Профессор Щукин сказал Воздвиженскому:
- Читаю классику фэнтези. Понял, что книги этого жанра нельзя писать от "я". Писатель невольно прокалывается. Он так прирастает к этому "я", что начинается уже сугубая психотерапия.
В мужском варианте фэнтези от "я" обычно так. Едет рыцарь, спасает принцесс от разбойников. Все принцессы хорошенькие, все примерно одного роста и сходного телосложения, только цвет волос разный. Все в него влюбляются и начинают ему предлагать обычный комплект, начиная от царства. В среднем по четыре страницы на принцессу. Но в самый решающий момент герой всегда говорит: "Прости, но я из другого мира!" и ускакивает на лошадке. Принцесса рыдает обычно на десять строк. Иногда на пятнадцать. Иногда превращается в ведьму или гарпию.
Сцены повторяются бесконечно, но автор этого не замечает. Ему надо какой-то внутренний клубок распутать.
В женской фантастике аналогично. Есть героиня, некрасивая, но с интересными глазами. Как только в героиню влюбляется молодой человек, он сразу погибает. Ну не сразу, а страницы через две. То есть, когда читаешь: "Он протянул к ней руки", то сразу понимаешь, что в него сейчас стрела попадет или плита на него рухнет. Никогда он до нее не дотянется. Хочется крикнуть: "Братан, беги! Тут сама авторша притаилась! Сейчас тебя грохнет! Ты уже двадцатый на последних ста страницах!" Но он не убегает - и хлоп! - плита. Или там из последних сил кто-то болт из арбалета пустил.
- Слушай! Но почему они этого не замечают? - спросил Воздвиженский.
- А потому не замечают, что это от "я". От "он" заметили бы. От "она" тоже. А от "я" ничего заметить нельзя. Тут ты как в танке. Когда в нем сидишь - совершенно не видно, как танк снаружи выглядит.
Дмитрий Емец
