго лица в партии.
И через полгода практически его укрепил по ранее описанной схеме.
Он организовал внутрипартийный погром «врагов перестройки», использовав очередной донос Горбачёву – по поводу ничего особенного собой не представлявшей статьи Нины Андреевой, чья публикация в «Советской России» была предварительно согласована именно с Горбачёвым.
«Провокация-донос-погром» – это была типичная модель действий Александра Яковлева, обеспечивавшая ему движение в партийной карьере.
Если в это время он уже был завербованным агентом, алгоритм действий несколько удивляет повторяемостью и сугубо отечественной бюрократической примитивностью.
Если же он, как пишет, действовал для разрушения «бесчеловечной системы», как минимум с этической точки зрения его методы весьма сомнительны.
Перефразируя известный афоризм, можно сказать про Яковлева: «Избавь нас боже от таких борцов с тоталитаризмом – а с самим тоталитаризмом мы и сами как-нибудь разберёмся».
Александр Яковлев всегда считал себя достойным большего, чем имел.
Всё просто. Яковлев хотел выглядеть интеллектуалом. Огрубевшие хозяйственники и балансирующие на грани инфаркта партработники, которые не могли поддержать разговор о Сартре, и не читали антисоветской литературы (доступной в Канаде), вызывали у него отторжение своим «антиинтеллектуализмом».
Пожив долго за рубежом, Яковлев приобрел чувство исключительности. Но тем не менее, его невысоко ценили и теоретики, и практики.
Первые – ибо быстро разглядели его поверхностность и имитационность. Вторые – потому что не терпели его пренебрежение и высокомерие.
Коллеги опасались его недоброжелательности, завистливости, готовности к доносительству и интриге. Подчинённые не любили за пренебрежительность. Руководство не доверяло из-за неискренности и претенциозности.
В Яковлеве накапливались комплексы неудачника. Уверенного, что окружающие «бездарности» и «плебеи» не способны оценить его талант и прозорливость.
Яковлев не любил и презирал даже Горбачёва – ещё тогда, когда тем восхищалась страна. Он видел малообразованного и тщеславного генсека, который не умеет доводить дело до конца, претендуя на великую историческую роль, который слаб и готов всегда уступить давлению.
Яковлев всегда считал себя более достойным занять этот пост – и понимал, что для него стать главой партии уже невозможно.
Он считал, что если б не изгнали его из ЦК в 1973-м, то к концу 70-х, он имел бы все шансы стать и одним из секретарей ЦК по идеологии, и вторым человеком в этой сфере после М.А. Суслова. Но если б получилось так, он в 80-е годы мог стать одним из претендентов на пост генсека.
Он не любил и презирал окружающих – а они в ответ отторгали его. Он был уязвлён кажущейся недооценкой. Копящий желчь и злобу, он получил возможность мстить – и он мстил. Всем. Людям. Партии. Стране.
Он вёл страну к катастрофе за то, что она его не оценила.
Кто-то увидел в нём «архитектора перестройки». Кто-то – идейного борца против тоталитаризма.
Он же был лишь получившим власть мизантропом, мстящим людям и обществу за то, что они не сумели разглядеть в нем его скрытую и мнимую гениальность.
С уважением.
